За штурвалом сидел опытный летчик Михаил Сахаров гражданского авиаотряда гидросамолетов. Он уже несколько раз пересекал плато, стараясь быть предельно внимательным. Это было одно из тех мест, где с большей вероятностью можно было надеяться найти сухопутный самолет и его экипаж в более или менее целом виде, когда могла потребоваться помощь, а обломки по ущельям можно искать годами. Следовало обшарить в первую очередь места возможных посадок.

Гризодубова и Осипенко уже несколько раз видели, как проходили самолеты, но летчики не замечали лежащую на болоте «Родину». Осенний травяной ковер очень пестрит, а серебристая летная сталь отсвечивает в точности, как озерца, которых тут множество. Работа на аварийной радиостанции результатов не давала. В этот раз, заметив, что самолет идет на низкой высоте, женщины особенно энергично стали трясти парашютным полотном, как одеялами, складывая и поворачивая материю, чтобы изменением конфигурации пятна привлечь внимание летчиков. И Сахаров краем глаза заметил: что-то там шевелится.

Посадку на болоте совершить невозможно ни на колесном шасси, ни на лодке. Первым делом — сброшены продукты и одежда. Но Сахаров видит только двух членов экипажа. Где третий? И кто отсутствует? Сахаров пишет записку: покажите, кто вы? Встаньте к своим кабинам… Выложите направление поиска отсутствующей. А мы сейчас улетим докладывать.

Но тут оказалась, что привязать записку не к чему. Вымпелу нужна заметная «свечка», чтобы не потерять в болоте. Пришлось механику пожертвовать своими белыми подштанниками — раздеться и оторвать кусок исподнего. Зато «свечка» получилась яркая. Вымпел у земли развернулся, и был сразу подобран. На следующем круге Сахаров увидел, что фигурки стоят у пилотских кабин; значит, отсутствует штурман — Марина Раскова. Сахаров покачал на прощание крыльями и повел самолет вначале в том направлении, где выпрыгнула Раскова, потом повернул на Комсомольск.

Его место в небе над «Родиной» тотчас заняли летающие лодки. Экстренное сообщение в «Правде» за 4 октября:

«Сегодня в 4 часа 33 минуты утра командующий воздушными силами 2-й армии комдив Сорокин сообщил по прямому проводу в Москву следующее:

— Самолет «Родина» находится в 14 километрах северо-восточнее Дуки, в пяти километрах от реки Амгунь. Для экипажа самолета сброшены горячий кофе в термосах, теплые носки, сапоги и одежда. Сбросили также карту с указанием местонахождения самолета. Экипаж все собрал… Сейчас еду на аэродром для подготовки воздушного десанта…»

Комдив Сорокин подтвердил, уточнил и дополнил переданную чуть раньше информацию ТАСС, которая была опубликована здесь же, на первой странице газеты.

«3 октября 1938 года звено гидросамолетов Гражданского Воздушного флота вылетело из Комсомольска на поиски самолета «Родина» в район озера Эворон — озеро Амуткит — населенный пункт Керби, находящиеся в 125–200 км северо-западнее г. Комсомольска.

В 13 часов 20 минут (по местному времени) летчик Сахаров заметил самолет на земле в 20 км юго-западнее озера Амуткит. Снизившись до 10 метров, он ясно увидел двух человек около самолета, подававших сигналы белым полотнищем. Через 5 минут прилетел второй самолет под управлением летчика Бурлакова и через час — третий под управлением летчика Романова, который также видел самолет двухмоторный и двух человек возле самолета.

Есть все основания предполагать, что обнаруженный двухмоторный самолет на меридиане восточнее Хабаровска есть самолет «Родина».

Приняты все меры к доставке экипажа и самолета в Комсомольск».

Кстати, летчик Романов, оказывается, был учеником Гризодубовой. 4 октября Валентина Степановна отметила в дневнике:

«Прилетели рано, ровно в 10 часов Р-6 и два МБР-2. Сбросили мешки, цветы, код. Мы им сообщили, что не нашли Марину. В 14 часов 10 минут прилетел «Дуглас». 15.00 — дымка. Пришел ТБ-3…»

С «Дугласа» сбросили вымпел, в котором была записка от Бряндинского о том, что прилетит десант, и чтобы экипаж «Родины» выложил полотнище, указав направление, в котором могла находиться Марина. Сигнал выложили, и «Дуглас» улетел искать Раскову. Потом вернулся и стал кружить над «Родиной» на низкой высоте.

Летчики обнаружили штурмана Раскову, которая двигалась по болоту в направлении «Родины». Участники спасательной операции сообщали: «Тов. Раскова давала сигналы платком..», «С самолета сбросили пакеты с продуктами, которые Раскова немедленно взяла и начала кушать…»

И тут вмешался случай — нелепый и кошмарный. Произошла история, в чем-то сходная по ситуации с гибелью самолета-гиганта «Максим Горький». В результате грубой ошибки пилотирования в районе приземления «Родины» столкнулись два самолета: небольшой «Дуглас» и громадина четырехмоторный ТБ-3.

Как рассказывала Гризодубова, после 15 часов пришел второй ТБ-3. Ему выложили сигнал, он сбросил двух парашютистов и пошел… к катастрофе, которая произошла здесь же, на ее глазах.

Но вначале о том, что предшествовало столкновению. Свидетельствует участник поисков самолета «Родина» подполковник в отставке летчик И. М. Неешхлеб. Он был тогда воздушным стрелком-мотористом авиабригады.

«3 октября 1938 года в 15.00 в наш гарнизон (близ г. Хабаровска) приехал командующий 2-й Воздушной армией комдив Сорокин. Наш командир эскадрильи капитан Еремин доложил, чем занимается личный состав. Комдив спросил, кто из летчиков летает в сложных метеоусловиях и ночью. Капитан Еремин назвал себя, командира корабля ст. лейтенанта Катулина и 2-го летчика Коронякина. В этом экипаже находились я и второй воздушный стрелок-моторист П. Стенечкин, стрелок-радист и бортмеханик. Командующий приказал: готовить самолет ТБ-3 к вылету на 21 час с посадкой в Комсомольске.

Рано утром 4 октября наш экипаж с командующим Сорокиным вылетел в предполагаемый район вынужденной посадки самолета «Родина». Перелетели через хребет, стали снижаться до высоты 600–700 метров. Мы увидели в районе Дуки в 6–8 километрах от реки Амгунь на болотистом плато лежащий самолет. Два человека стояли на плоскости, махая руками. Командующий написал записку, в которой спрашивал: в каком направлении выбросился третий член экипажа? Этот вымпел сбросили с 300 метров экипажу. Они указали стрелой из парашютов направление прыжка Расковой.

Увидели в тайге дым. Командующий приказал выбросить путевой запас — шоколад, галеты и горячий кофе с парашютом. Возвратились в Комсомольск, сообщили в штаб армии в Москву о местонахождении самолета «Родина» и мерах по оказанию помощи экипажу.

Жители города Комсомольска несли на аэродром пищу, теплые вещи. Принесли даже подушку. Начали загружать в самолет все необходимое для жизни женщин. В это время приземлился другой ТБ-3 с десантом. Через 20 минут приземлился «Дуглас», пилотируемый майором Лисиковым и штурманом Героем Советского Союза Бряндинским. С ними были два фоторепортера и бортинженер.

Комдив Сорокин собрал все экипажи у нашего самолета, по карте указал местонахождение самолета «Родина». Указал порядок вылета, и сам пошел ко второму самолету ТБ-3, где находились десантники.