— Бегом! — скомандовал я, прибавив темп.

Будет плохо, если предупрежденные враги закроют все входы в храм. Стены с виду толстые, и нам придется попотеть, чтобы ворваться внутрь. Терять время нежелательно, к тому же это может грозить лишними потерями.

Когда я, чуть запыхавшись, домчался до ворот, изнутри отчетливо доносился лязг — их, как и подозревал, поспешно пытались закрыть.

— Люк! Марак! Бегом налево, там в стене какая-то дверь! Не дайте ее закрыть!

Дверь — это резервный вариант. Слишком узкая для штурмовых действий — защитникам ее легко оборонять. Но если ворота с ходу взять не получится, то никуда не денемся.

Навалился на створку, потянул на себя. Без толку — кто-то или что-то держит ее изнутри. Подскочившие бойцы вначале попытались использовать оружие в качестве рычагов, и это привело к поломке одной алебарды. Причем сломалась она тоже без толку — ворота закрыты надежно.

Разглядев в щель между сотрясаемых створок полосу засова, я отошел на пару шагов, скомандовав:

— Все в стороны! Отойдите! Да отойдите же от ворот!!! Не стойте рядом!!!

Когда разгоряченные бойцы отхлынули в стороны, я поднял Штучку, приставил к окованным железными полосами доскам, сдвинул палец вперед. В разные стороны хлынули щепки и куски металла, рукоять завибрировала, что наблюдалось всегда, если перед зарождающимся лезвием оказывались твердые препятствия.

Повторил процедуру еще раз, прежде чем через образовавшееся отверстие сумел добраться до засова. Он был хлипок, его рассчитывали не для защиты от штурма. Наверное, просто на ночь запирались от местных комаров — вряд ли здесь встречаются хищники пострашнее.

Штучка справилась с ним за один раз.

Бойцы, вдохновленные зрелищем действия волшебного оружия, принадлежащего их командиру, с многообещающим ревом потянули створки на себя. Те начали расходиться в стороны, и я увидел защитников ворот. Точнее, одного защитника. Стоя посредине, он поднимал арбалет.

— Берегись! — заорали в несколько голосов.

Один из голосов был моим, к тому же я первый последовал своему совету, рванувшись в сторону и морально готовясь к первым потерям. Но среди моих людей хватало ловкачей, а вот дем им очень уступал. Ему бы заранее поднять оружие и ждать нас в глубине помещения, в полумраке, где его не так просто сразу разглядеть со стороны освещенной солнцем предвратной площадки. Один из матийцев ужом проскользнул в щель между расходящимися створками, в глубоком выпаде вонзил острие алебарды в живот противнику. Сила удара была такова, что раненый не удержался на ногах и с криком завалился на пятую точку. В следующий миг его втоптали в пол десятки ног — лавина штурмующих ворвалась в храм.

Продвигаясь в передних рядах, я на ходу отметил некую странность внутренностей здания. Ни мебели, ни росписи на стенах, ни окон. Лишь редкие светильники на стенах с голубоватыми язычками открытого пламени да посредине виднеется что-то вроде рельса, установленного на массивных деревянных подпорках. Этот прямоугольный брусок железа тянулся по крыльям храма, в центре пересекаясь со своим двойником. Таким образом получался огромный металлический крест. Косой. На пересечении его перекладин я заметил сложную систему кандалов.

Алтарь оригинальной конструкции? К его центру приковывали жертвы? Очень похоже на то.

Больше здесь ничего не было. И никого. Пусто — арбалетчик на воротах единственный, кто повстречался.

Зачем демам понадобилось сооружать столь странное здание? И как их кузнецы сумели выковать такую массивную железяку? Даже на бегу было заметно, что следы сварки редки: детали, из которых изготовили крест, были слишком велики для технологии «горна и наковальни». Прокат? Литье? А сваривали как? Уж явно не с помощью молота.

Но заниматься тщательным изучением было некогда — бой продолжался. В углу храма бойцы заметили спуск в подвальное помещение. Естественно, все мгновенно решили, что именно отсюда входят и выходят те самые, ранее примеченные типы в серых хламидах. А раз так, то надо с усиленным ревом кинуться вниз и перерезать их всех до единого.

Вот там нас и накрыли.

Мне не везет с подземельями. На Земле, в московском метро, у меня вытаскивали бумажник, задерживали менты, подловив без документов, после чего держали до выяснения личности, ну и других эпизодов хватало. В нью-йоркском я ухитрился схлестнуться с тамошними гопниками и, хотя вышел в общем-то победителем, схлопотал ножом по руке. А еще будучи ребенком, в подвале соседского дома был люто расцарапан разъяренной кошкой.

Но это все полная ерунда в сравнении с тем, что испытал здесь.

Первый раз в этом мире я попал в подземелье во время исхода с опоганенных земель. Тогда по пути мы встретили тайное убежище тварей и, соблазнившись возможными сокровищами, забрались внутрь. Так как дуракам частенько везет, сокровища там и впрямь оказались. Необычные, надо признать, но от этого не ставшие менее ценными. К сожалению, помимо богатств там встретились гораздо менее приятные вещи. В результате я едва ноги унес и до сих пор вздрагиваю, вспоминая пережитое.

Второй раз под землю меня занесло в столице Ортара, во время побега из городской тюрьмы. Тварей там не было, но не скажу, что с радостью готов повторить тогдашние приключения. Сам едва копыта не отбросил и с трудом вытащил епископа, отравленного зловонием городской клоаки. У Конфидуса хватает недостатков, но, увы, он самый ценный мой подданный — такими не разбрасываются. Одно то, что лишь ему я смог доверить управление своими владениями во время похода, говорит о многом.

Один раз — случайность. Два раза — статистика. Поэтому когда я увидел, что весело орущие бойцы ринулись вниз по каменной лестнице, сразу заподозрил, что третье знакомство с подземным миром этой планеты, скорее всего, понравится мне не больше, чем первые два. Вывод этот не отличался логичностью, но своим предчувствиям следует доверять, особенно если они нехорошие. Потому, взревев так, что едва не порвал голосовые связки, сумел перекричать хор воинов:

— Стоять! Все, кто внизу, вон оттуда наверх! Латные копейщики, в три шеренги напротив лестницы — и медленно вперед! Латным мечникам приготовиться спускаться за ними! Алебардщики, вообще не суйтесь — там вам не размахнуться!

В распахнутые ворота храма спикировал Зеленый, и выглядел он странно: раздулся, будто мина морская, а когда подлетел поближе, я различил шипение дико рассерженного кота.

Сволочь, что же ты раньше-то помалкивал!

— Берегись! Погань! — заорал я, сам не зная, как по-другому озвучить то, о чем предупреждал попугай.

Ой, не зря плохие предчувствия одолевали. Нарвались мы.

В следующий миг это и без моих криков стало очевидно. Народ, столпившийся на спуске и не слишком спешащий выполнить приказ подняться наверх, заорал хором, причем без былого веселья. Если раньше бойцы надрывали глотки в предвкушении резни беззащитных жрецов в нелепых хламидах и оттого не могли нарадоваться, то сейчас стало очевидно — внизу обнаружился противник гораздо серьезнее.