— присутствие короля требовалось для решения более важного вопроса. И это никогда не было связано с личными причинами. А тем более ни разу не было связано с женщиной. По мнению Чесни, Джасинда была самой замечательной и достойной из представительниц слабого пола. — Простите меня за мою дерзость, ваше величество, но вам следует делать это почаще. Мне очень жаль, что пришлось прервать вас. И что мадам Мичелокакис вынуждена была так быстро уйти.

— Да… ну… это было к лучшему.

— Простите? Я не понимаю, сир.

— Думаю, Чесни, ты кое-что слышал из нашего разговора, пока шел сюда.

— Да, ваше величество, — Чесни стыдливо опустил взгляд себе под ноги. — Простите, я не собирался подслушивать.

— Я знаю, Чесни. Ты всегда был предан и сдержан. Я не знаю, что бы делал без тебя все эти циклы. Уверяю, без твоей помощи и поддержки я бы ни за что не справился.

— Благодарю Вас, ваше величество, — секретарь радушно улыбнулся.

— Возвращайся домой к своей жене. Увидимся завтра!

— Хорошо, ваше величество, — Чесни повернулся, чтобы уйти, но неожиданно остановился. — Она замечательная женщина, сир.

— Ей пришлось терпеть тебя все эти циклы, не так ли? — Джотэм улыбнулся, решив поддразнить своего помощника.

— Да, ваше величество, моя Хелен — она такая! Но я имел в виду не ее. Я говорил о мадам Мичелокакис.

Чесни увидел, как улыбка его короля вмиг испарилась.

— Я знаю это, Чесни, — Джотэм надеялся, что обсуждение на этом и закончится.

Помимо многих достоинств своего секретаря король больше всего ценил в нем его мудрую сдержанность. Чесни никогда не говорил ничего лишнего. Очевидно, сейчас он посчитал этот разговор необходимым.

— Я никогда не забуду тот день, когда мадам Мичелокакис пришла на помощь моему младшему сыну, — продолжил Чесни.

— Ну и?.. — Джотэм бросил на него смущенный взгляд.

— Думаю, прошло уже больше двадцати циклов. Хелен тогда пришлось идти за покупками на рынок с нашими тремя детьми. А Тара отстала от нее и потерялась. Хелен была в ужасе. Она уже собиралась вызвать меня, когда к ней подошла мадам Мичелокакис с Тарой на руках. Похоже, мадам нашла плачущую Тару за какими-то ящиками и смогла уговорить ее выйти. Я даже не подозревал, что она знает, что у меня есть жена. Не говоря уже о детях! — Чесни вспомнил, как он был потрясен, когда жена рассказала ему, что Джасинда задержалась и успокаивала ее, пока не убедилась, что с Хелен все в порядке. А затем рассказала, что у нее была такая же ситуация с ее младшей дочерью Стефанией. И что такое происшествие вовсе не свидетельство материнской безответственности. — Большинство жен членов Ассамблеи склонны игнорировать семьи своей прислуги.

— О чем ты говоришь? — Джотэм раньше никогда не слышал о таком. Никогда не замечал подобного отношения к простым людям. — Почему ты мне ничего не говорил?

— Мне просто это и в голову не приходило, сир. Единственная причина, по которой я упоминаю об этом сейчас, — это чтобы вы знали, что мадам Мичелокакис не такая. Она очень замечательная, очень заботливая женщина. Она до сих пор расспрашивает меня о моей семье.

— Я все понял, Чесни. Спасибо тебе.

— Думаю, мадам Мичелокакис поймет и простит… резкость ваших слов, — продолжал настаивать тот.

— Спасибо, Чесни. Спокойной ночи, — на этот раз Джотэм сказал это таким тоном, чтобы у Чесни не возникло ни малейшего сомнения, что обсуждение закончилось.

— Да, ваше величество. И вам спокойной ночи.

* * *

— Ты готова выпить кофе? — повертев пакеты в руках, Джасинда взглянула на дочь.

Они все утро ходили по магазинам, сделав отличную попытку подчистить все торговые точки Печоры.

— Пить кофе я готова в любое время дня и ночи! — заявила Стефания, удивляясь про себя, откуда ее мама берет столько энергии.

Все это утро они находились в непрестанном движении, а у матери до сих пор ни единого признака усталости. Стефания даже во время тренировок не тратила столько сил.

— Идем к Питталуге? Вниз по улице? У него и сейчас есть торт, который ты очень любишь.

— Как ты умудряешься помнить такие незначительные вещи, мам?

— О, я думаю, у каждой матери есть что-то про ее детей, о чем она помнит вечно! Например, как ты каждый цикл умоляла провести там твой день рождения.

— Верно! Но ведь прошло уже так много времени с тех пор, как я последний раз приезжала домой на свой день рождения.

— Это так. Но я все равно каждый цикл прихожу в тот день сюда. И даже оставляю для тебя кусочек торта.

— Серьезно? — Стефания замерла посреди тротуара и в шоке уставилась на мать.

Такого она даже представить себе не могла.

— Я всегда чувствовала, что во мне есть частичка тебя. Как бы далеко от меня ты ни находилась, — с нежностью в голосе сказала Джасинда.

Но прежде чем Стефания успела хоть что-то сказать, ее толкнули в спину.

* * *

— Прошу прощения, — произнес мягкий бархатный голос, когда сильные мужские руки подхватили ее под локти.

— Капитан Деффонд? — приветливо обратилась к мужчине Джасинда.

— Мадам Мичелокакис? — Деффонд перевел взгляд с нее на девушку, которая поспешила вырваться из его объятий.

Прелестное создание, которое он до этого никогда не встречал.

— Как я рада снова вас видеть! Стефания, это капитан Деффонд! Капитан королевской гвардии! Капитан Деффонд, хочу представить вам мою дочь Стефанию…

— Капитан, — холодно кивнула Стефания, чертыхаясь про себя.

— Мисс Мичелокакис, — слегка кивнул ей тот.

— Вообще-то лейтенант!

— Прошу прощения? — глаза Деффонда округлились от удивления.

— Лейтенант Мичелокакис, сэр. Я служу Коалиции. Служба безопасности.

— Служба безопасности? А на каком корабле вы служите?

Стефания напряглась, когда мужчина недоверчиво оглядел ее.

— Я только что закончила свой тур на «Возмездии». Сейчас я изучаю другие возможности применения своих навыков.

— Похвально.

Джасинда подняла бровь, переводя взгляд с Деффонда на дочь.

— Капитан, мы как раз собирались пойти к Питталуге выпить кофе. Не хотите ли присоединиться к нам?

— Благодарю вас, мадам Мичелокакис. Но боюсь, что у меня нет времени… Возможно, в следующий раз? — он поклонился и повернулся, чтобы уйти.

— Я буду держать вас в курсе, Деффонд. И, капитан, — она подождала, пока мужчина посмотрит на нее. — Пожалуйста, зовите меня Джасинда.

Стефания заметила, как покраснел королевский гвардеец.

— Конечно. Прошу прощения… Джасинда. Но при одном условии! Если вы будете называть меня Николас, — Деффонд одарил ее мальчишеской полуулыбкой.

— Для меня это большая честь, Николас. Приглашение на кофе остается в силе!

— Лейтенант Мичелокакис, — Деффонд снова поклонился и ушел.

* * *

Джасинда окинула дочь