ручки уложили мои на рожок, который спас от падения в прошлый мой первый горький опыт верховой езды, когда меня усадили в седло как мешок с потрохами.

Малыш потянул за поводья, а я в шоке и вправду наблюдала за тем, как мальчик ведёт вперёд лошадь самостоятельно. Она спокойно поскакала вслед за Мораной и мужланом, а в моей голове проснулось воспоминание последнего разговора с Вессарием.

"— Вы всегда были такими хладнокровными? — задала вопрос доктору, когда он отключал меня от аппарата по очистке крови.

— Из летописей, которые оставили нам предки следует, что упавшее когда-то на нашу планету небесное светило принесло ужасную зиму. Она уничтожила все вирусы и почти все бактерии. С тех пор, температура человеческого тела начала стремительно меняться, снижаясь. Потому я и испугался, что вы рассадник страшной хвори. Простите, княжна, но жизнь княжича и Государя мой приоритет. Однако, я убил все хвори в вашем организме. Это показывает даже ваш осмотр Арысью. Вы чисты, и абсолютно здоровы. Однако… Температура вашего тела вводит меня в некое смятение и сейчас. Это странно и…страшно, если быть честным уж до конца.

Я сжала конец рукава в руке и задала ещё один вопрос:

— Мальчик? Сколько княжичу лет на самом деле?

— Четыре полных года. Пятьдесят лун если быть точным. А что вас смутило? — Вессарий нахмурился и вцепился в моё выражение на лице цепким взглядом.

— Он развит… Княжич очень развит для своего возраста, — ответила, пытаясь быть крайне осторожной, — Это странно.

— В этом нет ничего странного. Наши дети умеют читать и писать уже к шести годам, княжна. Такова система домашнего образования.

— У вас нет школ и детских садов? — я округлила глаза, а мужчина нахмурился и насмешливо ответил:

— Что это? Академии?

— Нет. Это учреждения, где обучают маленьких детей, — пояснила, а Вессарий удивился ещё сильнее.

— Зачем подобное? У ребенка есть мать! Она и должна обучать всему! А остальное доступно с помощью ретранслятора и виртуальных педагогов. Они и обучают детей. Другое дело Академии, где уже взрослые молодые люди получают профессиональное образование. Но это доступно не каждому. Очень высокие требования к зачислению. Высокие баллы. Парламент пытался пропихнуть закон для бояр, чтобы они просто оплачивали обучение своих детей в обход экзаменам, но великий Мейстер Академии Св. княгини Ольги откинул это предложение сразу. Невозможно раздавать дипломы бездарям за деньги. Каждый должен занять свое место в великом княжестве, согласно своим талантам и умениям. Хочешь стать академиком — усердно учись и получи нужное количество баллов на зачислении.

— Разумно, — хмыкнула и поставила галочку, чем этот мир мне начал нравиться впервые."

Эти мысли рассеялись, как солнечные лучи, пробивающие себе дорогу между густых крон елей и высоких буков, когда я осмотрелась. Мы и вправду скакали по широкой дороге, пока за нашими спинами медленно двигалась колонна огромных черных то ли автобусов, то ли фургонов. На каждом были регалии — флаг и герб, а сам транспорт оказался не похож ни на один, который я видела до этого. Потому что двигался почти беззвучно, и очевидно с помощью электричества.

Мы следовали по мощёной кладкой дороге, а въехав в город, который не был обычным горным селом, я чуть рот не раскрыла от того, какой была центральная дорога, по которой мы поскакали.

Упустим, что рядом с ней стояли толпы людей с непомерным счастьем на лицах. С детьми на руках, они кричали и кланялись нам вслед. Удивило такую недалёкую дуру другое. Трасса в горах намного лучше, чем любое дорожное покрытие в центре Киева. Ровная широкая дорога вела между склонов высоких гор, огибая красивые деревянные дома, стоящие на каменных фундаментах. Где-то вдалеке, на одном из лугов галопом носились лошади.

— И никто не кричит: "ганба" *(позор), — прошептала осматриваясь, — Это точно не моя реальность. У нас президента порой забить камнями готовы. А тут поклоны такие, словно перед ними мессия.

— Папу любят. Папа справедливый и честный. Дедушка был не такой, вот папу и любят больше, — звонким голосом пояснил Ярик, и потянул лошадь, чтобы она не отставала от трёх всадников впереди.

Я присмотрелась к спине мужлана, который с ровной осанкой ехал впереди и кивал людям. Его красная накидка из тяжёлой ткани, накрывала туловище Мораны, а иногда развивалась на ветру, когда Всеслав пришпоривал кобылу, вынуждая скакать лошадь быстрее.

"Дикая чертовщина… Как и он чертовски хорош в этой роли. Действительно рождён для этого, наверное…" — мелькнуло в голове, пока я осматривала другие две фигуры по обе стороны от папани.

Сколько нам ещё так скакать, не знала, потому приготовилась, что ноги онемеют окончательно. Однако спустя полчаса скачки уже по лестной асфальтированной дороге, что для меня вообще было когнитивным диссонансом, мы попали на широкое плато, перед высоким зданием между склонами.

— Железная дорога? — переспросила про себя, однако Всеслав не остановился, а поскакал в объезд здания, пока за нашими спинами затормозила вся колонна.

Естественно мы последовали за ним, и уже через несколько минут, проскакав в каменном освещённом туннеле, попали на перрон. С виду он напоминал железнодорожный, с одним отличием. У него стоял не поезд, а нечто напоминающее несколько самолётов без крыльев, прикрепленных друг к другу согласно габаритов. Самым странным было то, что первые вагоны намного уже и меньше по размерам, нежели последние. Обтекаемая форма, и то как вся конструкция выглядела вместе напоминало стрелу с острым наконечником.

— Видимо это ракета и мы взлетим, а не поедем! — выдохнула, когда Ярик остановил лошадь, а я не могла отвести взгляда от того, что очевидно повезет нас в Киев.

— Князь на перроне! Всем отдать честь! — отовсюду раздался гул голосов, точно как гром, а к нам с Яриком подошёл Радолир и забрал малыша на руки.

— Погодите! — я схватила мужчину за плечо, на что он скривился и резко зашептал:

— Уберите руку! Сейчас же! Здесь репортёров прорва! А вы вцепились в меня, как в равного, княжна!

Я тут же одернула руку, и тихо прошептала, наклонившись:

— Что это за… транспорт? — кивнула в сторону межгалактического корабля длинной в пару сотен метров, на что горефутболист только закатил глаза, и прихватил Ярика удобнее:

— Поезд, знамо что! Что вас смутило?

— Это… — я ткнула в махину пальцем, и тут же окаменела, когда услышала голос Арысь, который тихо звучал на моем поясе.

— Наушник… Дурья моя башка! — Радолир выругался и замер, а потом плюнул на всё и отцепил от моей кобуры на поясе крохотный черный прибор, — Вставьте в ухо. Это внутренняя связь. По ней Арысь всё