На девушке были ярко-желтый пиджак и маленькая черная юбка. Те самые «два пальца выше колена», о которых заявила Кира Васильевна, были смело проигнорированы – юбочка Орыси заканчивалась в трех миллиметрах от края пиджака. Зато ее лицо полностью соответствовало инструкциям «Шелтера»: черные атласные брови разлетались стрелами, темносерые глаза светились в обрамлении густых ресниц под слоем туши, губы были накрашены ярко-вишневой помадой. Светлые волосы слагались в замысловатую бабетту, несколько длинных прядей закручивались спиралью и золотыми лентами падали на плечи, доставляя, очевидно, массу неудобств владелице.

Орыся сияла. Ее улыбка была так щедра, словно она встретилась со своей фронтовой подругой.

– Здравствуй, Катя! – воскликнула она. – Еле дождалась окончания праздников, чтобы познакомиться с тобой!

Удивленная Катерина не знала, что сказать.

– Леонид прожужжал мне все уши в новогодние дни. Помнишь его? Вице-президента фирмы. Полагаю, он еще на конкурсе приклеивался взглядом к твоим коленкам. Он такой! Подлец. Ой, я же не представилась! Орыся. Орыся Железновская. Имя, конечно, непривычное, польское. Но ты не смущайся. Леонид зовет меня Крысенышем. Орыся-Рыся-Крыся-Крысеныш. Гениальная семантическая цепочка. Я переводчик. Перевожу в день две тонны документов с русского на все остальные языки мира, получаю шестьсот пятьдесят долларов в месяц и не умираю с голода лишь потому, что знаю – голодать полезно для фигуры. Эта мысль меня поддерживает. У тебя зарплата еще меньше, я знаю. Но ничего, что-нибудь придумаем. Как тебе фирмочка?

– Здесь красиво...

– Фирма «Шелтер». По-английски «shelter» – «убежище». Образовалась в 1990 году и на сегодняшний день является лидером страхового бизнеса. Страховки на все случаи жизни: машина, самолет, теплоход, дача, оргтехника, строение, здоровье и многое-многое другое. Только в 1994 году наша фирма выплатила восемнадцать миллиардов рублей страховых сумм и возмещений, сведениями за девяносто пятый я пока не располагаю. Вы дорожите собой? Правильно делаете! Вы и ваше имущество бесценны. Приходите в «Шелтер», мы позаботимся обо всем! – Орыся закончила свой пламенный монолог и стала изучающе разглядывать Катино лицо. – Слушай... – нерешительно начала она, – тебе Кирка еще ничего не сказала? Ну, насчет вот этого? – Орыся обмахнулась ладонью. – Насчет лица? Ты совсем не пользуешься косметикой?

– Да, – кивнула Катерина, – она сказала, что приходить на работу ненакрашенной – чудовищный грех.

– И ты до сих пор сидишь тут, милая и умытая?

– А что же делать? – растерялась Катя. – Я ничего не взяла с собой.

– Andiamo, пойдем! Я спасу тебя от Киры Васильевны. Ее должность, кстати, называется «менеджер персонала». Раньше было более скромно – «отдел кадров».

Орыся вытянула Катю из-за стола и увлекла за собой.

В кабинете Орыси царил идеальный порядок, на столе высились стопки с контрактами, а стенной шкаф был заставлен иностранными словарями. Девушка достала из тумбочки пластмассовый сундучок и распахнула его перед Катей.

– Сейчас я тебя накрашу. Хотя можно было бы этого и не делать. Ты яркая. Бывают же у людей такие лица, – вздохнула Орыся, орудуя кистью для румян.

– Почему ты вздыхаешь? – удивилась Катерина. – А еще, сделай мне такую же прическу?

