И третий…

— Март! — крикнула Пашка.

Парень вздохнул, отделился от группы, и быстрым шагом к нам. Судя по хмурому лицу, особой радости от встречи он не испытывал.

— Привет. Вы чего здесь забыли?

— Тебя, — явидь прищурилась, глядя на троицу в одинаковых жилетах.

Ход ее мыслей предсказать нетрудно. Оглушить или загрызть охрану и уйти, пока целителю предоставили относительную свободу, а не нацепили ошейник с поводком. Хотя, я бы на их месте о наморднике подумала.

Целитель молча закатал рукав. От сгиба локтя до запястья по коже шли четкие угловатые руны. Не буквы инописи, из которых складываются слова, а значки, каждый из которых сам по себе имел силу и значение, каждый означал процесс или его отрицание. Как иероглифы или карточки с обучающими картинками, на которых «мама моет раму», целое действие, в одном росчерке.

— Debitorem[6], — пробормотал разносчик, — Стоило ожидать, из клетки иначе не выпускают.

— А если на русском? — попросила змея.

— Он принял на себя обязательства участвовать в сегодняшней охоте.

— Разорвать или уклониться нельзя, — понуро добавил Мартын, — Магия обернется против меня, и вскипятит кровь.

Руны обязательств… Я вспомнила, где слышала о них. Сначала в Юково, когда Михар выказывал раздражение оттого, что человек помеченный руной ухода молчал на алтаре, пока бес вытаскивал из него кишки. Вспомнила и старого сваара на Заячьем холме, его рывок к жизни и его смерть, когда Седой и Видящий делили еще не завоеванные трофеи.

Стало понятно и спокойствие охраны и отрешенность тех, кому отведена роль дичи.

— Весь в отца, так и норовит в какое-нибудь дерьмо вляпаться, — пробормотала явидь.

— Не было выбора, — целитель обернулся на конвоиров.

Де-факто Мартын сам сунул нос в клетку, теперь поздно удивляться тому, что она захлопнулась.

Пашка напряглась, один из эмиссаров направился в нашу сторону, двое других заговорили с ведьмой и ботаром.

— Готов? — подошедший мужчина хлопнул парня по плечу.

— Нет. Что это меняет?

— Ничего, — хохотнул эмиссар, у него были грязные волосы и голубые глаза. — Правила охоты просты — нет никаких правил. Вас находят и убивают.

— Сопротивляться можно? — спросил целитель, — Или лечь прямо здесь?

— Сопротивляться нужно, — снова рассмеялся восточник, — На счет «лечь» и остальных поз — на твое усмотрение. Кусайся, царапайся, колдуй, беги, прячься, все что хочешь. Успеешь перейти на ту сторону гор, — он указал на запад, — Живи и радуйся, обязательства сняты. Охота начнется через час, у тебя фора во времени и расстоянии. Закончится с закатом. Доживешь — обязательства сняты.

Мужчина говорил, не отводя взгляда от Ависа, говорил слова, в которые не верил Никто не должен был выжить. Но вернувший силу травитель интересовал его куда больше, а потому фальшь слышала даже я.

— Неспроста ты снял запрос на транспортировку нелюдя сегодня утром, — проговорил он.

Пашка угрожающе раздула капюшон. Авис оставил реплику без ответа, хотя эмиссар явно рассчитывал на обратное. Любопытство сквозило в голубых глазах, в неуверенной улыбке, сменившей излишнюю веселость, в повороте голову, когда он оглянулся на товарищей, которые уже закончили инструктировать других участников охоты.

— Присутствовать запрещено? — спросила я.

— Помогать, вы хотите спросить? Хотите, поводить хороводы вокруг маленького целителя и проводить его в последний путь? — восточник поднял бровь, — Сколько угодно. Посмертные жалобы от родных не принимаются. Право на кровную месть не признается. Вы попадаете в ареал охоты ветра на свой страх и риск.

— Мы тоже претензии не принимаем, — фыркнула змея.

— Думаете от вашего хоровода у охотника голова закружиться? — лицо мужчины стало откровенно жалостливым, — Это его третья охота. Мой совет — не вмешивайтесь, — он еще раз хлопнул целителя по плечу, — Твой час начался, — и пошел обратно к товарищам.

Уазик несколько раз чихнул, прочистил двигатель, смял еще парочку чахлых кустов и исчез в подлеске. Дорога, подходившая к поляне с севера, напоминала вырубленную, но уже начинающую зарастать просеку.

— Идеи? — спросил Лихорадный Авис, — Нет? Тогда я, пожалуй, пойду.

— Стой, — вскрикнула я, — Заключена сделка. Ты должен сделать все, чтобы вернуть его, не забыл. Мы его пока не вернули.

— И не вернем, — зло сказал разносчик, — Уговора лезть в петлю вместе с вами не было.

— Ладно, — ответил парень, — Время уходит. Мне пора.

— Далеко собрался? — ласково спросила явидь, так ласково, что у меня затылок похолодел.

— Хочу успеть перейти хребет, — начал объяснять Мартын, — Вы же слышали, по ту сторону договор считается выполненным.

Ботар, топтавшийся на краю поляны, вдруг решительно направился в лес. Затрещали сучья, взлетела испуганная птица.

— Не успеешь, — покачал головой травитель, — Соревнования в скорости с ветром оставь ботару. У тебя, надеюсь, хватит ума на большее.

— Предлагаю уйти отсюда, — сказала змея, — И устроить охотнику теплую встречу на своей территории, хоть какое-то преимущество.

Возражений не нашлось. Парень, поколебавшись, кивнул, и в этом скупом жесте сквозило неприкрытое облегчение. Девять из десяти ушли бы и не оглянулись, посмеявшись над чужой дуростью. На охоте каждый сам за себя, и охотник и дичь. Он бы и сам так поступил, оттого и не позволял себе надеяться.

На краю поляны я обернулась, встретившись взглядом с оставшейся в одиночестве ведьмы. Каждый за себя? Или все-таки нет?

Чайную Авис сегодня не открывал, нам не мешали ни посетители, ни Муса, но разговор все равно не клеился.

— Охотника можно убить? — спросила я.

— Убить можно любого, — ответила Пашка, — Но надо знать как. Ветер не уступает мне ни в скорости, не в силе. И иммунен к яду.

— И к моей магии, — добавил Мартын, — Я вообще не чувствую у таких как он ни крови, ни костей, ни ткани. Не чувствую того на что мог бы воздействовать.

— Охотники не болеют, — внес свою лепту разносчик.

— Впору и в самом деле хороводы водить, — сказала я.

— Валяйте, только подальше от моей чайной. Здесь так наследили, что визит ветра лишь вопрос времени. Здесь у вас преимуществ точно нет.

— Как нет? — я вскочила и бросилась в коридор, к холодильнику, — А это? — я указала на столбы.

— Это чушь, — проговорил за спиной целитель, — Тут написано, что-то вроде «ахртцышта», головой об клавиатуру хлопнись, то же самое получишь.