4) Достаточная удаленность от жилых помещений, чтобы членов семьи или гостей не беспокоили кухонные запахи и шум.

5) Достаточное количество топлива и доступ к воде для мытья посуды.

Достичь такого комфорта удавалось только в особняках, где кухня располагалась на первом этаже, а в ней трудился огромный штат прислуги. Викторианская городская застройка позволяла размещать кухни только в подвалах или полуподвалах, рядом с чуланом для угля, кладовой, судомойней, иногда еще прачечной и гладильной комнатой. В кухне было душно и темно: свет с улицы почти не поступал, так что газ горел здесь с утра до вечера. Иногда тут же спали слуги.

До наступления викторианской эпохи еду готовили на открытом огне. Мясо запекали на вертеле, который вращали несчастные поварята или коротконогие собаки, специально выведенные для этих целей. Последние часами напролет бегали в колесе, соединенном с вертелом. Впрочем, существовали и более гуманные механические устройства для вращения вертела. Со второй половины XIX века в большинстве кухонь появилась огромная чугунная плита. Она топилась углем или коксом и выбрасывала в атмосферу зловонный дым – часть знаменитых лондонских туманов. Тем не менее новые плиты считались очень удобными. В духовке можно было запекать мясо или печь хлеб, а на самой плите – варить суп или нагревать утюги. Температурного режима в духовках не было, поэтому старинные рецепты вместо указания точной температуры запекания сообщают что-нибудь вроде «развести огонь пожарче». В некоторых плитах был установлен бойлер, в котором нагревалась вода для стирки и купания.

Холодильников в XIX веке еще не существовало. Некоторые кухни оснащались ледниками или чуланами для хранения скоропортящихся продуктов, но в городских домах они встречались редко. Единственным выходом было покупать свежие продукты каждый день – у мясника, молочника, пекаря, зеленщика и т. д. Кухаркам давали советы по сохранению скоропортящихся продуктов. Например, мясо присыпали перцем и имбирем от мух, рыбу клали на уголь, в кувшин с молоком добавляли тертый хрен, вареные яйца смазывали льняным маслом и упаковывали в опилки. Начиная с 1860-х годов в продаже появились консервы.

Кухня в сельском коттедже

В сельских коттеджах кухня соединяла в себе функции столовой и жилой комнаты. Крестьяне продолжали готовить на открытом огне, хотя в XIX веке в очаги все чаще встраивали плиты. Чтобы готовить над открытым огнем, требовалась специальная посуда – не с плоским дном, как мы сейчас привыкли, а с закругленным, чтобы лучше распределялось тепло. Котелки подвешивали над огнем на крючьях или ставили у очага на треножниках. Для жарки мяса в очаге устанавливали решетку, а лепешки выпекали на железных противнях, тоже подвешенных над огнем. Некоторые крестьянские дома могли похвастаться кирпичной печью для выпечки хлеба, но печь была доступна далеко не всем.

Небогатые крестьяне и горожане выпекали тесто у булочника или в общественной печи.

В Уэльсе, Ирландии и Шотландии коттеджи были еще меньше, а жизнь – еще более примитивной и суровой. Здесь топили не углем или дровами, а торфом. Дым выходил через отверстие в крыше или небольшой деревянный дымоход, но в ветреные дни большая его часть попадала обратно и коптила комнаты. На кухне находилось все, от сундуков, на которых спали, до маслобоек, седел и прочей хозяйственной утвари. Тут же стояла колыбель с ребенком, чтобы хозяйка могла за ним присматривать, не отходя от очага. Освещалась кухня самодельными свечками или переносной лампой на рыбьем жире.