– Я вздыхаю, потому что... Видела бы ты меня без косметики. Леонид, когда увидел впервые, полчаса хватал воздух ртом – потерял дар речи. Я ведь абсолютно белая. Ресницы белые, брови белые, кожа бледная. Ну и ладно. Для женщины важно не то, какова она на самом деле, а то, что она может с собой сделать. Когда я накрашена, я не могу налюбоваться своим отражением. И это здорово. Ну, смотри. Ты настоящая красавица.

– Хороший город Воронеж, но какая ужасная дорога! – пробурчал Максим Колотов, до отказа выворачивая руль, чтобы «Жигули» не угодили в глубокую колдобину.

– Ты увязался за мной, чтобы всю дорогу ныть и мешать мне думать? – возмутился Андрей.

Они ехали в Воронеж, где была найдена первая жертва серийного убийцы.

– Тоже мне мыслитель, – огрызнулся Максим. – Развалился тут на сиденье, как Даная, еще чем-то недоволен. Я еду в Воронеж по своим личным делам, это ты за мной увязался.

Андрей не ответил. Вчера, стоило ему обмолвиться, что он едет в кассу за билетами, как Макс тут же предложил его подбросить на своем автомобиле. Близорукие глазки друга хитро блеснули за стеклами очков, и Андрей понял, что Макса наверняка обуревает желание выведать информацию о маньяке и быстро накропать статью в свою газету «Выстрел в упор». Но ехать на машине было все же интереснее.

– Ну хотя бы думай вслух, – примирительно и вкрадчиво произнес Максим. – Какие у тебя соображения насчет этого дела?

Да не знаю, – разочарованно махнул рукой Андрей. – Человек-фантом. Появляется из воздуха чтобы убить очередную жертву, и растворяется в воздухе. Никто его не видит, никто его не знает...

Тут Андрей заметил, что правое ухо Максима заметно увеличилось в размерах, превратилось в огромный локационный пельмень, а сам хозяин выросшего уха притаился, замер. Андрей резко замолчал.

– Продолжай, продолжай... – ободряюще подтолкнул Макс.

– Опять выведываешь! – возмутился Андрей. – Ничего тебе не скажу.

Макс шумно вздохнул, расслабился, ухо приобрело нормальные очертания.

– Ну и не говори. Подумаешь, какой конспиратор!

У Кати было несколько костюмов (тех, которые подарила ей Оксана), и формально она выполняла требование Киры Васильевны, комбинируя пиджаки и блузки. Но этот маневр все же не мог скрыть очевидную бедность гардероба. Чтобы думать о новых вещах, надо было хотя бы дождаться первой зарплаты. К тому же она отдала шестьсот долларов вперед за четыре месяца аренды (Катя нашла однокомнатную квартирку, довольно убогую, но невдалеке от здания «Шелтера»). Шестьсот долларов – это были почти все деньги, которые остались от лучших времен, тех времен, когда она была блестящей невестой бизнесмена, завтракала бисквитами с шампанским и не могла самостоятельно надеть чулки, так как они цеплялись за бриллиантовые кольца на ее руках.

Теперь Катя вставала в шесть утра, натыкалась в темноте на углы незнакомой квартиры, натягивала дешевые колготки, которые ни за что не цеплялись, но все равно имели пагубную склонность к продырявливанию, выпивала безвкусный чай и выскальзывала из зловеще-мрачного подъезда.

В напряженном графике работы не было пауз, чтобы предаваться тоскливым мыслям о недавней любви. Катерина вскрывала конверты, сортировала почту, печатала документы, подшивала приказы, составляла письма, наливала в день сорок чашек кофе для шефа и его гостей, отвечала на звонки и сдерживала в себе желание нагрубить Кире Васильевне. Менеджер персонала не упускала ни единой возможности и ежедневно вонзала в новую секретаршу пару-тройку отточенных, пропитанных ядом сарказма стрел. У нее было множество претензий к девушке: то цвет губной помады плохо сочетается с блузкой, то каблуки ее туфель были недостаточно высоки, то она допустила одну опечатку в стостраничном документе.