Как только подошли они к Воротам, то к ним вышли на встречу целое множество небесных духов, которым два светлых духа, сопровождавшие пилигримов, сказали: "Се мужи, возлюбившие Господа нашего, когда еще были на земле. Они оставили все ради Его святого имени, и Он послал нас за ними, чтобы привести их сюда, дабы они получили радость узреть своего Искупителя". Небесный хор с громкими возгласами воскликнул: "Блаженны званные на брачную вечерю Агнца". Тут подошли к ним и много Царских трубачей, одетые в белые светящиеся одежды, с чудной музыкой и громкими возгласами, которым вторило небесное эхо, и они присоединились к прочим для сопровождения пилигримов. Они приветствовали Христианина и Уповающего трубным звуком и громкими восклицаниями радости.

После того все распределились по своим местам. Часть из них шла впереди, другие по обеим сторонам, а остальные позади, и им показалось, что все жители Неба пришли к ним навстречу с пением, трубным звуком и возгласами торжества, так что, не доходя еще до Неба, они предвкушали радость быть в обществе ангелов и служителей Господних. Они видели перед собой Небесный Град, в котором звонили во все колокола, дабы приветствовать их с большей торжественностью. Но более всего этого видимого торжества утешало их внутреннее чувство, что здесь будет для них вечная обитель среди бессчетных духов и ангелов. Каким языком или пером можно описать эту небесную радость?

Они дошли до Ворот. На дверях была надпись: "Блаженны соблюдавшие Его заповеди, ибо получили они право на дерево жизни", и странники вошли в Город через Ворота.

Тут оба светлые их спутники приказали им постучать. Как только они это исполнили, кто-то выглянул над воротами. То были Енох, Моисей, Илия и другие, которым было сказано: "Эти пилигримы вышли из града Разрушения из любви к нашему Царю". Тут пилигримы вручили полученные ими в начале путешествия свидетельства, которые были тотчас отнесены к Царю. Он спросил: "Где эти люди?" Ему ответили: "Они вне Ворот". Царь приказал отворить Ворота, дабы "праведный народ, хранящий истину, мог войти", — сказал Он.

Тут увидел я, что пилигримы вошли в Ворота, и когда перешли через них, они вдруг преобразились и были облечены в одеяния, блестящие как золото. К ним подошли некоторые с арфами и венцами и вручили каждому арфу для хваления и венец славы. И все колокола зазвонили с ликованием и слышан был голос, обращенный к ним: "Войдите в радость Господа вашего". А окружающие громко воспели: "Благословение, честь, слава и сила Ему, сидящему на Престоле, и Агнцу во веки веков". Пока ворота были отворены, я туда заглянул и увидел, что город блестит как солнце, улицы вымощены золотом, а по ним прохаживаются люди с пальмами в руках, с венцами на головах, и с арфами, на которых они играли хваления. Тут были и крылатые духи, которые вторили друг другу, и безостановочно воспевали: "Свят, свят, свят, Господь Саваоф". Но тут же затворились ворота, и мне сильно захотелось быть с ними в Небесном Граде.

Но пока я размышлял о всем виденном и слышанном, я случайно обернулся назад и увидел Неведующего, который был на берегу реки. Он ее переплыл почти без всякого затруднения. Тут случился некий перевозчик по имени Напрасноуповающий, который перевез его на своей лодке. Я видел, что Неведующий поднялся на гору совершенно один и никто не приветствовал его нигде. Когда он подошел к Воротам и прочел надпись, то стал стучать в дверь, расчитывая, что тотчас будет ему разрешен вход в Город. Но кто-то над воротами спросил его: "Откуда и что нужно?" Он отвечал: "Я ел и пил в присутствии Царя, и Он учил на наших улицах". Его просили показать свидетельство для передачи его Царю. Но он напрасно шарил в пазухе — ничего не мог представить. Его спросили: "Нет разве у тебя свидетельства?" Человек молчал. Пошли доложить Царю, который не пожелал идти Сам, а повелел двум светлым духам, сопровождавшим Христианина и Уповающего, выйти к Неведующему и, связав ему руки и ноги, выбросить вон, Они его подняли и понесли по воздуху до самой двери, которую я заметил на левом склоне горы, и ввергли его туда. Я тогда убедился, что есть путь, ведущий в ад не только из города Разрушение, но и от самых Ворот Неба, И я проснулся, и вот, все это было одно сновидение.

