– Шаг вперед, шаг! Колите, колите! – командовал Флокхарт.

Подразделение пытались действовать слаженно, но пока у них это плохо получалось. Солдаты в первой линии двигались не синхронно, строй прогибался и рвался. Прорвать такой строй и перебить всех солдат гоблинам не составило бы труда, наткнись они сейчас на бойцов. О чем Мартин им и говорил, указывая на ошибки и говоря как надо действовать, чтобы не допускать их впредь. Тем не менее день ото дня дела хоть с трудом, шли все лучше.

– Разворот!

С разворотами обстояло хуже всего. Бойцы никак не могли научиться разворачиваться чтобы не открывать свои слабые места под возможный обстрел из луков и дротики, от которых можно понести большие потери.

– Построить «Черепаху»!

Здесь солдаты добились самых больших успехов и поднятые шиты создавали впечатление единого монолита которому не страшен ни обстрел из луков ни даже шрапнельный заряд из катапульты, хотя у гоблинов их и нет.

Флокхарт сам после занятий с бойцами валился с ног, ему как командиру и ответственному лицу нужно все успеть, за всем усмотреть. В том числе и за тем чтобы его подопечные не сбежали, а первые попытки случились сразу после отстройки казарм.

Флокхарт как и сам с непростым прошлым знал когда бывшие разбойники попытаются пуститься в бега, примерно в полночь когда и времени для самого побега полно и охрана в состоянии полусна.

Он не ошибся и однажды обходя частокол на этот раз с Хребтом услышал приглушенные голоса, готовый в любую секунду позвать часовых. Но не делал этого, остановив было дернувшегося с той же целью Хребта, потому как за стеной частокола происходило что-то странное.

– Послушаем…

Хребет кивнул, тоже поняв что что-то не так.

Голос Зуболома Мартин узнал сразу и сперва решил что именно он является зачинщиком побега, но дальнейшие его слова показали что это совсем не так и даже наоборот…

– Далеко собрался Гусь? – спросил Зуболом у какого-то разбойника.

– А тебе какое дело Зуболом?

– Было бы никакого, если бы я не был с тобой дураком в одном взводе.

– Пойдем вместе… или ты серьезно собираешься на войну с гоблинами?! – усмехнулся Гусь. – Положить жизнь за короля?!

– Не твое дело, чего я собираюсь, а чего нет. Что касается короля то эта война имеет несколько иное значение и здесь для всех угроза одна… но не об этом речь. Речь о том, что терпеть наказания из-за тебя я точно не собираюсь. Так что пошли в казарму парень или я выбью тебе все зубы и скажу что так и было. Ты меня знаешь.

– Я же говорю, пошли со мной!

– Ну и далеко ты собираешься убежать за пять часов что остались до расцвета и когда твою пропажу обнаружат?

– Достаточно далеко, чтобы меня не поймали.

– Дурак ты Гусь, – сплюнул Зуболом сквозь проем отсутствующего переднего зуба. – От простых королевских солдат ты может и мог бы спрятаться и за два часа, так что они тебя век искали бы, но мы то под опекой охотников за головами! Почувствуй разницу придурок!

– Я ее не вижу!

– Значит ты трижды дурак! А теперь марш в казарму пока нас не застукали!

«Я уже вас застукал», – усмехнулся Мартин.

Хотя позиция Зуболома его несколько удивила и даже внушила в отношении него некоторое уважение еще и от того что Зуболом наверняка мог бы спрятаться даже от отряда охотников за головами. Не без проблем, но мог.

– Не пойду!

– Тогда я сам тебя отведу…

– Попробуй…

Далее послышалась возня, хрипы, сдавленные стоны. На эти звуки прибежали еще люди из казарм, началась уже более масштабная драка правда неясно кто за кого, и когда Флокхарт уже подумал поднять тревогу, чтобы как бы там до убийства дело не дошло, но все быстро стихло.

На следующий день Флокхарт увидел специфические следы драки на лицах двух десятков человек, синяки, глубокие царапины. У некоего Гуся не хватало трех передних зубов. Мартин лишь улыбнулся, переведя взгляд на Зуболома показывая ему что знает чья это работа.

Но не все попытки побега удалось пресечь как внутри здравомыслящими людьми вроде отчаянного парня по кличке Зуболом, так и снаружи. За следующий месяц таких попыток покинуть лагерь случилось порядка дюжины. Большинство из бежавших тут же схватила охрана и сформированные бригады поисковиков, так что лишь один из беглецов сумел убежать дальше чем на десять километров от лагеря.

С ними Флокхарт проявил максимальную мягкость. Быть слишком жестоким командиром тоже невыгодно. Тот кто решался на побег получал порцию плетей и суточное висение на позорном столбе, а взводы в которых числились беглецы копали ров с утра и до отбоя без крошки еды, лишь за кружку воды через каждый час. Оклемавшийся беглец копал ров на следующий день на тех же условиях что и его товарищи по взводу.

Но видимо мягкость Мартина посчитали за слабость и однажды в побег рвануло аж два взвода. Они обрушили часть плохо вкопанного частокола (специально так сделанного для уже тогда спланированного побега) и ушли довольно далеко, оглушив пост охраны, забрав все их оружие. Хорошо хоть все из охраны оказались живы, хотя и прибить запросто могли, разбойники ведь.

Но большинство попались в первый же день. Десятерых тех что при оружии и наверняка являвшихся зачинщиками отловили в течении недели. Как и обещал вся рота копала порядком выросший за это время ров, все то время пока велись поиски беглецов.

Эту десятку Флокхарт приговорил к смерти и целый месяц они болтались вниз головой подвешенные за ноги но… без голов. Головы насадили на частокол и служили наглядным примером что станет с теми кто еще раз решится сделать ноги.

После этого побеги прекратились, хотя не факт что не продолжали планироваться. Такова уж природа разбойника всегда готовиться к побегу, если оказался пойманным. Как говорится волк всегда в лес смотрит.

О порядках в так называемом форте Ландскнехта в армии уже начали ходить жуткие слухи и в какой-то момент все старались обходить лагерь обнесенный частоколом и с почти готовым рвом десятой тропой. Но все так же понимали, с кем Мартину приходится иметь дело и, никто не вмешивался с излишним гуманизмом.

Несмотря на печальные инциденты с попытками побега или случаев неповиновения и подавления этих и прочих проявлений Флокхарт продолжал обучать солдат военному делу. После того как основные уроки подопечные освоили, перешли к более специализированным методикам обучения.

В частности Безухий набрал себе две сотни стрелков, кто хоть как-то раньше имел дело с луком, из числа охотников или просто желающих и стал обучать их стрельбе. Именно из лука поскольку арбалетов не было, сделать их в отличии от того же лука невероятно сложнее. Кроме того арбалет не отличается скорострельностью, он тяжел и часто ломается.