— Против правды не попрешь, — согласилась Мила. — Это она точно может. Недаром же ее папаша угрохал столько на дочкино обучение в Англии!

— А тебе, видать, завидно, — так же равнодушно буркнула Анжела. — Какая эстетка! Лучшие отели, лучшие клубы! Расскажи лучше, как в гостях у мамочки своего благоверного, перенюхав в туалете кокса, облевала ее любимого кокера и сходила под себя на новенький диван от Baxter!

— Что было, то было, — даже не думая смущаться, согласилась Мила. — Это я так развлекаюсь. Ну, с кем не бывает? Зато теперь я уже не пустое место для его мамы. Она даже запомнила, как меня зовут! А что насчет зависти, так я и не скрываю, что завидую. Я бы тоже не отказалась, как ты, лопать пряники с кофием вместо того, чтобы раздвигать ноги перед каждым старым козлом с деньгами. Ну нет у меня богатого папы! Каждый выживает как может.

— А кто у нас папа? — осторожно спросила Вичка.

— А папа у нас волшебник, — ответила Анжела, скорчив противную мину.

— О-очень выгодный папа, — усмехнулась Дана.

— Да, папа-то у нее волшебник. Только дочка получилась не пойми что. Я ежедневно таскаю ее с собой на лучшие тусовки, знакомлю с лучшими женихами — и ничего! Никто ей, видите ли, не нравится. А ведь встречаются такие экземпляры! Пальчики оближешь. И ухаживают за ней, и повстречаться не прочь.

— Они не прочь повстречаться с деньгами и заводами моего папы, — мрачно отрезала Анжела. — И ты это знаешь!

— А тебе, значит, хочется по любви? — хитро улыбнулась Мила.

— Думаю, так же, как и тебе, — серьезно отрезала девушка. — Или я ошибаюсь?

— Не хочу тебя расстраивать, дорогая, но ошибаешься! Мне эта любовь даром не нужна. С меня хватит. Пообжигалась на своем веку. Для меня теперь есть только два варианта: или большая любовь, или большие деньги. Поэтому надо выбирать. Хотя нет, есть еще один вариант: ни первого, ни второго. Но этот вариант я вообще не рассматриваю — он для неудачников.

— Ну неужели для того, чтобы испытывать в жизни счастье, нужно обязательно быть олигархом? — с сомнением покачала головой Вика.

— Знаешь, солнышко, — задумчиво проговорила Мила, — я как-то читала, что цель нашей жизни в том, чтобы найти цель нашей жизни. Ни больше ни меньше. Понимаешь? Есть у меня теория, — продолжала она. — Мы все приходим в этот мир с определенной схемой существования. Такой крошечный, невидимый чип. И в каждом чипе своя, ни на что не похожая информация. С нами играют в виртуальные игры. Мы — всего лишь игрушки. Изначально, как в любой игре, каждая ее деталь имеет свое предназначение — свой класс. Есть избранные, а есть все остальные. К избранным, естественно, относятся сильные мира сего: известные политики, звезды шоу-бизнеса и кино (не нашего, отечественного, разумеется), знаменитые дизайнеры, топ-модели. У них все хорошо, даже слишком. Ну а все остальные тупо влачат свое существование. И что самое неприятное, изменить что-то не во власти самих игрушек. Им не остается ничего, кроме как смириться со своей участью. С судьбой то есть. Но что самое интересное, они даже не особенно желают лучшей участи и довольно быстро привыкают довольствоваться малым — и это еще одно правило игры. Нет, не правило, скорее — условие. Именно оно, думаю, дает возможность игре продолжаться. Show must go on!

— А себя ты, позволь спросить, к какому классу относишь: к избранным или ко всем остальным? — с иронией спросила Анжела.

— К первым, разумеется, — не задумываясь, ответила Мила.

— Ну разумеется, — насмешливо фыркнула Анжела. — Ты вообще девушка скромная!

