— Кому они не нужны, — рассмеялся следователь Жуков.

— У меня есть.

Валерия вскочила, побежала к шкафу, покопавшись там, вытащила коробку из-под обуви. Из коробки плотный сверток. Кинула его на кровать. Развернув, он увидел деньги. Стодолларовые купюры.

— Лера… Сколько же здесь?'

— Почти пятьдесят тысяч долларов, — равнодушно сказала она. — Нет, меньше. Кое-что отдала этой вздорной девчонке. Надо же ее подкармливать.

— С ума сошла! Держишь здесь такие деньги! В коробке из-под обуви! В чужой квартире!

— А ты что предлагаешь?

— Такие деньги! — Он повертел в руках перетянутую аптекарской резинкой пачку. — Никогда столько не видел! А может, ну его? Бросим все, уедем? Сегодня, сейчас.

— Зачем, когда есть возможность получить больше? И куда уедем? Нет, Олег, я не хочу прятаться. На днях я сфотографирую Соню на новый паспорт. Куплю хороший фотоаппарат. Давно мечтала. Оборудую здесь маленькую студию. Может быть, буду брать заказы. Займусь, наконец, тем, к чему у меня призвание.

— И сколько ты так протянешь? И какую роль в этой жизни отводишь мне?

— Хочешь денег? Много. Бери половину. Потом дам еще.

— Значит, хочешь откупиться, — задумчиво сказал следователь Жуков. — Отправить меня на историческую родину, остаться с господином психотерапевтом. Может, и замуж за него выйдешь? А что? Парень видный, хоть и моложе тебя на пять лет, но ты невеста богатая. С приданым.

— Я еще не окончательно потеряла совесть, чтобы сломать жизнь хорошему человеку.

— Ну что, что в нем хорошего?! — взвился вдруг Олег. — Мальчишка, розовый романтик! Мать его… Как он на тебя смотрит! Не понимаю… Дожить до тридцати лет и испытывать щенячий восторг, оттого что спишь с бабой, пусть даже красивой, и…

— Замолчи! Ты! Что для тебя всю жизнь были женщины? Что была я? Ты сильный. Захотел — ушел, захотел — пришел. И никаких нравственных терзаний. Ты за луной на небо не полезешь для любимой женщины. Зачем? Луна далеко, женщина близко. Ты рационалист, мужчина-гора, которая никогда не пойдет к Магомету. Если подождать немного, расстояние само собой сократится. Так, Олег? Так. Потому что ты молчишь. Я знаю, о чем ты думаешь. «Пройдет время, и она успокоится». Нет, не успокоюсь. Теперь уже нет. Я устала от тебя. Вот теперь, наконец, поняла, что устала.

— Значит, ты меня бросаешь. — Он не спросил, а словно бы констатировал факт. С чувством глубокого удовлетворения. — А не боишься? Нас так много связывает.

— Я знаю.

— Хорошо. Ты права в одном: надо идти до конца. Ты уедешь на несколько дней, я останусь здесь, пригляжу за Соней. Потом вернешься, и мы договорим. О том, как нам с тобой жить дальше. Надо успокоиться. Нервный выдался месяц. Тут и у здорового человека крыша поедет.

— На что ты намекаешь?

— Ты знаешь. И нашему общему другу, нашему доктору Айболиту будет приятно это узнать. Как же! Такая практика! Может, поможешь ему накропать докторскую?

— Олег, да что с тобой? Я тебя поняла, зачем же добивать?… — После паузы она сказала: — Мне надо съездить в Москву. В магазин, где продается аппаратура для фотостудии. Раз уж я все решила.

— А я на дачу. К знакомым Валентина.

— Олег, я тебя прошу, не бери ты эту машину!

— А что такое? — усмехнулся он. — Боишься? Ну ладно, отгоню на место. Соблазн был велик, решил прокатиться.

— Если бы тебя увидели соседи…

— Ладно, не переживай так. Я все сделаю.

Он встал, не торопясь начал одеваться. Валерия накинула халат. Уходить следователь Жуков не спешил, а ей не терпелось остаться одной.

— Когда мы еще увидимся? — поинтересовался он.

— До моего отъезда вряд ли.

— Как? И это все? — Он глянул на нее так выразительно, что Валерия поспешно стала застегивать халат. Настроения заниматься любовью у нее не было. — А, может, еще разок?

— Нет. Я нервничаю, разве ты не видишь? У нас еще будет время. И потом, неужели за столько лет я тебе не надоела?

— Как видишь, нет. Я по натуре однолюб. Кстати, о деньгах. Я возьму несколько тысчонок? Не возражаешь?

— Нет, конечно!

— А остальные припрячь. Как следователь знаю: наобум не полезут. Грабители пасут долго или действуют по наводке. Если только хозяева заглянут.

— Мне показалось, они порядочные люди. Не будут копаться в чужих вещах. Я тебя провожу.

— Может, вместе выйдем?

— Вот этого как раз не надо. Чтобы нас видели вместе. Будь осторожен, прошу тебя.

— Я позвоню.

В дверях она вдруг спохватилась:

— Я тебя даже не накормила!

— Ничего. Любовью сыт. — В его голосе прозвучала откровенная ирония. — Перед тем как отогнать машину обратно в гараж, заеду куда-нибудь поужинаю. А что? Крутой мужик, на крутой тачке, при деньгах…

— Олег! Я тебя прошу!

— Буду осторожен. Ну, все. Целую. До встречи.

Смотрела в окно, как он садился в зеленую «Вольво». Пижон! Нежданно-негаданно свалившееся богатство ударило в голову! Но ничего. Олег справится.

Она стала прибираться в комнате. Тщательно, как никогда. Не хотелось, чтобы у Саши возникло хотя бы малейшее подозрение. Аккуратно заправила кровать, проверила, нет ли темных волос на подушке, потом принюхалась. А вдруг он чувствителен к запахам? У Олега резкий одеколон. И запах сигарет ощущается. Можно, конечно, соврать, что курила она, но… Открыла форточку, стала проветривать комнату. Только проверив все и убедившись, что следов пребывания в квартире другого мужчины не осталось, начала собираться. Насчет покупки аппаратуры она сказала правду. Не везти же Соню в местную фотостудию? И сколько придется ждать снимков? Два дня? Три? А время не терпит. Раз приняла решение уволиться с работы и переехать в Москву, надо его выполнять. Ах, да! Она же теперь может купить квартиру! Да хоть эту. Надо бы поговорить с хозяевами. А чтобы не возникло подозрений, по-прежнему будет говорить Саше, что снимает жилье. Он же намерен деньги давать!… Ничего, как-нибудь все решится. Перед отъездом надо заехать в коттеджный поселок и побеседовать с девчонкой. Выяснить детали, что там происходило, дать ей инструкции, как себя вести.

Для Сони стало сюрпризом, когда через день сестра приехала в больницу с фотоаппаратом и, мягко улыбнувшись, сказала:

— Милая, я уеду на несколько дней. А перед этим сфотографирую тебя на новый паспорт.

— Это еще зачем?

— Надо выправить твои документы. Перед тем, как… Словом, посиди смирно, я тебя причешу и подкрашу. Как рука?

— Все хорошо. — Соня пошевелила пальцами правой руки, с которой уже сняли гипс. — Я теперь все могу делать сама. Или почти все.