ленинградских инженеров. Проект сулил в будущем и удешевление домов и укороченные сроки строительства.

Как известно, каждый новый проект требует тщательного изучения, а бывшее руководство Госстроя так загорелось посулами авторов проекта, что забыло об осторожности. Вместо того чтобы построить по этому проекту несколько экспериментальных домов и проверить их и при прямом дожде и при косом, оно поспешило послать чертежи авторской заявки строителям с предписанием: воздвигать дома для работников системы Министерства путей сообщения только из панелей типа «1-335».

Здравомыслящие люди — а они были и среди строителей и среди железнодорожников — пробовали урезонить работников Госстроя:

— Сначала давайте устраним недостатки проекта, а потом пустим постройку крупнопанельных домов на большой конвейер.

Но на таких людей шикали, вешали на них ярлыки консерваторов. Не потому ли члены многочисленных комиссий, которые бывали в доме по Рогожскому валу, № 13, признали виновниками несчастий Федора Степановича, тетю Грушу, дядю Гришу, мальчика Ледю, старательно замалчивая другие имена?

Между тем строители начали сдавать новые дома типа «1-335». Один, второй, третий… десятый…

А железнодорожники не радуются новому жилью, а плачут. Плачут и работники управлений дорог. Дома только что построены, а новоселов нужно уже переселять, чтобы ставить новостройки на капитальный ремонт.

Работники Министерства путей сообщения, нужно отдать им справедливость, не побоялись того, что их зачислят в лагерь консерваторов, и написали письмо в Госстрой с требованием не строить больше для железнодорожников дома типа «1-335», а заменить их более доброкачественными. Через год они повторили свое требование.

Бывший заместитель председателя Госстроя Баранов, ныне зам. председателя Государственного комитета по гражданскому строительству и архитектуре, вместо того, чтобы заставить авторов исправить проект и только после этого строить по нему, ответил железнодорожникам примерно следующее:

— Стройте. Исправлять недостатки проекта будем параллельно. Указания авторам даны.

За три года было внесено около восьмидесяти исправлений в проект «1-335». Но исправления были скороспелые. Не успеют новые чертежи прибыть на домостроительные комбинаты, как вслед за ними приходит телефонограмма:

«Эти новые не считать «новыми». Ждите новой партии «новых».

Федор Степанович прожил в новом доме по Рогожскому валу всего два года, и его вместе с соседями пришлось переселить. Новый дом стоит пустой. Начался ремонт.

И сейчас, когда в доме вскрыты полы и обнаружены заржавевшие стыки панелей, работникам Госстроя легко будет определить, в чем виноваты авторы проекта, в чем строители, в чем — черный кот Чомка, который первым отважился переступить порог нового дома типа «1-335».

1965 г.

Свадьба с приданым

В бледно-розовом овале — два воркующих голубка. Он и она. А под розовыми голубками нижеследующий текст:

«Свадебное приглашение. Уважаемый товарищ! Просим вас пожаловать сего месяца, 11-го дня к 9 часам на бракосочетание наших детей — Яши и Илли.

С почтением родители: Д. А. Туашвили и Л. Д. Коман, г. Поти, Джорджиашвили, № 27».

Но прежде чем сыграть свадьбу, а именно за два месяца до нее, там же, на улице Джорджиашвили, № 27, состоялась торжественная встреча вышепоименованных родителей на предмет определения статута бракосочетания. Высокие договаривающиеся стороны заключили соглашение, состоящее всего из двух пунктов:

1. Не ударить лицом в грязь перед Самтредия.

2. Пусть будет завидно Сухуми.

Для того, чтобы веселый шум свадьбы дошел из Поти до Сухуми, требуется немалое количество денег. А где их взять?

— Не беспокойтесь, — сказали будущим молодоженам папа № 1 и папа № 2.

Хорошо, предположим, деньги на обед и музыку будут, а где собрать гостей? Поти — город небольшой, и все его достопримечательные здания приноровлены к нуждам районного масштаба. Самая большая шашлычная рассчитана человек на сто. Банкетный зал в ресторане вмещает двести.

— А не снять ли нам для свадьбы помещение городского театра? — внес предложение папа № 1.

— Идти в горсовет? Просить, унижаться? — сказал папа № 2. — Не стоит.

И вот на той же улице Джорджиашвили, рядом с собственным домом папы № 2, в экстренном порядке начал сооружаться специальный свадебный павильон. Следует отметить, что даже в далеком прошлом не все члены царствующих фамилий позволяли себе такую роскошь. Павильон на одну ночь только для одного свадебного пиршества! Последним, кто разрешил себе такое строительство, был Людовик …надцатый, воздвигший специальную веранду для своей свадьбы не то в Тюильри, не то во дворце Сен-Клу. Но Людовики вообще отличались легкомысленностью, и всем известно, как плохо они кончили.

Плохой конец Людовиков, однако, не остановил двух пап из Поти, и соревнования начались. Следует отметить, что папы следовали за Людовиками не вслепую. Опыт Бурбонов осваивался творчески. Веранда в Сен-Клу была украшена гобеленами, а папы повесили на стенах своего павильона ковры. Людовик любил розы, а папы засадили аллею в своем саду пальмами.

Но вот, наконец, строительство подходит к концу. Свадебные приглашения разосланы. Наступает долгожданный день бракосочетания. Папа № 1 командует на кухне целым взводом поваров и виночерпиев. Бараны режутся на шашлыки штуками. Куры идут в кастрюли дюжинами. Фрукты подвозятся к десерту пудами. Вино подкатывается к столам бочками. Смотри, Самтредия, и завидуй.

А папа № 2 встречает гостей в воротах дома. Жмет им руки, улыбается:

— Милости прошу к нашему шалашу.

А в шалаше вовсю гремят оркестры. В Сен-Клу играл один, а здесь три. Духовой, восточный, джаз. Хотите музыки, пожалуйста. У нас на все вкусы. От горской лезгинки до буги-вуги.

Гости рассаживаются за столами, ждут первого тоста, чтобы начать дегустацию вин и закусок. А тоста не слышно. На месте тамады стоит радиомикрофон, а самого тамады М. Товарашвили нет. Гости ищут заместителей тамады. А тех тоже не видно.

— Что случилось? Где тамада?

А случилось непредвиденное. В магазин № 27 внезапно явились общественные контролеры и установили, что директор магазина, он же тамада М. Товарашвили, продает дешевый габардин по цене дорогого, наживая по десять рублей на метре. В то самое время, когда контролеры составляют в магазине № 27 акт, первый заместитель тамады по свадебному столу, директор магазина № 17 К. Мумия, продавал женские туфли вместо 16 рублей за пару по 24. Тем же занимался и второй заместитель тамады — директор магазина № 36 Н. Ворамия.

Общественные контролеры идут к начальнику «Потиторга» И. Позория и говорят, что директора подведомственных ему магазинов продают шерсть, обувь, галантерею без ярлыков и артикулов.

— Это они по неопытности, — успокаивает Позория общественных контролеров и отправляет составленные ими акты в самый дальний ящик стола.

Свадебный тамада и два его заместителя благодарят начальника «Потиторга» за доброту и мчатся на улицу Джорджиашвили, № 27. Празднество в самом разгаре. Третий заместитель тамады — тоже, кстати, директор магазина Г. Зезиашвили — провозгласил уже бесчисленное количество тостов. За молодых, их пап и мам, родных и двоюродных братьев, за их