— Потому, что это феи. Они носят форму жёлтого цвета, — ответил Кир и осмотревшись по сторонам, добавил. — Хочу позабыть про все манеры и правила и съесть всё, что осталось!

И стоило мальчику увидеть длинный стол, стоящий в одном из углов столовой и стоящего за ним повара, который накладывал одному, подошедшему ученику в синей форме, в тарелку куриные ножки, а потом взмахом пальцев добавил из небольшого блюдца на столе, пучок зелёного лука, который, как только дотронулся до куриной ножки, так в то же мгновение измельчился сам на мелкие кусочки, украсив собою еду. И как только юный господин Акторон увидел это аппетитное зрелище своими глазами, сразу же зашагал широким шагом в ту сторону. Остальным двоим ученикам ничего не оставалось, кроме как последовать за ним следом.

Подойдя к столу, Кир сразу же спросил:

— Что осталось из еды для волшебников?

Стоящий за столом повар был одет в одежду коричнево-красного цвета, с также вышитым цветком камелии. Вот только цветок находился прямо на его шапке, а не на одеянии.

— Осталось немного жареной курицы, несколько лепёшек и мятного чая, но только не больше, чем на три чашки.

— Отлично. Берём всё, — радостно произнес Кир и взяв три подноса, лежащие стопкой рядом с едой, протянул по одному Бажану и Лину. — Берите же или как вы собрались нести тарелки.

Бажан и Лин, увидев, как повар достал несколько тарелок и чашек из под стола, взяли подносы и подошли вплотную, всем видом показывая, что ждут и уже умирают от голода.

Сначала поднос Кира заполнился двумя тарелками, в одной из которых находились две зажаренные до золотистой корочки куриные ножки, политые томатным соусом и посыпанные кусочками чеснока. Но помимо ножек, на другой тарелке находились два куриных бедра, зажаренные не так сильно, но аромат, который исходил от них, благодаря посыпке из свежей петрушки, просто сводил с ума всех троих настолько, что Бажан и Лин, жадно смотрели, как наполняется едой поднос Кира и глотали слюни, уже мысленно представляя когда на их подносах окажется столько же еды.

Когда же дошла очередь до лепёшек, то три небольшие, но румяные и пышные лепешки ложились одна за одной на плоскую тарелку, которая являлась третьей по счету тарелкой на подносе. Стоило повару закончить накладывать лепешки, как взяв одну из трёх небольших чашек, он налил туда мятного чая из среднего по размерам, котла, находившегося прямо посередине всего стола.

Чашка ещё толком не успела оказаться на подносе, как Кир поблагодарил повара и поспешил сесть за один из свободных столов, стоявших возле окна.

К его несчастью, стол, который хотел занять мальчик, оказался занят, когда дойти до него оставалось лишь не больше пяти шагов. И занят, Деяном и Зарианом, которые пришли в столовую раньше своих соклассников и уже почти доели еду, но стоило им заметить, как в столовую пришла троица, так они сговорились сделать очередную пакость, дабы разозлить своим поведением остальных.

Кир, увидевший, что за стол, который он выбрал, уселись эти двое, разозлился и прокричал на всю столовую, позабыв про все манеры и нормы приличия.

В конце концов, когда ты голоден, ты становишься сам не свой.

— А ну убрали свои знатные задницы с этих стульев! А иначе я за себя не отвечаю, — сегодняшний день и то, что произошло уже полностью вывело из себя юного господина Акторона, так и вдобавок, мальчик был слишком голоден, а из-за этого ещё и зол настолько, что не мог уже контролировать эмоции и не обратил внимание ни на кого, кто начал смотреть на него, после его криков.

Но Деян и Зариан даже не взглянули на него, продолжив есть, оставшуюся еду и, будто бы, о чем-то говорить.

— Так значит, да! Так значит! Ну всё, сейчас я вас двоих…

Договорить Киру не позволил Бажан, вовремя схватив того за рукав одеяния и посмотрев на него, покачал головой, словно говоря " Не надо!", но Кир хотел оттолкнуть Бажана и, всё-таки проучить этих двоих, но схвативший за другой рукав формы Кира Лин, также покачал головой и посмотрел таким же взглядом, как и Бажан.

— Да вы издеваетесь надо мной, что ли? Но ведь они же опять специально делают пакости. Сколько можно просто смотреть? — неунимался Кир, не сводя глаз с Зариана. — Подумать только, я ведь ещё разговаривал сегодня с этим Глардионом и, тогда, мне показалось, что он получше, чем Фирлион, но не тут то было.

— Пойдем! Они делают это специально, — произнес Бажан и попытался потянуть Кира в противоположную сторону.

— Да, Бажан прав. Не стоит тратить на них свое время. Мы пришли сюда, чтобы поесть, а не чтобы опять натыкаться на неприятности. Мы и без того наказаны. Если снова окажемся в кабинете главы, то уйдём оттуда, подобно Бамиону.

— Но я хотел сидеть возле окна, — чуть ли не плача, сказал Кир и осознав, что сегодня набить знатные морды юных господ Фирлиона и Глардиона, ему не удасться, с поникшей головой поплелся за друзьями, но прежде, чем пойти, обернулся и посмотрел на Деяна и Зариана, взглядом в котором читались ехидство и усмешка, словно он говорил им, что их пакость не удалась и всем на это всё равно.

Увидев, как троица друзей уселась за один из столов, что находился далеко от окна, Деян не выдержал и стукнул кулаком по столу:

— Вот же выскочки! Ну погодите у меня. Я вам ещё покажу, кто лучше, — и запихнув кусочек лепешки в рот, Деян встал и направился к выходу из столовой, даже не взглянув ни на кого. Юный господин Глардион тоже встал и отправился вслед за соклассником, и лишь мельком взглянул на троицу, но встретившись взглядом с Бажаном, тут же отвернулся и зашагал быстрее.

Когда троица волшебников уселась за стол и принялась есть, Кир вновь начал возмущаться, заметив, что его лепешки отличаются от лепёшек в тарелках Бажана и Лина.

В то время, как лепешки на тарелке юного господина Акторона были полностью белые, без единого намека на добавление в них хоть чего-то помимо муки и воды, лепешки у Бажана и Лина отдавали золотистым цветом, а в некоторых местах были заметны кусочки фруктов.

— Это что ещё такое? Почему у меня лепешки белые, как мел, а ваши такие румяные? — возмутился Кир и схватил по лепёшки из тарелок Лина и Бажана.

Те же на эту выходку соклассника, переглянулись, а после посмотрели на Кира таким взглядом, словно сомневались, умный ли