— Мой старик? Дал мне денег? — он смеется. — Я думал, ты с ним познакомилась.

— Это прекрасно. Что мы будем делать, возьмем один из этих кораблей и ворвемся в особняк Тибериона? Или это…

Я двигаюсь, чтобы потереть кончиками пальцев о особенно страшно выглядящий пистолет. Вэш спешит остановить мою руку.

— Лучше не прикасайся к этому. Довольно опасно.

— О.

— Ну, нет. На самом деле у меня было что-то более тонко запланированное. Позволь мне показать тебе.

Вэш ведет меня глубже в комнату к небольшому огражденному участку. Входим в дверь, и комната наполняется одеждой от стильной до безвкусной. Я приподнимаю подол толстой меховой куртки, пытаясь представить, что Вэш носит что-то настолько глупое.

— Это все твои вещи? — спрашиваю я с небольшим смехом.

— Костюм. Для слияния с толпой.

Я нахожу небольшую стопку нижнего белья с принтом животных и держу стринги с желтыми полосками.

— Я не думаю, что ты бы слился с этим.

— Ты будешь удивлена, — он ухмыляется.

— Думаю, тебе придется показать мне.

Я двигаюсь по комнате с новой целью, пытаясь найти другие предметы одежды, которые я хотела бы увидеть, когда все это закончится. Нашла пару кожаных брюк с кожаной курткой. Я поднимаю брови. Да. Прежде чем я смогу найти больше возможностей, он заходит за угол, держа дорогое платье с несколькими яркими поясами. У него есть платье похожего стиля для меня.

— Надень это, — говорит он, бросая его мне.

— Что, прямо здесь? — спрашиваю я. — Помни, это ты тот, кто должен заставить меня простить тебя. Я думаю, это ты должен раздеться для меня.

Он ухмыляется, натягивая ремни на штанах. Он позволяет поясу расстегнуться и повиснуть, стягивая рубашку через голову. Я кусаю губу, когда я смотрю на его гладкую кожу и восемь кубиков пресса. Я хочу дотянуться и потрогать, провести пальцами по каждому изгибу его мышц, но буду чувствовать себя слишком виноватой. Я должна напомнить себе, что каждая секунда, которую мы тратим впустую, может означать чью-то жизнь. Возможно, прямо сейчас есть раб, ожидающий выхода на сферу битвы, чтобы быть убитым как набор.

Как бы мне ни хотелось использовать это и взять каждую секунду, я быстро снимаю свою одежду и бросаю платье. Я не прилагаю усилий, чтобы быть сексуальной теперь, когда мой разум зациклен на рабах, и Вэш замечает. Он дает мне взглянуть, но мудро решает не комментировать. Тем не менее, я не могу сказать ему, чтобы он поторопился, поскольку он продолжает тянуть свое собственное раздевание.

Теперь он без рубашки, и мои глаза следуют за широкими плечами и гладким конусом его груди до талии. На нем нет ни капли жира. Это все, что я могу себе позволить, чтобы не сделать шаг вперед и не прижаться ртом к нему, чтобы попробовать его. Кажется, это было так давно, что не знаю, как я раньше жила без него.

Он стягивает штаны. Он носит только облегающее нижнее белье из тонкого эластичного материала. Он подцепляет пальцем пояс и тянет вниз, пока я вижу, как глубоко V-образная мышца его живота ведет к его тазу. Затем он позволяет ремню защелкнуться и начинает надевать костюм, ухмыляясь, как будто он знает, как сильно я хочу видеть, как он снимает последний кусочек одежды. Он хочет, чтобы я попросила его сделать это, умоляла его, но не буду — не могу. Для этого будет достаточно времени, если мы переживем это.

Я изо всех сил стараюсь надеть свое собственное изысканное платье. Он уже надел свой костюм к тому времени, как я поняла, в какую дырку входит моя голова. Я говорю себе, что позволяю ему помочь мне закончить надевать его, потому что хочу сделать это как можно быстрее. Но это не единственная причина. То, как его руки касаются моей кожи, вызывает у меня теплое покалывание. У него есть своеобразная тенденция прикасаться к моим сиськам и заднице больше, чем к любой другой части моего тела, что заставляет меня улыбаться.

К тому времени, как он закончил, я уже слишком взволнована и чувствую себя виноватой.

— Пойдем, — говорю я, почти раздраженно.

Я не знаю, раздражена ли я им, собой или просто борюсь с бушующими веществами в моем теле, которые требуют, чтобы я набросилась на него прямо здесь и сейчас. К моему раздражению, он, кажется, улавливает каждый кусочек моего дискомфорта. Он также, кажется, наслаждается этим. Дерзкий ублюдок.

Он помогает мне сесть в черный автомобиль с автоматически открывающимися дверями. Места внутри приятно прохладные и сразу трансформируются, когда я сажусь. Они переходят от комфорта к самой удобной вещи, на которой я когда-либо сидела.

Вэш улыбается моему выражению.

— Они сканируют твою костную структуру и мышечный тонус, а затем приспосабливаются, чтобы идеально поддерживать тебя. Ты буквально не можешьнайти более удобное место.

Он нажимает кнопку, и двигатель ревет мощно, вибрируя подо мной, таким образом, что я сдвигаюсь. Со всем волнением и напряжением, наблюдая, как он раздевается и помогает мне одеваться, эти вибрации не помогают держать мой ум на поставленной задаче.

Он ведет нас к стене, пока я не думаю, что мы вот-вот столкнемся. Я протягиваю руку и хватаю его за колено.

— Вэш!

Он поднимает машину и бьет газом. В последнюю секунду секция стены открывается и пропускает нас. Я оборачиваюсь, но она уже закрылась. Мы несемся по улицам города, где запрещается езда на машине. Люди уходят с нашего пути, трясут кулаками и кричат на нас, но я не слышу ничего из-за двигателя автомобиля.

— Мы не должны здесь ехать! — кричу я.

— Что они могут с этим сделать? — спрашивает он, нажимая кнопку на консоли.

Вибрации увеличиваются, и мы поднимаемся с земли, увеличивая скорость и рвемся по небу в сторону высокого пирамидального здания.

28. Вэш

Я паркуюсь возле комплекса Келсакс Хаус. Это огромная пирамида из стекла, стали и нановолокон. Довольно впечатляюще, если вы не знаете, что они взяли половину своего чистого капитала в долг, чтобы построить его, и без какой-либо лучшей причины, чем убедить всех, что они были величайшим из рабских домов.

Я помогаю Софи выбраться из моего Меркурия и веду ее к главному входу.

— Где мы находимся? — спрашивает она. Она прекрасно выглядит в платье, которое я ей подарил. У меня было несколько размеров, но она была самой маленькой. Он очень приятно обнимает ее изгибы, и мне нужно несколько секунд, чтобы ответить, потому что я смотрел на ее сиськи, когда она говорила.

— Келсакс Хаус.