Я рассказал мой сон, друзья! Постарайтесь его объяснить для пользы своей, моей и ближнего. Но не поймите его ложно, ибо тогда получите только один вред. Остерегайтесь и того, чтобы не принимать буквально аллегорию моего сновидения, и да не внушит она вам только смех и критику. Предоставьте такое воззрение безумцам и мальчишкам, но сами выберите из нее суть моей идеи. Одерните занавес, подымите покрывало и разъясните мои метафоры, но не забудьте употребить в пользу то, что найдете хорошим. А когда заметите мусор, не бойтесь отбросить его, сохранив одно золото. Быть может, мое золото еще закрыто в руде? Никто не бросает яблока из-за сердцевины, но если вы бросите от себя здесь описанное, считая за бессмыслицу, то мне, пожалуй, приснится другого рода сновидение…

Любезные спутники! Я недавно передавал вам, что видел относительно Пилигрима-Христианина и его трудного путешествия в Небесный Град. Этот рассказ был для меня приятным, а для вас полезным занятием. Помнится мне, что я вам сказал кое-что о жене его и детях, как они не сочувствовали его желанию покинуть родину. Поэтому он и решился с ними расстаться и уйти один, не смея оставаться долее, чтобы не погибнуть со всеми жителями города Разрушение.

По моим различным и многочисленным занятиям я долго не мог путешествовать по тем странам, по которым он проходил, и не успел осведомиться о тех, которых он покинул. Недавно, однако, я снова посетил эти пределы, поселился в соседнем лесу, версты полторы от города, и когда однажды заснул, мне приснилось следующее:

Вижу человека пожилых лет, который проходил мимо того места, где я лежал, и так как он шел по одному пути со мной, я подумал, что приятнее будет мне идти вместе сними потому поднялся с места и подошел к нему. Отправились мы, и, как водится, вступили в разговор. Речь наша случайно коснулась Христианина и его пилигримства. Я начал так:

"Не знаете ли, почтенный, что это за город там внизу с левой стороны от нашей дороги?"

Г-н Проницательный, так его называли, отвечал мне: "Это город Разрушение, очень населенное место, но в котором жители в худом состоянии и притом страшно беспечны". "Так я и думал, что это именно этот город и есть, — сказал я. — Я однажды посетил его, и потому могу подтвердить, что ваше мнение о нем справедливо".

Прониц.: "Увы! И очень верно. Мне приятнее было бы, не уклоняясь от истины, дать лучший отзыв об этом месте".

"Я вижу, вы человек благомыслящий, которому отрадно и слышать и говорить доброе. Прошу вас, скажите мне, не слыхали ли вы, что случилось с одним жителем этого города по имени Христианин, который несколько времени назад отправился в пилигримство к высшим областям?"

Прониц.: "Как не слышать! Еще бы, и даже узнал через какие неприятности, смущения, сражения, ужасы и страх он прошел во время путешествия. Притом, я должен вам сказать, что весь наш околодок о нем толкует. Мало домов, знавших его и его приключения, которые бы не интересовались подробностями его пилигримства. Мне кажется, и даже могу утвердительно сказать, что его смелое решение внушило многим глубокое к нему сочувствие. Пока он жил там, его считали безумцем, но лишь только он от них вышел, то о нем возымели высокое мнение. Говорят, он отлично зажил там, где находится теперь; даже те, которые никогда не решатся следовать его примеру, завидуют его счастливой участи".