Под ногами почему-то особенно громко шуршала листва, хотя Арина старалась идти аккуратно, прислушиваясь к посторонним звукам, витавшим в воздухе. Ей стало ужасно неуютно и противно затянуло, засосало в области желудка. Девушка поёжилась, оглянулась на пустынную улицу и прибавила шаг. Дорога до дома показалась удивительно долгой. Вскоре вообще невозможно было разобрать никакие звуки в воздухе, кроме лая собак. Стоило одной шавке неуверенно тявкнуть, как тут же по улице разливалось многоголосье собачьих угроз.

Свернув в свой переулок, Ариша почти бегом добежала до своего дома. Достигнув калитки, она остановилась перевести дыхание и, прерывисто дыша, протянула руку, чтобы открыть калитку. От двери её дома отделился силуэт и быстро направил навстречу девушке. У Арины тяжело застрял крик в груди, она прикрыла в ужасе ладошкой рот, а ноги, словно приклеенные к земле, не хотели двигаться.

Перед Ариной вырос здоровый детина, в расстёгнутом, потёртом, помятом пиджаке и милицейской фуражке. Когда к девушке вернулся разум, она с трудом узнала в детине местного дурачка Андрюшу, которого помнила ещё с детства и всегда при встрече с ним старалась перейти на другую сторону улицы. Андрюша был настолько не в себе, что даже не обучался в школе. Всю свою тридцатилетнюю жизнь он прожил с родителями. Парень плохо запоминал имена, но память на лица у него была замечательная. Поэтому при встрече со знакомыми людьми он всегда вскидывал резко руку вверх и громко приветствовал:

— Здорово, сосед.

Все люди, живущие в селе Боровиково, были для него соседями. Правда, по половому признаку Андрюша различал людей хорошо. Потому все жители села делились для него на соседей и соседок.

Вот и сейчас, узнав девушку, он вскинул руку вверх и громко её поприветствовал:

— Здорово, соседка.

Вышел за калитку и, поймав холодную кисть девушки, сунул ей неровный комочек в руку и быстро пошёл прочь, что-то бурча себе под нос — знакомую для Арины мелодию. Она прислушалась и постаралась воспроизвести то, что бурчал Андрюша:

«Где-то я уже слышала эту мелодию. Господи, не может быть, — Арина бегом бросилась к двери своего дома, судорожно открыла дверь, вбежала в сени, быстро защёлкнула внутренний замок. И немного успокоилась только тогда, когда, оказавшись в доме, включила свет и бухнулась на стул. Перед глазами всплыла картина:

— Ксения Алексеевна, извините, что я без стука. Я зашла уточнить информацию про конкурсные работы.

Максим, услышав знакомый голос, засунул руки в карманы и повернулся к беседовавшим девушкам.

«Что за ужасная манера, засовывать руки в карманы», — промелькнуло у Арины в голове.

Ксения Андреевна через плечо покосилась на Максима и суетливо проговорила:

— Да, да. Я сейчас вам всё объясню.

На столе завибрировал телефон Ксении Андреевны, и зазвучала мелодия:

Экран телефона засиял ярким светом, и на нём высветилось слово «Мамка». Заместитель быстро схватила телефон, бросила на Арину раздражённый взгляд и ответила:

— Да, хорошо. Я буду. Да. Я поняла.

Ксения закончила разговор по телефону, буркнула Арине:

— Извините, — и бросила мобильник в сумочку, висевшую на спинке стула.

Арина вышла из кабинета зама и подумала: «Кто же этот Максим? И почему он так свободно гуляет по кабинетам администрации школы? И этот странный звонок… Кто эта “Мамка”. В телефон родную мать под таким именем не заносят».

— Так, но это было во второй раз, как же я сразу не сообразила, — сама себе доказывала Арина. — Первый, самый первый раз я услышала эту мелодию у себя в кабинете истории. Ксении звонила та же «Мамка», но голос-то был Танеевой, я не могла ошибиться. Так вот, во второй раз Танеева была уже мертва, но кто-то же звонил с её телефона. Кто? Надо уточнить у следователя: нашли в квартире Танеевой мобильник при обыске или нет.

Арина выдохнула напряжение, рукой поправила выбившуюся прядку волос. И только тут заметила в руке комочек, который ей сунул в руку Андрюша. Девушка разжала кулак, на ладони лежал скомканный треугольничек. Арина так разволновалась, что сразу не смогла справиться с посланием. Наконец она развернула треугольник и опять увидела знакомые буквы из газеты.

«Убирайся вон из села. Второе предупреждение».

Ниже всё та же подпись: «Доброжелатель».

В кармане плаща громко зазвонил телефон, девушка вздрогнула. Звонил Миша:

— Любимая, привет.

— Привет, — ответила слабым голосом Арина.

— Тут такое дело. Я сегодня Павла Юрьевича возил в город по делам, а на обратном пути попали в пробку. В городе мост ремонтируют, три часа простояли. Так что вернусь за полночь. Алло, ты меня слышишь?

— Да, да. Я всё поняла, — расстроено произнесла Арина.

— У тебя всё нормально? — Миша вдруг почувствовал внезапно возникшее за любимую беспокойство.

— Всё хорошо. Пока, — постаралась как можно бодрее ответить девушка.

Арина поднялась по школьной лестнице на второй этаж. Дверь в кабинет Ксении Алексеевны была приоткрыта. Девушка открыла посильнее дверь, кабинет был пуст. Она хотела уже прикрыть дверь, но тут её взгляд упал на стол, где лежал мобильный телефон заместителя. Арина быстро посмотрела на школьный коридор, Ксении нигде не было видно. Девушка быстро вошла в кабинет, взяла со стола мобильник и открыла «вызовы». Первым стоял номер «Мамка», с мамкиного телефона звонили сегодня в 06:03.

— Так, номер, какой здесь номер, — шептала Арина, — 8 906 184…, — девушка дважды повторила номер телефона, чтобы потом проверить свою догадку.

Она бросила быстрый взгляд на дверь и нажала кнопку вызова. На другом конце сразу ответили:

— Алло. Сюша звонит Андрюше.

Девушка лихорадочно отключилась, торопливо положила телефон на место и быстро пошла к выходу. Только она успела прикрыть за собой дверь, из кабинета директора вышла Ксения Алексеевна. Заместитель удивлённо приподняла бровь, увидев у двери своего кабинета Арину. Девушка доброжелательно улыбнулась Ксении и, подождав, когда та подойдёт, обратилась:

— Доброе утро, Ксения Алексеевна. Я посмотрела в учительской график проведения открытых уроков педагогов, мой урок по плану в октябре. Когда я могу с вами обсудить сценарий урока?

Ксения недоверчиво посмотрела на молодую учительницу:

— Ну, если вам нужен мой совет… Подходите на следующей неделе, — неуверенно произнесла Ксения.