— Ты спросила, я ответила, — отозвалась Мила. — Это только моя точка зрения. К тому же каждая, даже самая интересная игра имеет свой конец. И в другой, новой игре все будет уже совсем по-другому. Новые правила, новые игроки. Сегодняшний царь мира станет нищим рабом, а раб займет его теплый трон. Я знаю правила игры. Для меня существует только один способ жить — не останавливаться, не думать о будущем, не создавать себе проблем, радоваться каждому утру — пасмурному, солнечному, без разницы. Жить одним днем, понимаете? — Она весело подмигнула Дане и Вике. — И все же, что бы там ни было, жизнь — штука непредсказуемая. А это классно!

Сонечка устало зевнула на другом конце стола. Она давно не вступала в беседу и уже утомилась молчать…

— Легко тебе говорить, прелесть моя, — поправив на носу очки, сказала Сонечка. — В трусах от Missoni и в новеньком «Феррари» за четыреста тысяч бакинских. Посмотрела бы я, как ты запела на месте так называемых «неизбранных»!

— В том, что ты бы с удовольствием на это посмотрела, я даже не сомневаюсь, — усмехнулась Мила. Но я тебе такого удовольствия не доставлю. Не в этой жизни!

— Лично мне твоя теория не нравится. — Сонечка отхлебнула глоток давно холодного чая и поморщилась. — Может, фруктов? — оживившись, спросила она.

Все одобрительно закивали.

Через несколько минут на столе красовалось огромное блюдо с нарезанным ананасом и целыми манго.

— Так вот меня твоя теория не устраивает, — повторила Сонечка, отламывая вилкой кусочек свежайшего плода. — По-твоему, мне в следующей жизни уже точно не светит иметь роту прислуги, собственного массажиста и «Бентли» в гараже?

— Да, моя хорошая, — весело заключила Мила. — А главное, и, наверное, самое для тебя неприятное, полное отсутствие денег на пластические операции!

— Маленькая дрянь! — совсем незлобно заявила Сонечка. — Ничего, ничего, у тебя еще все впереди. Поверь мне на слово.

— А хоть бы и так, — спокойно отозвалась Мила. — Но я хотя бы точно не буду вставлять себе в задницу протезы и ежемесячно восстанавливать девственность, как хорошо тебе известная Женечка. Или взять, к примеру, многострадальную грудь твоей любимой племянницы Леночки. Чего ей только не пришлось перенести, бедняжке. И как это только приходит в голову — так измываться над собственным телом!

— А что, очень даже красивая получилась грудь, — вступилась Сонечка. Она любовно пощупала свой роскошный бюст в изысканном кружевном бюстгальтере. — Почти как у меня.

— Ну да, только раза в три больше. Вы не слышали историю о том, как Леночка делала себе новую грудь? — обратилась Мила к Вике и Дане.

Те отрицательно покачали головой.

— Слушайте, — продолжила Мила. — Девочке Леночке только что исполнилось двадцать, но она уже трижды успела сделать себе грудь. О других операциях я не говорю, их не сосчитать. Самое интересное в Леночке — это ее бюст!

История Леночки действительно оказалась забавной, так что подруги выслушали ее с интересом. Начиналось все со второго размера, которым «бедная» девочка закамуфлировала свою родную грудь-невидимку. За год Леночка вошла во вкус и легла под нож лучшего московского специалиста, чтобы сменить 70B на 70D. Результат превзошел все ее ожидания. Популярность Леночки росла на глазах. Худенькая голубоглазая девочка 40-го размера с арбузными грудями Памелы. Андерсон не оставляла равнодушными никого. Выстроилась целая очередь перспективных претендентов на… нет, не на руку Леночки — на ее грудь. Малышка не могла нарадоваться тому, что теперь молодые люди стали обращать на нее внимание не как на обыкновенную папенькину дочку, а, как ей казалось, на личность — эдакую женщину-вамп!