Каким бы трудным ни было это странствие, оно снова приведет человека к богам. Именно тогда, когда мы, внимая движениям своей души и опираясь на контекст всей истории, решили, что боги ушли, у нас появляется ощущение, что они снова находятся внутри нас. Мы не можем постичь таинство, но можем следовать ему. Как заметил Юнг в 1937 году на лекции, прочитанной в Йельском университете,

«никто из нас не может знать, в чем заключается конечный смысл происходящего. Поэтому мы должны принимать его так, как мы его переживаем. И если это переживание помогает нам сделать свою жизнь более здоровой, чтобы она приносила удовлетворение вам и вашим близким, то можно спокойно сказать: "Это была Божья благодать"»[151].

В последней главе своей книги «Перевал в середине пути» я привел такое сравнение: часто человек оказывается в ситуации, похожей на пребывание на борту корабля, который только что перенес сильный шторм. Обернувшись назад, мы не видим порта, в который можно вернуться; впереди – лишь бескрайний горизонт. Нет ни капитана, ни команды. Находясь в полном одиночестве, мы должны решить, отдаться на волю волн и просто завалиться спать в надежде, что корабль прибьет к какой-то уютной пристани, или же вцепиться в штурвал обеими руками и поднять парус. Этой же метафорой пользуется Джон Бэрримэн:

Остановиться или двигаться – безразлично:

Точно сказать ничего нельзя.

Но есть одно твердое убеждение:

Никто из нас не смог выдержать до конца.

Судно остановилось в тумане.

Никто на борту корабля не заметил,

Куда плывет корабль.

Пища уже на исходе, любовь истощилась, бессонница…

Море темно и, как известно, бездонно.

Где же лоцман, тот, кто знает, где берег, Тот, кто знает,

Как его голос, которому так почтительно внемлют,

Мог указать нам путь, долетая из глубин океана?

Традиционные персонажи

Больше не играют свои заученные роли

А снимают их с себя

Согласно колдовскому заклятию времени[152].

Прежние авторитеты потеряли свою власть, карты исчезли. Время заколдовано, и те, кто дрейфует в космическом океане, подвергаются опасности. Им остается только поднять паруса.

Мифы, которые распространились среди людей всего мира, указывают на разные стороны жизни и представляют собой огромное богатство. Можно провести всю свою жизнь, читая эти сокровища и размышляя над ними. Но чем больше их читаешь, тем больше шансов вернуться на прежний путь, к прежним вопросам. Место и время могут измениться, но паттерны жизни сохраняются и ждут, пока мы их узнаем.

Такую метафорическую схему, позволяющую нам распознать эти паттерны среди изобилия мифологического материала, я назвал «космической драмой». Если взять все мифы всех народов за все времена и соединить их, в итоге получится история человечества со всеми изменениями, которые она претерпела. Такая история должна быть крайне драматичной, ибо она не стоит на месте, а представляет собой процесс, диалектическое движение, вселенский вневременной ритм. Ни в одном конкретном мифе невозможно увидеть всей истории в целом или всех паттернов, но каждый из них будет представлять собой по крайней мере один мотив разыгрывающейся космической драмы. Постигнув всю эту повесть целиком, мы могли бы определить, где именно каждый мифологический мотив, включая наши собственные традиционные мифические мотивы, соответствует более общей структуре. Более того, мы могли бы увидеть, где наша личная жизнь становится частью этой вневременной драмы. Вследствие крайней духовной пустоты, особенно характерной для нашего времени, исцеляет само знание того, что мы являемся участниками гораздо более масштабного ритма. Смысл нашей жизни вытекает из индивидуационного странствия, которое тесно переплетено с космической драмой.

Понятие космической драмы помогает нам идентифицироваться с повторяющимися паттернами, с мотивом и движением, которые наполняют информацией каждый миф, а также с тем, как внеисторические паттерны воспроизводятся в жизни каждого отдельного человека. Истоки и завершения этой великой драмы всегда окутаны таинством, но каждый человек призван воздавать дань этому таинству. Становясь самим собой, насколько это возможно (именно этот процесс Юнг называл индивидуацией), человек выполняет более масштабную историческую миссию. Это не форма нарциссизма, ибо зачастую в соответствии с призванием мы идем по иному пути по сравнению с тем, который выбрало бы Эго. Зачастую это примиряющее переживание. При этом человек воздает должное таинству, решая свою часть космической задачи.

Послание космической драмы известно нам по высказыванию: «Онтогенез повторяет филогенез». Каждый представитель человечества несет в себе генетический код и архетипическую структуру. Таким образом, глядя на космическую драму, мы должны видеть в ней два уровня одновременно: историю человеческого рода и историю человеческой личности. И, как любая драма, она имеет свою структуру. По моему представлению, она состоит из четырех актов: хаоса, сотворения, отделения и возвращения.

1. ХАОС

Что существовало перед началом бытия? Что стало его первопричиной? Наш ограниченный интеллект спотыкается, протягивая нить Ариадны обратно, через лабиринт воображаемого времени и оставляя ее конец в хаосе, в первичной питательной среде, в космическом океане, в хтонической грязи и слизи, в мутном потоке первоосновы. У каждого народа есть свои метафоры этого предсостояния, существующего перед появлением сознания, а, значит, и памяти, поэтому его описать невозможно. Это метафора того времени, когда у земли не было формы и не существовало человечества. В человеческой жизни этот период соответствует эмбриональному состоянию, когда мы, не ощущая времени, плаваем в океане бессознательного, увлекаемые великими течениями приливов крови и протеина.

2. СОТВОРЕНИЕ

В какой-то предначальный момент это произошло, все сдвинулось с мертвой точки. Но что такое «это», великий катализатор? Нам это неизвестно, поэтому приходится искать образы, которые позволили бы извлечь из бессознательного нечто напоминающее смысл, метафору, переносящую нас из непознаваемого мира в познаваемый. Разные племена находят разные метафоры, которые эмоционально их затрагивают. Для одного племени возвещает бог, для другого происходит совокупление земли и неба. Как только сталкиваются между собой Великие динамические силы, возникает бытие.

Независимо от метафоры существует некий толчок началу и развитию процесса. Космическое яйцо дает трещину. Уроборос расщепляется на противоположности. В пустоте совершается зачатие и рождается плод. В таких драматических муках совершается таинство рождения, которое приводит в движение две великие силы: одна из них движет историей, другая – личностью. Мы можем назвать эти силы эросом и логосом. Эрос – энергия слияния, которая ищет связи, воссоединения и синтеза. Логос – энергия, которая разделяет, дифференцирует, отсеивает и развивает. Эрос вызывает потребность воссоединения с окружающими, с природой, с богами. Логос включает в себя потребность в дифференциации на клеточном уровне, а затем в обретении и развитии сознания.