Битали, опершись о пол трясущимися руками, приподнялся, выпрямился во весь рост. Сердце его продолжало стучать, как бешеное, дыхание не успокаивалось, между лопатками стекал холодный пот. Профессор Клеотоу сделала два шага вперед, с явным намерением положить палочку обратно в кармашек его рубашки – юноша нервно попятился.

– Мсье Кро, – сурово сообщила учительница. – Наша школа ставит своей задачей научить вас побеждать суккубов, а не бояться их.

И она снова сделала шаг вперед. На этот раз Битали, взяв себя в руки, остался на месте. Юная дева аккуратно поместила палочку на то место, откуда взяла, вежливо, без притягательности, улыбнулась:

– Не беспокойтесь, до конца учебного года вы получите возможность пересдать свой урок.

После чего пошла по коридору дальше. Битали очень надеялся, что она нагонит Арно Дожара: будет неплохо, если юный граф тоже немного встряхнется перед каникулами.

После встречи с профессором Клеотоу желание заниматься полезными делами у Битали пропало. Он отправился к себе в комнату, взял справочник магических существ и прилег на постель – но спустя несколько минут его внимание вдруг привлекло мерное тиканье. Некоторое время он пытался не обращать на него внимания, но потом любопытство пересилило, Кро отложил книгу, шагнул на середину комнаты, к очагу. Прислушался. К его удивлению, звук шел сразу со всех сторон, определить направление не удавалось.

Решив, что оказался как раз над источником шума, Битали отступил к окну – однако и звук сместился вместе с ним. Побродив по комнате, молодой человек заглянул под кровати, под подушки, осмотрел шкаф. Но нигде не обнаружил ничего подозрительного, равно как ни в каком из проверенных мест этот звук не становился громче и яснее. За этими поисками его и застал недоморф, крайне довольным вернувшийся с экзамена.

– Ты чего, сосед? – удивился он. – Пуговица укатилась?

– Тиканье какое-то, ты не слышишь?

Надодух прислушался, саркастически ухмыльнулся, подмигнул:

– Не бойся, сосед. Это всего лишь часы смерти. Не обращай внимания.

Битали понял, что тиканье прекратилось, словно испугавшись появления потомка древнего рода Сенусертов. И отмахнулся:

– Как экзамен?

– Восемь! – довольно сообщил недоморф. – Если бы проклятый Дистини не попал в меня издалека своим «рукви», так и вообще десятку бы получил.

– Молодец. Демонологию когда сдавать будете?

– После обеда. – Довольный Надодух сладко потянулся. – Ну чего, иди молоко добывай. Анита, думаю, уже там. Домовых и гномов накормим, тогда вечером можем посидеть спокойно на моей полянке, отпраздновать предпоследний день. Завтра будет уже не до того. Да, кстати, о поляне. Ты правда никуда не уедешь?

– Нет, – покачал головой Битали. – Родители обещали навестить здесь, уход за замком для меня никто не отменял.

– Слушай, ты можешь присмотреть, чтобы у меня в закутке все было нормально? Профессор Бронте в отсутствие учеников вполне может махнуть на погоду рукой. Тогда тут все померзнет, зима все-таки. Один раз у меня так уже было. Вернулся с каникул – а все черное, вялое, ни одного цветка. Все зачахло. Ты можешь мне там тепло наговорить, если вокруг замка подмораживать начнет?

– Легко, – согласился Кро, – не беспокойся. Буду пользоваться твоим кабинетом в одиночку. Наслаждаться удобствами.

– Сколько угодно, – разрешил Надодух. – Придумаешь, что еще там сделать можно, – говори. Я уже вырастил все, что мог придумать.

– Печечку было бы неплохо. И крышу от дождя.

– Одеваться нужно теплее, – отрезал недоморф. – А насчет крыши я уже думал. Не везде, конечно, – небольшой навесик с краю. Но пока не приходит в голову, из чего сотворить. У ели крона узкая, ива и дуб протекают.

– Ну думай…

Битали спустился к кабинету Налоби, кивнул долговязому парню из выпускного курса, волокущему объемный сундук, ушел в стену. Анита его уже ждала, задумчиво крутя в руке алый тюльпан.

– Привет, – кивнул ей Кро. – Как сдала?

– Как всегда, – вяло ответила она. – Скажи, я и правда похожа на этот цветок?

– Ты еще прекраснее, – ответил Битали скорее из вежливости, чем искренне. Его мысли были заняты совсем другим вопросом.

– Такой цветок можно вырастить из своей души?

– Ради тебя? – осторожно уточнил Кро, поняв, что девушка получила от кого-то подарок, причем с очень прочувствованным комментарием.

– Не бойся, – улыбнулась она. – Я знаю, что такое метафора.

– Разумеется, ты ведь знаешь все. А что такое часы смерти, тебе известно?

– Обычное явление для вековых семейных гнездышек, – пожала девушка плечами. – Если много поколений одного рода живут в одном и том же здании и если несколько человек из них умирают от одной и той же причины, то перед очередной такой кончиной дом предупреждает своих владельцев о грядущей беде. Слышится долгое мерное тиканье, источник которого найти невозможно. Как жертва помрет, так и тиканье прекращается. Явление не изучено, поскольку довольно редкое. Кстати, на смертных оно действует точно так же, как и на людей.

– Пять баллов в аттестат, – ответил Битали.

– Хотелось бы, чтобы твое положение позволяло тебе объявлять оценки, – причмокнула Анита. – Но вряд ли профессор Бронте решится на такую щедрость. Ладно, доставай веревку. Послужим школе бескорыстно.

Рассказ отличницы полностью успокоил Кро. Под определение «часов смерти» его пребывание здесь явно не подходило. Он выбросил странное явление из головы и занялся более насущными делами.

Надвигающиеся каникулы его не радовали – но Битали не собирался портить друзьям настроение и старался вести себя, как обычно. С некоторой отрешенностью он наблюдал за их весельем, за тем, как они готовили на поляне пир с тушеной форелью, жареной свининой и соком, наливаемым в тонкие бокалы из бутонов лилий, обращенных Цивиком в камень. Этого заклинания, как выяснилось, не знал никто из их небольшой компании. Однокурсника долго мучили, но Цивик стоял насмерть и правил обращения с опорным словом так и не выдал. Потом они играли в фанты – каждому по разу пришлось изобразить назначенного зверя, спеть песенку со словом «снег» и показать по примеру Цивика никому не известное чудо. Битали поразил компанию, разрубив брошенное в него яблоко сразу на шесть кусочков, Надодух вырастил на иве тигровую лилию, которую галантно преподнес Аните. А потом создал еще одну, пепельного цвета, для Генриетты Вантенуа. Больше никому выйти за пределы школьной программы не удалось, и незадолго до заката компания вернулась в замок, оставив пиршественный стол неубранным. Это недоморф захотел угостить своих маленьких соседей, обитающих в кустах вокруг. Надодух был уверен, что за две недели каникул следы веселья исчезнут сами собой.

– Завтра последний день, – мечтательно простонал Надодух, потягиваясь в постели. – Мне кажется, я не был дома уже целую вечность!