и пытается собрать мои покупки, что посыпались из рук после нашего столкновения, – я хотела мороженое быстрее, а мама не может сейчас быстро ходить, живот мешает.

– Ничего, – распихиваю все по пакетам и с умилением разглядываю малышку. Волосики светлые, глазки голубые, носик курносый и остренький. На ней милое розовое платье и куча браслетиков на руках. Вот такую доченьку и себе хочется. Я бы и от Алекса такую родила, если бы у нас с ним получилось, – мороженое – это очень уважительная причина.

– Машуль, – к нашей компании приближается миниатюрная девушка с приличным животиком и виновато улыбается, – извините, надеюсь она ничего не испортила.

– Нет, все отлично, – с благоговением смотрю на ее живот. Счастливая такая. Одна дочка есть, а внутри еще одна жизнь.

– Света, у меня всего час, потом поеду, – на горизонте появляется Алекс, он разговаривает по телефону и поглядывает на беременную девушку и дочку. Один взгляд и я замечаю на его пальце кольцо, которого до этого на нем не было никогда.

Внутри что-то трескается и дышать становится сложно. Я лишь слабо улыбаюсь, когда Света обнимает дочь и, ещё раз извинившись, тянет ее в кофейню.

Алекс вешает трубку и тут замечает меня. Его глаза расширяются и на лице появляется заметная бледность, он оборачивается на семью, что уже успела скрыться за стеклянными дверями кофейни.

– Идем, – с силой сжимаю руку Вики и торопливо разворачиваюсь. Не могу смотреть на него и не хочу. Боже, Алекс женатый мужчина.

Мои каблуки набирают быстрый темп, срывая нас почти на бег. По щекам скатываются предательские слезы. Все, что мне сейчас хочется – это добраться до дома и забраться в душ, чтобы отмыться от этой грязи, в которую он меня окунул.

Дура! идиотка! Как я это пропустила?

– Лера, что такое? – Вика дергает меня на себя и заставляет остановиться. За это время мы уже успели добраться до парковки и всего в двух шагах от моей машины.

– Это он, – сдавленно шепчу и вытаскиваю из пакета белье, что купила для вечера. Оно тут же отправляется в мусорку.

– Тот мужик с беременной женой и маленькой дочкой? – она ошарашенно закрывает рот ладонью и качает головой, – вот тварь!

– Тварь, – говорю громче, чем нужно и это слово эхом разносится по полупустой подземной парковке, – я хочу домой.

– Поехали, я поведу, – подруга забирает мои покупки и забрасывает все на заднее сиденье, – нам бы выпить.

– Дома вино, целых две бутылки – красное и белое, а еще виски на случай, если он пьет покрепче, – сражаюсь с ремнем безопасности и чуть не рву его с корнем, – вот за что, Вика? За что он так со мной?

– Ебаный моральный урод, блядь. Все они женатики такие. Ненавижу, – Вика тянется к бардачку, где у меня лежит пачка сигарет и начинает раскрывать упаковку. Ее можно понять, один такой еще в юности таскался за ней и пытался в постель затащить. Вика все рассказала его жене, но та устроила сцену, обвинила ее во всех грехах и выставила за дверь. Мужик тот потом зверем смотрел на Вику и всем рассказывал, что она шалава, которая на нем бедненьком висла и пыталась из семьи увести, – я буду вискарь, – подруга затянулась и выдохнула дым в форточку, – тебе прикурить?

– Давай, – киваю и остекленелым взглядом смотрю перед собой, – она беременна. Может, ей нельзя?

– Может и нельзя, – Вика прикусывает зубами сигарету и сосредоточенно ведет машину, – и что? Схуяли это стало оправданием тому, что мужик свой член в штанах удержать не может?

– Ты права, – сама делаю затяжку, поглядывая на красный огонек на конец сигареты. Курение никогда не было моей такой уж ужасной привычкой и я легко бросила еще год назад. Но в моменты, когда нервничаю, всегда хочется затянуться, – просто пытаюсь понять.

– Да просто мразь он, Лера. Тут нечего понимать. Распущенный ублюдок.

– Ты права, – отворачиваюсь к окну и прижимаюсь щекой к прохладному стеклу, – а я дура, такого не заметила. Он же никуда меня не водил, тренировки были вечерами и на ночь он никогда не оставался, хотя я и предлагала. К себе не звал. Семью и друзей не обсуждал. Я просто думала, что еще мало времени, что ему нужно разобраться в своих чувствах ко мне, – слезы застилаю глаза, – мне так стыдно перед этой Светой и этой девочкой. Господи, я с ним две недели....

– Прекрати, – Вика взвила и крикнула, – даже не думай брать вину этого козла на себя. Это он изменял, он! Ты не знала, – она заглушила машину у моего подъезда, – пошли, у тебя же и еда есть.

– Здоровая, – хмыкаю я носом и выбираюсь наружу, вдыхаю жаркий воздух, – на двоих как раз.

– Отлично, – печально улыбнувшись, Вика потянула меня домой.

Уже через два часа начались звонки от Алекса. Но у меня слушать его оправдания не было никакого желания. Да и что он мог мне сказать?

После бутылки вина, я набралась смелости и отправила ему сообщение, что меняю тренера и зал. Меня попросила не беспокоить, если не хочет, чтобы его жена хоть что-то узнала.

– Сволочь он, – завернувшись в плед на диване, я положила голову на плечо подруги и продолжила набираться, – с таким жить нельзя. Но у меня язык не поворачивается сказать его беременной жене, что у нее гулящий муж. Да и вообще, вот так взять и разрушить семью. Я вообще имею на такое право?

– Не знаю, Лер. Я один раз попробовала и оказалась виноватой во всех грехах. Хорошо, что после учебы уехала жить в другой город и больше не вижу косых взглядов соседей, что Борюсик мне обеспечил вместе со своей слепой женушкой. Эти твари привыкают изворачиваться и что им с рук все сходит. Совести там вообще никакой нет. А сказки поют так, что можно записывать.

– Алекс не пел. И я видела, что что-то не так. Просто мне казалось, что дело во мне. Ну знаешь… не подхожу ему чем-то. Для секса ок, а для жизни нет.

– Ну так и есть, ему только трахать тебя и хотелось, а дома жена и ребенок. Только не в тебе дело, блин. Ты достойна всего. Это у него проблемы. Не знаю, может жену разлюбил, а уйти не может. Может, не рассказывают ему там дома, какой он хороший и трахается на стороне для повышения самооценки. А может хочет много разных баб. Просто забей, иначе с этими почему и отчего ты себя окончательно в комплексы загонишь, – Вика забрала мой бокал и выпила залпом, – запомни, виноват всегда