У Кобурна было три сотовых телефона. Один — принадлежавший Фреду. Журнал звонков оказался пуст, если не считать последнего звонка брату. Но, поскольку было ясно, что Фред Хокинс использовал этот телефон для своей незаконной деятельности, Ли и не ожидал увидеть в записной книжке номер с надписью «Бухгалтер». И все равно он решил оставить этот аппарат у себя. Только в целях безопасности достать аккумулятор.

Он понимал, что нельзя пользоваться телефоном Хонор, так как его могли запеленговать — ведь их с Эмили наверняка ищут. Из него Кобурн тоже вынул аккумулятор.

Оставался его собственный запасной аппарат, купленный несколько месяцев назад, которым Ли ни разу не пользовался до вчерашнего дня. Он включил телефон, с облегчением убедился, что есть сеть, и нажал повтор набора вчерашнего номера в надежде, что сегодня ему повезет больше.

— Кому ты звонишь? — настороженно спросила Хонор.

— Черт побери, ты вздрагиваешь от каждого моего движения! — раздраженно заявил Кобурн.

— И ты можешь меня в этом винить?

— Честно говоря, нет.

Кобурн посмотрел на локти и предплечья Хонор, покрытые синяками. Тыльные стороны ее запястий тоже были в синяках от ударов об изголовье кровати, к которой Кобурн ее привязал. Он жалел о том, что пришлось применить физические меры воздействия, но извиняться не собирался. Если бы он не сделал все это, Хонор и ее ребенок пострадали бы гораздо сильнее.

— Тебе не стоит беспокоиться, что я снова тебя схвачу или направлю на тебя пистолет, — заверил он Хонор. — Никаких больше нервов, хорошо?

— Если я выгляжу нервной, то это потому, что сегодня на моих глазах в моем доме убили человека.

Кобурн уже сказал все, что должен был по этому поводу, и не собирался оправдываться снова. Если выпадает шанс покончить с жестоким преступником вроде Фреда Хокинса, не успеваешь задать себе вопрос: почему? Надо скорее нажимать на курок. Или из вас двоих тем, кто лежит и не дышит, окажешься ты сам.

Смерть скольких людей он видел? И сколько из них умирали насильственной смертью? Слишком много, чтобы сосчитать и даже чтобы помнить. Но, видимо, для карих глаз учительницы второго класса это стало слишком впечатляющим зрелищем. И в ее памяти оно будет навсегда связано с ним, Ли Кобурном. Тут уж ничего не поделаешь. Но он надеялся, что звонок, который он собирался сделать сейчас, поможет по крайней мере добиться, чтобы Хонор Джиллет не вздрагивала от каждого его движения.

Он был уже готов разъединиться и попробовать набрать снова, когда женский голос на другом конце произнес:

— Приемная заместителя директора Гамильтона. Кому переадресовать ваш звонок?

— С кем я говорю? Соедините с Гамильтоном, пожалуйста…

— Как вас представить? Кто звонит?

— Послушайте, кончайте с этим дерьмом. Дайте ему трубку!

— Как вас представить?

Чертова бюрократия!

— Кобурн!

— Простите, как вы сказали?

— Кобурн, — нетерпеливо повторил он. — Ли Кобурн.

После затянувшейся паузы женщина медленно произнесла:

— Этого не может быть. Агент Кобурн мертв. Погиб больше года назад.

Сотовый телефон Диего завибрировал, но он выждал из вредности несколько секунд, прежде чем ответить на звонок.

— Кто это?

— А кого ты ожидал услышать? — послышался в трубке ехидный голос Бухгалтера.

— Поймали своего беглеца?

— Он оказался большей проблемой, чем все думали вначале.

— Правда? Эта ваша парочка клоунов таки облажалась, не так ли? Позволила ему смыться. — Диего очень хотелось добавить: «Так вам и надо, за то что не поручили эту работу мне». Но он решил не испытывать судьбу. Доход наемника зависел не только от Бухгалтера, но их деловые отношения — если это можно было так назвать — были весьма плодотворными.

Покинув салон плетения кос, он несколько лет жил на улице, ночуя то здесь, то там, роясь в помойках в поисках одежды и еды. Он выжил за счет изворотливого ума, доставшегося ему неизвестно от кого из внесших свой вклад в его расплывчатую генетику, и довольно быстро сообразил: бартер, кражи и прочая дребедень не заведут его далеко. Единственным, что значило что-то в этой жизни, были деньги.

И Диего научился их зарабатывать. Он наблюдал, перенимал опыт и обучался очень быстро. Сферы применения усвоенных навыков не знали границ. Бизнес его процветал независимо от экономического климата в других сегментах рынка. На самом деле он был востребован даже больше в тяжелые времена, когда особенно жестко применялись законы джунглей.

Еще в подростковом возрасте Диего стал известен среди заказчиков безрассудной жестокостью, так что самые крутые из крутых уважали этого низенького худенького паренька и часто обращались к нему за услугами. У него не было друзей и почти не было конкурентов, потому что мало кто умел справляться с этой работой так хорошо, как Диего.

Для штата Луизиана он не существовал. Его рождение нигде не было зарегистрировано, поэтому он никогда не посещал школу. Будучи практически безграмотным, Диего умел читать по- английски достаточно, чтобы прожить на этом свете. И говорил немного на испанском, которого нахватался на улице. Он не мог бы показать свой родной город на карте, но знал его как свои пять пальцев. Он никогда не слышал о делении в столбик и таблице умножения, но с феерической скоростью производил в уме сложные подсчеты. Вот и сейчас он мысленно подсчитывал, сколько сможет получить за то, что уделает Кобурна.

— Так до парня уже добрались или нет?

— Нет! Это он добрался до Фреда Хокинса.

Эта новость очень удивила Диего, но он счел за благо воздержаться от комментария.

— Теперь подняты все силы штата. И я хочу, чтобы ты вступил в игру, если Кобурну удастся пережить свой арест.

— Я готов.

— Я также хочу, чтобы ты позаботился о женщине и ребенке.

— Это будет стоить дополнительных денег.

— Понимаю, — после прохладной паузы последовал новый вопрос: — Насчет той проститутки…

— Я позаботился о ней. Я же говорил.

— Да-да, говорил… Просто голова сейчас совсем другим забита. Я на связи.

И в трубке послышались гудки. Лишних слов не требовалось. Эти двое отлично понимали друг друга. Так было с самого начала. Несколько лет назад кто-то, кто знал кого-то, предложил Диего работенку по контракту.

Он позвонил по записанному номеру телефона, выслушал условия деловых отношений с Бухгалтером и решил, что это, пожалуй, то, что ему надо. Никаких жестких отношений. Первый раз он сделал работу — и ему заплатили. И с тех пор они с Бухгалтером работали вместе постоянно.

Диего опустил сотовый в чехол, пристегнутый к поясу, сгорбился и засунул руки в карманы брюк. Пальцы правой руки привычно обхватили ручку опасной бритвы.