Он вызвал кока.

– Вальц, коньяк для всех, будем чествовать U-47 и ее доблестный экипаж!

– Слушаюсь, герр капитан-лейтенант! Приказ будет выполнен немедленно, – ответил Вальц низким голосом, вытянувшись и бесшумно сдвинув пятки, как по стойке смирно. Он четко повернулся кругом, напоминая букву «I» и растворился на камбузе.

Вальц начал раздачу коньяка с кормы. Когда он достиг, «палаты лордов», старший матрос Хэнзель, как очевидец, в очередной раз описывал операцию. Кок оглядел матросов, набившихся в пространство вокруг маленького стола.

– Не угодно ли Вашим светлостям коньяку? – спросил он подобострастно.

Хэнзель прервал свой рассказ.

– Дядюшка Вальц хочет предложить вам выпивку для чествования героев!

– Ведь это приказ капитана, – издевательски заметил Штайнхаген.

– Гут, если вам угодно выделываться, то очевидно вы не торопитесь, – парировал повар.

– Валяй, лей свое добро и поменьше болтовни!

Вальц вынул из кармана небольшой стаканчик и использовал его как мерку. Разлив его содержимое по оловянным кружкам присутствующих, он встал у переборочной двери, держа в руках последний полный стаканчик для себя.

Люддеке сидел рядом с Хэнзелем, и тот незаметно, не прерывая рассказа о торпедной атаке, протянул правую руку, быстро схватил кружку Люддеке и осушил ее залпом. Когда пострадавший это обнаружил, началась небольшая свалка, бесконечно порадовавшая Вальца. Глумливо ухмыльнувшись, он поднял свой стакан в направлении Люддеке:

– Твое здоровье, милашка! Не зевай, ты же на флоте!

Затем чмокнул губами, демонстрируя наслаждение, отбросил назад голову и. вытер губы манжетой рукава, поглядывая на матроса, багрового от гнева.

– А теперь прощайте, ваши светлости, – произнес он подобострастнее, чем когда-либо. Затем кок повернулся кругом, поправил пилотку, и скрылся в проходе с бутылкой и стаканом в руках.

День медленно тянулся, не отмеченный какими-либо происшествиями. Совершенно точно насчитали тридцать два взрыва. Начало движения было намечено на 18.15. Ужин проглотили за полчаса, завершив его в 17.30, после чего все тихо разошлись по постам.

В 18.15 Хебештрайт доложил о шуме винтов. Прин, Эндрасс и фон Фарендорф обступили рубку акустиков, ожидая докладов.

С наушниками на голове, акустик, он же телеграфист, обеими руками сноровисто крутил тумблеры и ручки.

– Слабый шум винтов. Возможно крупный транспорт или танкер, – четко произнес он, и огромная складка пролегла между бровей.

– Ух-ты!.. Шум прекратился. забавно, он, должно быть, застопорил ход. Ничего не слышу.

И еще несколько секунд щелкал переключателями.

– Шума винтов не наблюдаю. Цель определенно застопорила ход, – заключил он, поворачиваясь к офицерам.

– Это более чем странно, торговое судно, останавливающееся в открытом море рядом с субмариной. Ничего непонятно, – пробормотал фон Фарендорф.

– В любом случае, цель крупная, – повторил Хебештрайт.

– Возможно, это обычный транспорт, который по какой-то причине лег в дрейф. И ни о чем не подозревает. Если бы это был военный корабль, обнаруживший нас, мы бы услышали посылки гидролокатора. С другой стороны, крупные корабли никогда не ходят в одиночку, – высказался Эндрасс.

– Всё узнаем, когда подойдем поближе, – заключил Прин.

И, вернувшись в ЦП, скомандовал:

– По местам стоять к всплытию! Начинаем движение!

Осторожно, под электромоторами, лодка вышла на перископную глубину. В боевой рубке Прин сделал привычное движение, и перископ с жужжанием выполз из шахты. Когда окуляры поравнялись с его лицом, Прин схватил ручки. Люди видели, как он прекратил вращать перископ и спокойно уставился в одну точку. Не говоря ни слова, вновь оглядел весь горизонт и вернулся к объекту, который рассматривал до этого.

Атмосфера в боевой рубке ощутимо накалялась. Не отрываясь от окуляра, командир, наконец, решился объявить:

– Торговое судно без хода в 300 метрах прямо по курсу. Под норвежским флагом. Дайте-ка мне альбом силуэтов.

Фон Фарендорф взял альбом и начал быстро его листать.

– Вот, командир. Открыл на норвежцах.

– Подойдите и поглядите, Эндрасс, – сказал Прин, оставляя перископ. Взяв альбом у помощника, он пробежал взглядом по черным силуэтам различных судов. Перевернув очередную страницу, он ткнул указательным пальцем в картинку.

– Вот он. Мне кажется это – он. Пассажирское судно «Метеор».

Эндрасс отошел от перископа и заглянул через плечо командира.

– Да, такие же мостик и мачты.

– Опустить перископ! Посмотрим, что он из себя представляет. Эндрасс, приготовить орудия к бою, на всякий случай. Это может быть ловушкой. Приготовиться к артиллерийской атаке! Хебештрайту следить за эфиром.

– Есть, командир, – рапортовал старпом, быстро спускаясь в ЦП.

Прин выключил свет в рубке.

– Право 20 по компасу! Оба мотора малый вперед! – скомандовал он.

Несколько минут спустя, голова старпома появилась в проеме нижнего люка:

– Готовы зарядить орудие, командир!

– Всплывать на поверхность! Курс 10. Продуть среднюю!

U-47 начала всплытие с дифферентом на корму. Сжатый воздух свистел в трубопроводах, устремляясь в цистерны. Прин ступил на трап, ведущий на мостик. Фон Фарендорф, Эндрасс и другие стояли на ступеньках ниже.

– Люк – над водой! – прокричал инженер-механик снизу, открывая клапаны переговорной трубы на мостик.

– Давление снято!

Прин отдраил люк и выскочил на мостик, по которому продолжала струиться вода. Эндрасс с артиллерийским расчетом быстро спустились по внешнему трапу рубки и начали готовить орудие к бою.

Легкий бриз дул с норд-оста. Видимость, под облачным небом, все еще оставалась хорошей. Пароход качался на зыби, шедшей с востока. Норвежский флаг, нарисованный на борту был подсвечен прожекторами.

– Он использует радиосвязь! – торопливый голос Хебештрайта гулко прозвучал в переговорной трубе.

Прин не колебался.

– Дать предупредительный выстрел по носу!

– Огонь!

Глухо рявкнуло орудие. Снаряд разорвался примерно в 100 метрах по носу.

– Перезаряжай, – крикнул Эндрасс.

– Запросить у него название и пункт назначения, – приказал Прин Хэнзелю, державшему наготове сигнальный прожектор. Ответ был также передан светом:

«Норвежский пароход „Метеор“, пункт назначения: Ньюкасл-он-Тайн, на борту 238 пассажиров».

U-47 медленно подошла на дистанцию голосовой связи. Прин взял мегафон: