Эта система «заплати сначала мне», которая ставит интересы отдельных трейдеров и банкиров выше интересов их работодателей — а также всей финансовой системы, — подозрительно отдает рэндианством. Это же официальная доктрина Рэнд: бизнесмен, который ставит интересы акционеров выше собственной наживы, по сути — всего лишь презренный альтруист. Леонард Пейкофф выражает ту же мысль в эссе «Для чего бизнесмену философия», вошедшем в антологию 1999 года. Многие бизнесмены, пишет он, на самом деле отличные парни (то есть эгоисты), но пытаются скрыть этот факт, утверждая, будто на самом деле работают для пользы работодателей, своих клиентов и «акционеров, в особенности вдов и сирот».[104]

Акционеры, разумеется, являются владельцами компании, но Пейкофф нутром чует, что исполнительный директор должен прежде всего преследовать собственные интересы, а не работать в интересах компании или ее акционеров. Это самое откровенное изложение того образа мыслей, которым прониклась Уолл-стрит в эпоху алчности, перед фиаско 2008 года.

Вполне естественно, что продвижение объективизмом laissez-faire капитализма, системы верований, основанной на эгоизме, было благосклонно встречено финансистами. Сложился даже стереотип: молодой, сидящий за рулем «феррари», читающий Айн Рэнд менеджер хедж-фонда. Соотечественники «инстинктивно настраиваются с объективизмом на одну волну», — сказал Колвин. Но это не значит, что они являются настоящими объективистами.

Если бы так было, у них не вызвала бы беспокойства статья Рэнд, опубликованная в журнале «Cosmopolitan» за апрель 1963 года, в которой она проводила различия между теми, кто «делает деньги», и теми, кто «отнимает деньги».[105] Взгляды Рэнд сформировались в давно минувшие дни расцвета тяжелой промышленности, поэтому она восхищалась теми, кто «делает деньги», являя собой пример «первооткрывателей, которые обращают свои открытия в материальные ценности». Те же, кто «отнимает деньги», напротив, являются людьми «в высшей степени нетворческими: их основная цель — заполучить незаслуженную часть богатства, созданного другими. Они ищут пути к обогащению, но не завоевывая природу, а манипулируя людьми» и путем «социального маневрирования».

Тот, кто «отнимает деньги», ничего не производит: он перераспределяет, просто перекладывает уже существующие богатства из карманов их владельцев в свои собственные. Своими насмешками Рэнд метила прямо в Уолл-стрит. В этой статье она цитировала своего давнего помощника Алана Гринспена, у которого однажды спросила: «Какой процент в нашем деловом сообществе занимают подлинные творцы, люди полностью независимые, с собственными воззрениями?» и Гринспен отвечал «немного печально: „На Уолл-стрит примерно пять процентов, в промышленности — около пятнадцати“».[106]

В этой же статье она наносит сокрушительный удар современным хедж-фондам: «Большинство тех, кто делает деньги, равнодушны к роскоши: они привыкли вести на удивление скромную, по сравнению с размерами их состояния, жизнь», — сообщила Рэнд читателям «Cosmo».[107] Что совершенно идет вразрез с огромными тратами, столь свойственными многим управляющим хедж-фондов. Но если не заглядывать в бухгалтерские книги, оставив в стороне деньги, — хеджеры сплошь носители ценностей Айн Рэнд.

Финансист и бывший менеджер хедж-фонда, Уоррен Баффет, один из богатейших людей на планете, в 2010 году вызвал ярость объективистов, публично объявив о решении раздать большую часть своих богатств и призывая других супербогачей отдать хотя бы половину своих состояний.[108] Ярон Брук вместе с аналитиком Института Айн Рэнд Доном Уоткинсом нападали на Баффета в свой колонке на сайте Forbes.com за то, что его «обет дарения» являет собой «обет покаяния». Цитируя взгляды на филантропию «современной наследницы греков Айн Рэнд», Брук с Уоткинсом осуждают Баффета и Билла Гейтса, который к нему присоединился. Они напоминают этим двум мультимиллиардерам, что сохранение денег в той же мере соответствует принципам высокой морали, как и их раздача. (Может быть, даже и в большей мере, подчеркнули они.) «Каждый доллар на вашем банковском счете отдан вам каким-то человеком, который расстался с ним по собственной воле, отдал в обмен на продукт, который, по его мнению, ценнее этого доллара, — уверяли они. — У вас нет моральных обязательств, требующих что-либо кому-либо „возмещать“, потому что вы ничего ни у кого не отнимали[109]».[110]

Напрасно Брук и Уоткинс беспокоились. Склонность к благотворительности, проявленная Баффетом, Гейтсом и Соросом, явление редкое среди менеджеров хедж-фондов. Один мой знакомый директор музея сказал, что сегодня у спонсоров в ходу присказка: «Что я с этого буду иметь?» — какой «подарочек»: общественное признание, контракты? Можно считать это проявлением жадности или скаредности, если только ваш ориентир — не Рэнд, создавшая множество интеллектуальных орудий, чтобы защищать подобную жизненную позицию.

Трейдеры и банкиры — прагматики, а не идеологи. Они сомневаются, становиться ли им активными объективистами. Они лучше будут получать прибыли в экономике, контролируемой государством, чем выступать против нее. «Почти никому из управляющих хедж-фондов не нравится политика Обамы, но при любом раскладе кто-то выигрывает, а кто-то теряет», — сказал Колвин. Хеджеры пытаются избавиться от проигравших и заполучить в свой лагерь победителей, а не вести борьбу с тем, что правые считают авангардом социализма. «Конечно, это несколько обескураживает», — признался Колвин, выступая с позиций активного объективиста. Однако же, он заметил, что число хеджеров, принимающих участие в движении Рэнд, постепенно растет.