Появление гостей предвещал уроненный столовый прибор: нож – приход мужчины, вилка – женщины, ложка – ребенка или дурака. Во многих графствах верили, что упавшую ложку нельзя поднимать самостоятельно, иначе накличешь беду. Нужно позвать кого-нибудь на помощь. Большое значение придавалось двум ложкам, случайно оказавшимся в одной чашке: они могли означать скорое замужество, грядущую беременность или поцелуй дурака. Скрещенные ножи на столе грозили бедой. Когда дарили ножи, ножницы или любые другие острые предметы, нужно было обязательно отдариться мелкой монетой. В противном случае лезвие ножа перережет нить дружбы. Из любого суеверия можно извлечь выгоду, поэтому девушки, желавшие разорвать отношения, дарили надоевшим ухажерам нож и отказывались брать что-то взамен. Намек получался недвусмысленный.

Хлеб фигурировал во множестве суеверий. На востоке Англии фейри присматривали за тестом, оставленным подходить у очага. Только в том случае, когда хозяйка открывала дверь и приглашала фейри войти, она могла рассчитывать на вкусные пироги.

Без помощи фейри тесто оставалось плоским, как подошва. В Уорикшире жесткие куски теста обзывали «фартингами лентяек» – то был знак, что кухарка поленилась как следует вымесить тесто. Для пышной сдобы к дрожжам подмешивали чайную ложку дождевой воды, собранной на Вознесение. В Херефордшире верили, что если девушка, меся тесто, потрогает лицо мальчика своей запачканной рукой, у него никогда не вырастут усы. Во время выпечки хлеба хозяйки часто делали на тесте знак креста. Таким образом, они оберегали хлеб от черта и от ведьм. Страхом перед нечистой силой объяснялся и запрет на сожжение хлеба. Если крестьянский ребенок стряхивал крошки в очаг, мать могла строго его отчитать: «Зачем кормишь черта?»

Уронить хлеб, доставая его из печи, – не к добру. Опасной считалась и дырка в хлебе – если напрячь воображение, она покажется похожей на могилу! В Кенте дырку даже измеряли: если она совсем большая, беда грозит близкому родственнику, а если маленькая – умрет кто-то из седьмой воды на киселе, не велика потеря. Трещины на выпеченном хлебе предсказывали визит голодного гостя. Но если хлеб трескался постоянно, шотландцы начинали беспокоиться. Возможно, хозяйку сглазили.

К разрезанию хлеба относились со всей серьезностью. В некоторых дербиширских семьях его предпочитали не резать, а ломать. Ведь именно так Христос делил хлеб между апостолами. Иногда ломали только первую буханку, а остальные уже разрезали. Кроме того, бытовало мнение, что если отрезать у хлеба сразу две горбушки, над домом пролетит дьявол. Придерживать хлеб, который режет кто-то другой, или поджаривать ломоть хлеба, наколов его на нож, тоже считалось нежелательным.

Пищевые суеверия были неразрывно связаны с ведьмами. Тем ведь только дай повод испортить людям запасы! В Стаффордшире рассказывали о фермерше, повстречавшей ведьму по дороге с мельницы. Когда ведьма спросила, что та несет в мешке, простодушная фермерша ответила, что муку. «А вот и не угадала – навоз», – захихикала ведьма. Как только женщина открыла мешок, то действительно обнаружила там навоз. Выбрасывать его было жалко – в хозяйстве все пригодится, – поэтому она дотащила мешок и поставила его в свинарнике. Спустя некоторое время на бедняжку напустился муж. Зачем оставлять в сарае мешок муки? Совсем замороченная, женщина поспешила к мешку и увидела, что из него сыплется мука.

Ходили легенды о проклятии, которое некая Черная Леди с острова Джерси наложила на мальчишку по имени Эдуард, за то, что тот называл ее «черномазой». Услышав дерзкие слова, ведьма процедила: «Пройдет немало времени, прежде чем ты возьмешь в рот хлеб». За ужином Эдуард не смог проглотить ни крошки хлеба. Если подносил краюху к губам, рот попросту не открывался! А без хлеба какая сила? Просидев несколько лет на бесхлебной диете, юнец совсем ослабел. Сельский врач только руками разводил – ему ли тягаться с Черной Леди? И вот однажды Эдуард помчался на кухню, схватил каравай и, громко чавкая, вгрызся в него. Как выяснилось, в этот самый момент Черная Леди скончалась, а вместе с ней развеялись злые чары.