– Следите за тем, какой тон выбираете, Хант, – с угрозой в голосе сказал герцог. – Моя дочь имеет полное право на мой совет и на мою помощь.

– Она ваша дочь, но теперь она и моя жена. – Роган небрежно бил себя перчатками по ладони, не сводя взгляда с Кэролайн. – И если она чувствует, что между нами возникла недоговоренность, то она должна обсудить ее со мной, а не с вами.

Кэролайн начала заламывать пальцы.

– Ты был занят с лордом Чессингтоном.

– Я никогда не занят, если дело касается моей жены, – сказал Роган, входя в комнату и бросая перчатки на ближайший столик.

Она заставила себя не отводить от него взгляд.

– Я просто приехала навестить моего отца.

– Все в порядке. – Он подошел к ней и поправил выбившуюся из ее прически прядь волос. – Нам надо поговорить, Кэролайн.

– Я знаю, – сказала она, отступая. Она была потрясена его прикосновением.

Она посмотрела на него, силясь найти в нем черты того охваченного гневом незнакомца, которого увидела сегодня утром. Волны раздражения, исходившие от него, были ощутимы физически.

– Она никуда с тобой не поедет, – сказал герцог. – Если она сама этого не пожелает. Я могу стереть тебя с лица земли, Хант.

– Папа, прекрати! – Кэролайн повернулась к отцу. – Я сказала, что сама смогу решить свои проблемы.

Роган не обратил никакого внимания на вспышку гнева своего тестя.

– Кэролайн, нам пора домой.

– Я еще не готова.

Она шагнула к отцовскому креслу.

Роган прищурил глаза. Мгновение он выглядел точь-в-точь как утром: опасный незнакомец.

– Ты не сможешь прятаться здесь всю жизнь. Тебе придется поговорить со мной рано или поздно.

– Не смей принуждать мою дочь, – сказал герцог. Он взял Кэролайн за руку и притянул ее ближе к себе. – Я могу отдать приказ, и тебя отсюда выставят.

– Папа!

Роган напрягся. Его поза демонстрировала готовность к бою.

– Вы можете попытаться.

Кэролайн выдернула руку из ладоней отца.

– Прекратите оба!

Герцог сел прямо. Он не сводил взгляда с Рогана.

– Хант, вы мне угрожаете?

– Я терпел ваш произвол довольно долго, ваша светлость, – низким голосом произнес Роган, не скрывая раздражения. – Вы устроили свадьбу, вы добились специального разрешения, вы купили свадебный наряд и оплатили все мои долги. Несмотря на то, что не в моих правилах принимать помощь, я смолчал. Но когда вы решили вмешаться в мои личные дела, которые касаются только меня и моей жены, я не намерен молчать.

– Что?! – Отец Кэролайн не мог подобрать нужных слов. – Ах ты, щенок! Да я могу сделать с тобой все, что мне заблагорассудится!

– Попробуйте! – Роган обнажил зубы в улыбке.

– Назови хотя бы одну причину, которая помешает мне это сделать.

– Прошу вас, остановитесь! – закричала Кэролайн.

– Тише, дочь моя.

– Не волнуйся, любовь моя.

Ни один из них даже не взглянул на нее. Они были слишком заняты сведением мужских счетов, непонятных ей.

– Я могу поставить тебя на место, сказав всего лишь несколько слов, – предупредил герцог. – Так что будь осторожен, Хант.

– Если вы разрушите мою жизнь, то разрушите и жизнь вашей дочери.

– Я могу защитить Кэролайн.

– Так же, как и раньше? – Роган хрипло рассмеялся. – Я не знаю, сделали ли вы ей одолжение или ухудшили ситуацию, заперев здесь на долгие годы.

– Вы не знаете, о чем говорите, Хант…

– Я не потерплю манипуляций…

Вдруг до их слуха донесся звон – это разбилась маленькая ваза. В комнате воцарилась тишина. Оба мужчины в оцепенении посмотрели на Кэролайн.

Она глубоко вздохнула.

– Теперь, когда вы наконец обратили на меня внимание, я настаиваю на том, чтобы вы немедленно прекратили спор.

– Дочь моя, ты разбила вазу нарочно?

– Да, – вздернув подбородок, сказала Кэролайн, хотя привлекать внимание мужчин таким образом было не в ее привычках и она ощущала большую неуверенность в правильности своих действий.

– Когда твой характер успел так безнадежно испортиться, любовь моя? – тихо спросил Роган, и в его голосе прозвучали угрожающие нотки.

– Не знаю, – большим усилием воли ей удалось сохранить спокойствие. – Однако теперь, когда вы перестали ссориться, я хочу, чтобы вы послушали меня.

Роган заморгал от удивления, а затем сложил руки на груди и принял позу, явно показывающую, что он готов выслушать ее, хотя и не очень счастлив от этого. Он сцепил зубы. Было очевидно, что он едва сдерживает проклятия, которые готовы были посыпаться с его уст в любой момент.

Герцог нахмурил брови. Это означало, что он крайне недоволен поведением своей дочери. Когда ей было восемь лет, этого взгляда было достаточно, чтобы довести ее до слез.

Однако ей уже давно не восемь лет.

– Папа, я бы хотела поговорить со своим мужем наедине. Герцог собирался было возразить, но она остановила его взмахом руки.

– Это наше личное дело, и я поняла теперь, что мне не надо было искать ответов на свои вопросы у тебя. Ты не можешь мне помочь.

Кэролайн повернулась к мужу, не обращая внимания на горячие протесты герцога.

– Да, ты прав, утверждая, что нам есть о чем поговорить, однако это должен быть разговор двух образованных цивилизованных людей. Способен ли ты вести такой разговор, скажи мне прямо сейчас!

Роган едва заметно улыбнулся.

– Я думаю, что это мне по силам.

– Очень хорошо, тогда давай отправимся в зимний сад. – Она посмотрела на отца. – Папа, я надеюсь, что ты не станешь посылать своих людей шпионить за нами?

Огонек вины в глазах отца подсказал Кэролайн, что ее подозрения были не напрасны. Обиженная, она все же пересилила себя и подошла, чтобы поцеловать отца в щеку.

– Никаких шпионов, папа, – прошептала она ему на ухо. – Или я никогда тебя не прощу.

Он фыркнул и откинулся в кресле, напомнив ей капризного ребенка.

Она покачала головой и прошла в гостиную, все еще настораживаясь каждый раз, когда чувствовала, что Роган следует за ней. Она улыбнулась слугам, но у входа в зимний сад резко повернулась, схватила Рогана за руку и направилась в противоположную сторону.

– Что такое?

– Ш-ш-ш-ш! – Кэролайн махнула рукой, призывая его к тишине, и немного приоткрыла дверь. Она выглянула в холл. Ей пришлось подождать всего несколько минут, прежде чем она заметила Грегсона, верного помощника ее отца, который направлялся в зимний сад.