Она допила кока-колу, хотя в животе у нее все переворачивалось от страха. Она боялась за Флисс, которая постоянно сбивалась с верного пути, как старый поезд, грозящий в любой момент сойти с рельсов. Они дружили несколько лет, но только после того, как они начали жить вместе, Фоби поняла, до какой степени ее вспыльчивая, энергичная рыжеволосая подруга была на самом деле неуравновешенной под своим приземленным и практичным фасадом.

К этому добавлялись страхи Фоби за Саскию и всех Ситонов, и она чувствовала себя так, словно ей на плечи взвалили тяжелую ношу. Без работы, одинокая и с разбитым сердцем, она была такой несчастной и уязвимой, что в первый раз после своего возвращения из Новой Зеландии подумала о том, насколько она была изолирована от ответственности. Ею овладело вялое чувство сомнения и нерешительности, которое делало ее неспособной согласиться на предложение Саскии или отказаться от предложения Флисс. Она даже не могла решить, идти ли ей сейчас домой или посидеть еще.

Утро пятницы не предвещало перемены погоды. Тяжелые, наполненные влагой облака прижимались к верхушкам башен и крышам домов в Сити. Со стороны Эссекса слышался отдаленный грохот, словно приближался переполненный людьми поезд со станции «Ливерпуль-стрит».

Выглянув из-под одеяла, Портия обнаружила, что находится в квартире Пирса, расположенной на верхнем этаже торгового центра.

Портия встала и попыталась определить местоположение ванной комнаты. Сначала она вошла во встроенный шкаф-гардероб размером с гараж. Она до сих пор с трудом ориентировалась в огромной квартире Пирса. Как только она находила точку отсчета, он переставлял редкие симметричные предметы мебели, и она снова терялась.

Обнаружив в огромной чаше из оникса одну шоколадную конфету, она вернулась к кровати, чтобы посмотреть на Пирса.

С одной стороны из-под смятого полосатого одеяла выглядывала волосатая мускулистая нога, с другой — густые волосы цвета мокрого ржавого железа. Очень осторожно Портия потянула вниз край одеяла и увидела его худое лицо, прижатое к полосатой подушке. Длинные темно-рыжие ресницы почти достигали россыпи коричневых веснушек, которые, казалось, совсем не подходили к благородным чертам его лица. Он лежал на животе, и его великолепное стройное тело растянулось на кровати, словно шкура убитого тигра перед камином шотландского барона.

Портия протянула руку, чтобы коснуться красновато-коричневой родинки у него на спине, и застыла, будто ее застали на месте преступления, когда он пошевелился.

Так и не проснувшись, но почувствовав внезапный холод, Пирс глубоко вздохнул и перевернулся на спину, выставляя на обозрение предмет своей гордости в его утреннем величии.

Портия улыбнулась и подумала о том, чтобы разбудить его завтраком в постели.

— Доброе утро.

— Привет.

Нервным движением она убрала волосы за уши и направилась к нему как можно более ленивой и грациозной походкой, чтобы вызвать у него доверие. Пирс встретил ее объятием сильных уверенных рук и поцелуем. Его губы точно и аккуратно прижались к ее губам, словно стрела, попавшая в яблочко.

В отличие от ее прежних любовников, его рот оказался сладким на вкус даже утром, а дыхание было свежим. Темно-рыжая щетина царапала подбородок, и она чувствовала, как что-то твердое прижимается к ее бедру через пушистый халат. Пирс соединил длинные бледные пальцы у нее на затылке и потянул ее голову вверх, отчего ей пришлось встать на цыпочки. Поцелуй стал еще глубже.

Рыжие ресницы Пирса слегка касались ее щек, словно тонкая паутинка, когда его язык проникал все дальше, исследуя неровности ее рта. Несмотря на усиливающееся возбуждение, Портия сопротивлялась желанию развязать пояс его халата. Секс на трезвую голову в сочетании с похмельем вряд ли доставит им обоим неземное удовольствие. В настоящий момент она была готова только к традиционной миссионерской позе.

Пальцы Пирса скользнули к ней под рубашку. Они очень медленно и нежно обводили ее соски, отчего похмелье проходило быстрее, чем от двух таблеток «Алка-зельцер».

— Мне нравится эта рубашка, — тихо сказал он, дотрагиваясь до шелкового воротника.

Портия взволнованно отпрянула и посмотрела ему в глаза. Она уже узнала на себе, каким собственником он мог быть, если дело касалось принадлежащих ему вещей. В среду она ушла с его серебряной шариковой ручкой из ювелирного магазина «Маппин энд Уэбб», и он неожиданно позвонил ей домой, чтобы спросить, не видела ли она ее. Но сейчас его зеленые глаза смотрели весело.

— Мне захотелось надеть что-нибудь более удобное. — Она неловко улыбнулась.

— Ты не останешься позавтракать?

— Не думаю, что это хорошая идея. — Портия освободилась из его объятий, притворившись, что ей срочно нужно собрать свою одежду. — Во-первых, мне кажется, что вино не самое лучшее средство от похмелья. А во-вторых, вчера вечером ты мне сказал, что возвращается твоя жена.

— Ах да, — пробормотал Пирс. — Действительно.

Он почесал затылок, и его рыжие волосы поднялись вверх и стали еще пышнее. Он был похож на серфингиста с Восточного побережья.

— Она на самом деле возвращается…

Он потянулся к ней и начал покрывать поцелуями ее шею. Его язык двигался по напряженным мускулам, словно скользкие от масла пальцы массажиста. Его руки лежали у нее на бедрах. От него пахло свежими простынями, чистым полотенцем и грязным сексом. Этот запах опьянял, словно ячменная вода, смешанная с лимонным соком и текилой. Несмотря на сильнейшее возбуждение, Портия оттолкнула его и подошла к счетчику платы за парковку, на котором лежал полицейский шлем. Ей срочно требовалось отвлечься.

— Ты украл его, когда был студентом?

— Нет. — Пирс нетерпеливо смотрел на нее. — Я не учился в университете.

— Ясно. — Положив шлем на место, она подошла к телефону, привинченному к стене, и сняла трубку.

— Он работает?

— Да, конечно.

— Можно позвонить?

— Разумеется.

Кому бы позвонить, лихорадочно подумала Портия. Боже, ну почему она всегда пытается произвести на него впечатление своим позерством, а в последний момент ее храбрость улетучивается?

— Мы можем встретиться в понедельник? — спросил Пирс, когда она придерживала трубку плечом и грызла красивый ноготь. От неожиданности и восторга она откусила ноготь и выплюнула его.

— Нет, я занята. Как он работает?

— Наверху несколько монет. Как насчет того, чтобы пообедать в четверг?

— Точно не знаю. Я тебе позвоню.

— Лучше звони в офис, Топа… то есть Портия. Здесь к телефону может подойти моя жена. — Он совершенно не казался смущенным из-за своей ошибки и даже не подумал извиниться.

Вне себя от ярости, Портия мгновенно нашла способ отомстить ему.