Она покачала головой, невольно улыбнувшись этому воспоминанию.

— Правда, Леонидас проявил известную мудрость. Я думаю, он толкнул нас друг к другу, потому что ощутил неведомую связь, с самого начала возникшую между нами. Да, теперь я это ясно вижу. С чего бы иначе я превращалась в настоящую мямлю, едва ты оказывался в десяти шагах от меня? Уж не думаешь ли ты, что обычно я краснею и заикаюсь, словно какая-нибудь стыдливая барышня восемнадцатого века? Уверяю тебя, ничего подобного. Но с тобой… с тобой, Георгос, я совершенно терялась.

— Ты, что, хочешь сказать, что влюбилась в меня с самого начала? — спросил он, крайне озадаченный.

— Нет, не думаю, да и ты тоже вряд ли сразу влюбился. Желание — вот что мы оба почувствовали в самом начале. Но в процессе знакомства взаимная тяга друг к другу окрепла и перешла в любовь. Мы лучше узнали друг друга, и нам понравилось то, что мы увидели.

— Какая ты мудрая, — пробормотал он, — для такой молоденькой. — Потом медленно подошел к кровати и взял ее за руку. — Не знаю, что ты увидела во мне, и что тебе понравилось, зато чертовски хорошо знаю, почему то, что увидел я, понравилось мне. Не думаю, что я заслуживаю твоей любви, дорогая, но собираюсь ревниво хранить ее как нечто самое драгоценное. Потому что твоя любовь — это бесценное сокровище. Бесценное… Он наклонился, поднес к губам ее ладони и нежно прижался к ним долгим нежным поцелуем.

— Там в коридоре мать и Эмилия хотят тебя видеть. Можно их позвать?

— Конечно.

— А Рита не слезает с телефона. Мне бы надо теперь ей позвонить, когда я уверен, что с тобой все в порядке.

— Конечно.

— Ты обещаешь любить меня всегда, до тех пор, пока смерть не разлучит нас?

— Конечно…

— Вы уверены, что справитесь?

— У меня ведь тоже были дети, Иви, — сказала Алис с новой для нее твердостью. — Один пятимесячный мальчуган не принесет мне особых хлопот, правда, Леонидас? — Она пощекотала малыша под подбородком.

Он безмятежно спал.

— Такой славный мальчик, — заверила ее Алис. — Перестань волноваться.

Иви бросила взгляд на сынишку и в который раз восхищенно удивилась. Весь в отца, с массой темных волос и длинными крепкими ножками, своим мирным характером он определенно пошел в тезку.

Она была просто потрясена, когда Георгос предложил дать сыну это имя — такой поступок говорил куда больше, чем миллион словесных уверений. С рождением малыша Георгос вообще изменился, нрав у него смягчился. Маленького Леонидаса он просто обожал.

Иви и сама бесконечно полюбила малыша, хотя и старалась не очень это показывать. Обязанности жены и матери требовали умения разделять любовь — это она поняла, вот почему и согласилась на предложение Георгоса ненадолго уехать и побыть только вдвоем.

Она рада была заполучить красавца мужа в единоличное распоряжение, но и отрешиться от материнских обязанностей оказалось для нее нелегким делом.

— Я оставила на кухне памятку с его распорядком дня, — напомнила она уже не в первый раз.

— Да, дорогая. — Алис демонстрировала редкое терпение. — А если у меня возникнут какие-нибудь сомнения, я спрошу Эмилию. А если уж совсем отчаюсь, то позвоню крестным Леонидаса.

Иви впала в панику.

— Но у Риты никогда не было детей! А Янис в этом отношении совершенно безнадежен. Он так и сказал.

— Хватит трепыхаться, Иви, — поторопил ее Георгос, спускаясь по лестнице с чемоданом в руках.

— Кажется, я становлюсь настоящей квочкой.

— Потому тебе и надо немного отвлечься. Бери свою сумочку и пошли, нам надо успеть на самолет. — Оставив чемоданы у двери, Георгос прошел обратно в комнату и поцеловал в щеку сначала мать, а потом малыша. — Пока, сын. Держи связь с бабушкой и не соглашайся заниматься с тобой балетом.

Алис сконфузилась.

— Можешь поиграть ему Моцарта, — усмехнулся Георгос, поймав на себе удивленные взгляды матери и жены. — Готова, Иви?

— Да. Ты попрощался с Эмилией?

— А как же. Не стоит беспокоиться и выходить, чтобы помахать нам вслед, мама. Ветер довольно сильный, Леонидас может проснуться. Увидимся недельки через две. Открой мне дверь, Иви. Черт, чемоданчики-то тяжелые.

Когда входная дверь за ними закрылась, отрезав от них ребенка, мысли Иви обратились к предстоящему отдыху.

— Только подумать! Целых две недели на тропическом острове! Как ты думаешь, Георгос, я ничего не забыла?

— Разве что кухонную раковину, — засмеялся он, — да и то, подозреваю, что ты и ее упаковала. Иначе откуда этот вес? — спросил он, забрасывая чемоданы в багажник.

— Я взяла только одежду.

Обходя машину, чтобы открыть Иви дверцу, он вздернул брови.

— Вряд ли она тебе там понадобится.

— И тебе тоже, — ответила она с игривой улыбкой.

Георгос наклонился застегнуть ремень безопасности Иви и, воспользовавшись случаем, поцеловал ее.

В этот момент дверь дома хлопнула, по ступенькам сбежала Эмилия.

— Хорошо, что вы еще не уехали. Только что звонила Рита, она желает вам счастливого пути и говорит, чтобы за деда в офисе вы не волновались. Пока вы в отъезде, она все будет держать под контролем.

— Не сомневаюсь, — сухо бормотнул Георгос себе под нос. — К тому времени, как я вернусь, она, наверное, возьмет под контроль всю компанию.

— Это же ты предложил ей партнерство, — спокойно напомнила ему Иви.

— В минуту слабости, перед тем как родился сын. Эта женщина просто вампир какой-то! — Он выпрямился и послал Эмилии прощальную улыбку. — Если будете говорить с Ритой, передайте, пусть не делает того, чего не стал бы делать я сам.

— Что оставляет ей достаточно большие возможности, — холодно заметила Иви, когда Георгос тронул машину.

— Ничего подобного, — возразил он. — Я, видишь ли, в делах очень консервативен.

— Но далеко не консервативен в спальне.

— Что-то не припомню, чтобы ты на это жаловалась, жена. Правда, за последнее время мне редко выпадал случай продемонстрировать свои таланты.

— Потому-то мы и едем отсюда на две недели. Только подумай, Георгос. Лунный свет, белые пески… купание в полночь… домик на двоих под шелестящими пальмами. Мне не терпится.

Он застонал.

— Продолжишь эти описания, и я тоже не вытерплю.

Они переглянулись.

— Я так вас люблю, господин Павлиди, — тихо сказала Иви.

— А я вас, госпожа Павлиди.

— Для полного счастья нам не хватает только одного.

— Да?

— Маленького братика или сестрички для Леонидаса.