– О чем ты думаешь, ма? – спросил Джонни, отходя от мольберта, чтобы дать возможность Ванессе увидеть рисунок.

Как и его отец, Джонни намеренно смещал фокус изображения, придавая таким образом всей картине фантастический вид. Хотя Ванесса и не очень хорошо разбиралась в искусстве, она чувствовала, что у Джонни недюжинный талант. И это пугало ее.

– Это очень красиво, Джонни.

Он усмехнулся, и на одной его щеке Ванесса заметила большой мазок красной краски.

– Ты бы мне это сказала в любом случае, даже если бы рисунок был ужасным.

Она улыбнулась:

– Возможно, ты прав. Но ты действительно очень хорошо рисуешь, и у меня нет необходимости говорить тебе неправду.

– А как ты думаешь, отцу бы это тоже понравилось?

– Твой отец сказал бы, что ты замечательно рисуешь, – со вздохом сказана Ванесса.

Джонни кивнул. Ее ответ, по всей видимости, удовлетворил его. Затем он снова повернулся к мольберту.

– Скотт говорит, что из всех художников, которых он знал раньше и знает теперь, отец был самым талантливым.

– Твой отец был по-настоящему талантлив, – согласилась Ванесса.

Джонни положил очередной мазок и снова обернулся к матери:

– Иногда мне бывает страшно оттого, что я начинаю его забывать. – Он нахмурился. – Лежу ночью в кровати, пытаюсь вспомнить его лицо. И не могу…

– Помнишь ту фотографию в рамке, что стояла у меня на тумбочке у кровати? Можешь забрать ее себе. Если хочешь, поставь ее около кровати, – предложила Ванесса.

– Отлично, так и сделаю. – Он снова повернулся к своей картине.

В начале девятого Ванесса опять поднялась в студию и сказала Джонни, что пора заканчивать работу и отправляться в постель. Уложив сына, она спустилась на кухню и налила себе чай. Ее мысли вернулись к Кристиану, вернее, к разговору об одиночестве.

Ванесса сказала тогда, что сильнее всего она чувствует одиночество по вечерам, когда Джонни уже ложится спать. Но надо признаться, что при жизни Джима она временами тоже чувствовала себя невероятно одинокой.

Она размешала сахар в чашке. Думать сейчас о Джиме ей не хотелось. Вся прежняя жизнь казалась Ванессе прочитанной книгой с печальным концом. И перечитывать ее снова у нее не было ни малейшего желания.

Теперь она могла начать писать новую книгу. Со счастливым концом. Ванесса прикоснулась пальцами к розовому бутону. Она не знала, будет ли Кристиан тем мужчиной, который сделает ее счастливой, но она твердо убеждена в том, что заслуживает счастья.

Когда она мыла чашку, зазвонил телефон. Поставив чашку на полку. Ванесса взяла трубку.

– Алло?

Ответа не последовало. На том конце провода кто-то дышал. Тяжело, размеренно…

– Алло? – повторила она. Ее взгляд скользнул на окно, за которым висела густая, непроглядная тьма. – Кто это? – нетерпеливо спросила Ванесса.

Послышался шум бегущей воды. Она нахмурилась. Что это, черт возьми? Может, какие-то дети решили пошутить? Она, помнится, сама проделывала подобные штуки в детстве. Как-то раз на вечеринке в школе они с подругой набирали разные номера телефонов и говорили всякие глупости. Им было тогда просто скучно.

– Я вешаю трубку, – проговорила она.

– Нет, – прошелестел голос. – Помоги мне, – послышался шепот. Потом возникли странные булькающие звуки. Как будто человек давился водой… Тонул…

Кристиан закончил подписывать чеки на небольшие денежные суммы, которые в качестве подарков к Рождеству он собирался вручить своим рабочим и прорабу. Затем он положил эти чеки в небольшой сейф, ввел код и закрыл замок. Бросив взгляд на часы, Кристиан обнаружил, что было уже почти десять. Сегодня выдался тяжелый день. Было много суеты и каких-то непонятных проблем, которые приходилось срочно решать.

Спасали его только мысли о завтрашнем свидании с Ванессой. Кристиан вернулся к столу, сел и снова задумался.

С самого начала их знакомства Кристиан сразу же почувствовал физическое влечение к Ванессе, но он никак не ожидал, что оно будет настолько сильным. В этой женщине ему нравилось все – ум, красота, отличное чувство юмора. Хотя внешне Ванесса казалась хрупкой, нельзя было не почувствовать в ней невероятную внутреннюю силу, наличием которой в женщинах и мужчинах он всегда восхищался.

Время от времени у Кристиана случались романтические истории, но никогда раньше, или почти никогда, у него не возникало желания жениться на предмете своего увлечения. Но недавно вдруг все изменилось. Последние полгода он чувствовал себя невероятно одиноким, даже каким-то заброшенным. Похожие чувства Кристиан испытывал в молодости.

Сначала его сильно волновало то обстоятельство, что Ванесса принадлежит к богеме, к миру искусства. Но потом все встало на свои места. Да, у нее было много друзей и знакомых из этого круга. Да, ее сын обладал несомненным талантом и стремился реализовать его. Но она сама не имела ничего общего с тем, что он оставил в Денвере.

Он протер салфеткой стол, затем встал и заложил руки за голову. Пора ехать домой. Он должен был вернуться еще пару часов назад, но ему пришлось закончить кое-какие бумажные дела.

Чувствуя себя совершенно опустошенным, Кристиан выключил в трейлере свет и вышел на улицу, в ночную мглу. Дверь трейлера закрывать было не нужно. Дежуривший охранник Кейси Макнэбб находился где-то поблизости. Он охранял строительную площадку от вандалов и воров.

Кристиан направился к своей машине. Достал из кармана ключи. Его мысли по-прежнему вращались вокруг Ванессы.

То, что он сказал ей, было правдой. Рядом с ней он действительно чувствовал себя мальчишкой. Рядом с ней все казалось возможным. Сейчас его переполняло радостное возбуждение, какого раньше он никогда не испытывал.

Кристиан уже собирался открыть машину, когда за его спиной послышался незнакомый голос:

– Привет!

Он оглянулся, и в это мгновение что-то тяжелое ударило его по голове.

Боль пронзила лоб, на долю секунды перед глазами замелькали белые мушки, и Кристиан упал на колени. Он попытался схватиться за что-нибудь руками, чтобы удержаться в вертикальном положении, но ничего такого перед ним не оказалось. Мгновение – и Кристиан провалился в черную пропасть.

На следующее утро по дороге на работу Ванесса то и дело бросала тревожные взгляды в зеркало заднего вида. Ее нервы были напряжены до предела, в горле стоял комок, а в желудке ощущалась неприятная ноющая боль, как будто она съела на завтрак что-то не то.

Она с силой сжала руками руль и еще раз сказала себе, что глупо так расстраиваться из-за какого-то телефонного звонка.

В середине ночи ей вдруг сделалось так страшно, что она уже начала подумывать о том, чтобы позвонить в полицию. Но что она могла сказать им? Что кто-то позвонил ей и стал издавать булькающие звуки? Они бы просто посоветовали успокоиться и сменить номер телефона.