Даже если так, представить только – коллега по опасной работе на второй деловой встрече садится в автомобиль и начинает, сладенько улыбаясь, говорить о любви. Бред. Она меня пошлет. В крайнем случае, выслушает вежливо и пошлет. В самом крайнем случае – и выслушает вежливо и пошлет вежливо. Но путь у меня один.

Минутная стрелка, дрогнув, ложится точно на двенадцать. Пора.

Подхожу к углу здания. Красный «Ягуар» припаркован в сорока метрах за широким внедорожником. Я вижу ее профиль, и понимаю вдруг, что признаний таких она слышала немало, и смешных и грубых, и… будь что будет. Посмеется. Повеселится. Пошлет. Пусть! Подумаешь. Не слышал я никогда, что ли, куда и зачем нужно ходить? Чего бояться-то?

У меня еще восемь минут. Я расскажу ей о прекрасной фее в окне на апрельском бульваре. О трех грациях, завидовавших выходящей из подъезда девушке. О снах в тревожных сполохах салюта, отражавшихся в распахнутых глазах. О том, что всегда буду ранен ее присутствием на земле и ослеплен ее совершенством.

И делаю шаг вперед.

– Алекс!

Поворачиваю голову. У противоположной стороны Хайд-Парк-Гейт стоит Камал в коричневой кожаной куртке рядом с синим «Passat».

– Алекс! – повторяет он. – Садись в машину.

Силой растягиваю губы в улыбке. Между нами метров двадцать, и, к счастью, он вряд ли увидит выражение моих глаз. Если я побегу, он все поймет. Может быть, он уже все понял и ждет меня, только чтобы вывезти за город и без свидетелей пристрелить в лесу.

Камал что-то говорит коротко, я не слышу из-за треска пролетающего мотоцикла, но вижу, как он открывает для меня приглашающим жестом заднюю дверцу автомобиля. За моей спиной, всего в сорока шагах сидит девушка, ожидающая Чингиза, несущего важную информацию. И если я не приду, если Камал ждет меня, чтобы убить, она никогда не узнает о том, что случилось. О том, что я чувствую. Никто не узнает, где же находятся дремлющие до поры в металлических чемоданах ракеты с ядом. Просто Чингиз не пришел на встречу. Просто сгнил в сточной канаве. Исчез. Испарился.

Мгновение растягивается в бесконечность, и я вижу, как медленно опускаются веки Камала. Застывают автомобили, летящие по дороге. Останавливаются размытыми пятнами голуби в сером небе, не закончив взмах крыльев. Замирает сердце, и я слушаю тишину внутри, которую никогда не слышал.

Если я побегу к девушке, Камал все поймет. Едва только я обернусь и брошусь со всех ног от него. Если он не уложит меня до того, как я доберусь до красного «Ягуара» и мне удастся прыгнуть к ней в автомобиль – он убьет нас обоих. Если застрелит или ранит меня раньше, через пять-десять шагов – неизвестно, как поведет себя девушка. Надеюсь, она найдет в себе силы пройти мимо и сможет передать, что Чингиз вышел из игры. Но если она хоть как-нибудь себя выдаст – они убьют и ее.

Поднимаю одеревеневшую ногу и опускаю на проезжую часть. Отчаянно визжит клаксоном автомобиль, скрипят тормоза и длинное-длинное мгновение лопается. Я на дороге, передо мной остановившийся «Бентли», испуганные глаза водителя, побледневшее лицо. Вытягиваю предупреждающе руку и бегу стрелой к синему «Passat», стараясь не попасть под колеса, под ревущие сигналы и визг тормозных колодок. Прыгаю в открытую дверь на заднее сиденье головой вперед, Камал мгновенно опускается рядом с водителем, щелкает дверцей:

– Поехали. Быстро!

«Passat» разворачивается, нарушая все возможные правила, и через мгновение уже летит вдоль ограды парка. Лежу на сиденье лицом вниз, мозг лихорадочно просчитывает варианты. Автомобиль заносит на повороте, и я бьюсь макушкой о дверцу. Не встаю, выжидая, пока «Passat» не сделает еще пару поворотов. Поворачиваю голову. Камал смотрит на меня сверху вниз, чуть повернувшись назад. Я поднимаю вверх большой палец, так, чтобы он видел.

– Сворачивай во двор, – командует Камал водителю, поднимает к губам небольшую коробочку рации, – Второй, продолжай, мы выходим.

– Понял, Второй, – хрипит в ответ эфир.

Резкий поворот и остановка. Поднимаю голову. Тихий пустынный дворик. Качаются легким ветерком листья деревьев. В боковом стекле мимо въезда во двор по дороге пролетает такой же синий «Passat», автомобиль Второго, принявшего возможное преследование.

Камал смотрит на меня безразлично.

– Ты не отвечал на мои звонки, – говорит бесцветным голосом.

Судорожно выдыхаю запас легких:

– Хоро-шо, что… вы меня наш-ли… Кажется, за мной следили… я не мог к вам…

– Кажется? – голос его, словно туман – ни тени, ни света.

– Кажется… Точно, следили.

– Почему ты так решил? – он смотрит сквозь меня, словно разговаривает с сиденьем автомобиля.

– Я видел. У меня украли мобильник, в метро, – говорю, сглатывая воздух, и меня бьет легкая нервная дрожь. – Где-то в восемь утра.

До восьми Камал не звонил мне. Я выключил телефон в десять минут девятого, когда окончательно принял решение исчезнуть.

– Хотели снять и наладонник, но я почувствовал руку, вырвался. Повезло, открылась дверь, и я выскочил. Ударил одного из них в пах, и они погнались за мной. Успел выбежать из метро. Там стоял полицейский, и они не подходили. Но и не ушли далеко.

– Сколько их было? – прерывает меня Камал.

– Трое. Все покрепче меня. Молодые. У меня не было шансов, – смотрю ему прямо в глаза.

– Что дальше? – он не отводит взгляд.

– Рядом с полицейским я долго торчать не мог. Он уже и без того начал на меня посматривать…

– Почему ты не подошел к нему и не сказал, что тебя обворовали?

– У меня в кармане наладонник. В нем клиентская база и снимки камер слежения «Кингстон Роял Банка». Если бы мне пришлось пойти в полицию, чтобы заявить на них, неизвестно, что…

– Продолжай, – останавливает он мои путаные объяснения.

– Я пошел по улице, думал, что в толпе не тронут. Когда они начали подбираться ко мне ближе, зашел в магазин, остановился у охранника, спросил, где продают лавандовое мыло… и что-то еще, не помню… побродил по магазину, а когда вернулся к входу, они меня еще ждали, – замолкаю.

Все время смотрю на Камала, чтобы он видел, что мне нечего скрывать.

– Дальше, – приказывает он.

– Я сказал охране, что видел у одного из них пистолет, и когда охрана вышла к ним, чтобы проверить, сбежал через парковку. Пару часов петлял по городу, проверяя, не идут ли они за мной.

– Дальше…

– Сел в кафе где-то на Белгрейв-роад, не помню точно, где…

Я действительно пил там кофе в одиннадцать утра. До тех пор я мотался по дворам, пытаясь обнаружить возможную слежку Камала. После двух чашечек кофе и пары горячих булочек в шоколаде за столиком заведения под названием «У Птички» я расслабился, решил, что теперь опасаться преследования не стоит. И выйти на меня Камал мог только после одиннадцати тридцати, когда я покинул кафе и неспешно шатался по городу, ощущая себя впервые за несколько недель обычным туристом. Даже воображал, как буду когда-нибудь рассказывать детям, как в Третью мировую побывал в Лондоне с опасным заданием КГБ…