— Это пока, — обрадовал Александра Борисовича Грязнов. — Ты же знаешь, в основном работа частной охраны состоит из дипломатического баланса между бизнесменами и рэкетирующим их криминалом. Достаточно слегка подтолкнуть деятельность в сторону криминала, и возможности черного нала открываются перед представителями ЧОПа, можно сказать, неисчерпаемые!.. С одной стороны, как близкие бизнесменам люди, их личные охранники, а зачастую и возглавляющие вообще службу безопасности фирмы, они располагают довольно точными сведениями о передвижении средств охраняемого объекта… Особенно если пустят в ход примитивную прослушку… С другой — сговор с бандитами, а еще лучше выступить в качестве бандита или шантажиста самим… Простенько и со вкусом!

— Иными словами, господин Мозолевский прибыл в город Северотуринск с конкретным заданием добывания денег для своей шайки с помощью «Щита»? Но почему именно туда и именно «Щита»? В стране этих ЧОПов как собак нерезаных! — поинтересовался Меркулов.

— Ты, Костя, забываешь, что Мозолевский и сам, правда очень недолго, пробыл в Чечне. О Василии Шмелеве почти наверняка слышал. Дениска, во всяком случае, Шмелева знал, и первое, что о нем сказал: мол, Васька славился среди их окружения своей идейностью!..

— То есть?

— Шмелев считался среди них философом, над ним даже подсмеивались, поскольку «философом»-то он был весьма примитивного толка… Понимаешь, в шестидесятые годы люди его типа дискутировали на кухнях под гитару. Сейчас же у таких мальчиков для дискуссий подобного рода не хватает ни образования, ни интеллигентности. Зато схавать какую-нибудь «новую» идейку они всегда готовы! И не просто схавать, а тут же начать реализовывать, подведя под нее идеологическую базу. Например, пусть и не в таком примитивном виде, в каком она навязывалась подросткам организацией Мозолевского, но, по сути, ту же самую.

У самого Мозолевского на то, чтобы уболтать такого вот Шмеля, поверь, и образования, и интеллекта вполне даже хватит!.. Он, к слову сказать, из весьма интеллигентной семьи: отец был видным ученым. По национальности наполовину поляк, наполовину русский. Мать — из поволжских немцев… Оба при первой же возможности выехали в Германию… А сынок вот остался.

— Короче, ты считаешь, что Мозолевскому удалось задурить Шмелеву голову ницшеанскими идейками?..

— Считаю, — кивнул Грязнов-старший.

— А ты, Саня? — поинтересовался Меркулов. — Согласен?

— Насчет идей не знаю, — покачал головой Турецкий, — а вот то, что господин Мозолевский прибыл в Северотуринск за деньгами, вполне реальная, если не единственная, версия. А уж какими методами он охмурял Шмелева и почему именно его — это пусть психологи разбираются…

— Или психиатры, — хмуро улыбнулся Меркулов, — если учесть их «идеологическую базу».

— Недооцениваешь ты, Костя, этой нацидеологии… — возразил Александр Борисович. — Точнее — ее живучести и соответственно популярности… Понимаю, из твоего кабинета не все видно! Но уж поверь нам, более близким народу, что, как ни грустно, но живуча она, сволочь! Образ врага всегда легче создать в глазах большинства, тем более если речь идет о неопытных пацанах, из кого-то, кто на тебя непохож. Рылом, грубо говоря, не вышел: ты блондин, а он брюнет. Ты бледнолицый, а он черный… или краснокожий… Ну и так далее, вплоть до религиозных различий. Хотя Господь Бог этих «идеологов» волнует в последнюю очередь, точнее говоря, и вовсе не волнует — разве что в качестве рычага для их подлых целей.

— Жутковатую картину рисуешь, — вздохнул Меркулов. — Но то, что я и вовсе не в курсе, — это ты зря, Саня… Возможно, не в такой мере, как ты, но… А что ты хочешь? Лишить народ вообще какой бы то ни было идеологии и получить в качестве подрастающей смены ангелов?.. Свято место, как известно, пусто не бывает!..

Некоторое время в кабинете Меркулова вновь царила тишина.

— Ладно, генералы, — вздохнул наконец Константин Дмитриевич, — идите работайте… Согласен, разрабатывать следует в первую очередь эту версию, со «Щитом». Однако не думаю, что прослушку ребятам установили они: говоришь, в люксе обнаружили четыре «жучка»?

— Ну! — ухмыльнулся Турецкий. — Ты прав, с такой скоростью работать могут только представители органов… Не волнуйся, ни с прокуратуры местной, ни с УВД мы и глаз не спустим! Пусть поволнуются, сволочи… Пименов, кстати, даже с виду типичный мерзавец. Что касается «Щита», официально мы им заниматься пока не будем, до тех пор пока Денис с ребятами не соберут настоящие улики… И не крути носом, Костя! На этот раз тебя даже никто не просит о доплате Дениске, клиенты, вполне официальные, у них и без тебя есть! Впрочем, все, что нужно, в этой папке, держи!..

Меркулов нехотя взял протянутую ему Турецким довольно объемистую папку.

— Мерси, Саня… Уж извини, но материалы «Глории» я приобщать к официальному следствию пока не стану…

— Ты и потом не станешь этого делать, — усмехнулся Грязнов-старший, поднимаясь на ноги. — А главное — никто тебя об этом и не просит!.. И вообще, ты ничего не знаешь, не видишь и не слышишь, во всяком случае от нас… Пошли, Сань, у меня еще дел на сегодня выше крыши!

— Знаю я ваши дела, — проворчал Меркулов, — со специальной пометкой из пяти звездочек… Ладно, валите отсюда! А ты, Сань, вечером, часиков эдак в семь, загляни ко мне.

— Есть! — по-военному отсалютовал Турецкий, одновременно подмигнув Вячеславу Ивановичу, и поспешил вслед за Грязновым-старшим покинуть кабинет шефа.

— Что ж, это-то я как раз понимаю, — Женя усмехнулась и потрепала Альберта по затылку с видом мамаши, ласково журящей свое дитя. — Ясное дело, что на целый миллион тебе понадобится время… Главное — начало положено!

Она еще несколько секунд полюбовалась на раскрытую сберкнижку, после чего небрежно сунула ее в сумочку и щелкнула замочком.

На сей раз они встретились в кафе со странным названием «Веретешко», расположенном в самом конце длинной, пересекавшей практически весь город, Купеческой набережной.

Судя по всему, особой популярностью «Веретешко» не пользовалось, — возможно, потому, что фактически находилось почти на окраине Северотуринска, то есть в районе бедном. А цены здесь были почти ресторанные. Зато и шансы наткнуться на каких-нибудь общих с мужем знакомых были, с точки зрения Евгении Петровны, тут минимальные. Особенно сейчас, в полдень, между временем завтрака и временем обеда.

Заказав по чашке кофе и два пирожных, парочка пристроилась за столиком возле окна, из которого открывался вид на Волгу и на мост, тянущийся на другой берег реки. По мосту медленно полз синий троллейбус, в сером небе покрикивали голосами, напоминавшими кошачье мяуканье, речные чайки.

— Ты знаешь, у меня сегодня правда времени почти нет, не обижайся. — Женя слегка тронула пальчиком руку Альберта. — Хочу прокатиться в Москву за шмотками, нужно и собраться, и денежки у Шмеля выкачать в достаточном количестве, и в салон красоты свой заглянуть…

— Такой женщине, как ты, — возразил мягко Альберт, — никакие салоны не нужны! Женя, ты такая красивая… Может быть, если сумею вырваться, поехать с тобой?..