– Ночью, в февральский снегопад? Интересная идея, но не оригинальная, – заметила я.

И вспомнив свои упражнения по сочинению дурацких анонсов, провозгласила:

– Маленькая любительница подснежников выросла и стала большой любительницей пожрать. Цветочки кончились, начинаются ягодки! Смотрите новую версию старой сказки – гастрономический триллер «Двенадцать месяцев»!

– А ты разве не хочешь сладеньких ягодок? – по-прежнему добродушно спросила Ирка. – Странные вы женщины, отказываетесь от свежей клубнички!

– А кто еще отказывается? – удивилась я множественному числу.

– Вчера Катька отказалась, сегодня ты, а зря: клубничка хороша была! Спелая, сочная, сладкая, хотя и тепличная! – восторгалась подруга. – Да и вино, которое мы пили с ягодами, было замечательное! Впрочем, Катька и от вина отказалась.

– Постой-ка! – До меня дошло, что спелые, сочные и сладкие ягоды не привиделись подружке в гастрономическом бреду. – Когда это вы ели клубнику?

– Да вчера днем, после обеда, ты разве не помнишь? Ах да, тебя же с нами не было, ты зачем-то уединилась во дворе.

– Зачем-то! – Я с неудовольствием вспомнила, что уединилась как раз для того, чтобы написать анонсы. – Я поработать вышла! А вы, бездельники, в это время сожрали всю клубнику и ничего не оставили трудящемуся человеку?

– В том-то и дело, что оставили! – обрадованно закивала Ирка. – И трудящемуся человеку, и спящему ребенку! Почти полкорзинки оставили в овощном ящике в холодильнике!

Я молча встала, шагнула к холодильнику, открыла дверцу и заглянула в овощной ящик. Там лежала одна-единственная морковка, с которой мы ходили охотиться на бурундайца.

– В другом холодильнике, в большом доме! – ответила подруга на мой немой вопрос.

Это меняло дело.

Я посмотрела на часы: было почти половина второго. Я глянула в окно и сквозь поредевшую завесу снега увидела, что в большом доме еще не спят. Мягко светились два окна на втором этаже и одно на первом. Я заколебалась.

– Имеешь полное право! – подзуживала меня Ирка. Одна идти по ягоды к чужому холодильнику она все-таки не решалась. – Клубнику кому оставили? Тебе и Масяне! Вы здесь, а ваши ягоды там, и это досадное несоответствие нужно немедленно устранить!

– Немедленно? – Я еще сомневалась.

Ирка убежденно кивнула и облизнулась.

В теплых куртках поверх пижам и в валенках на босу ногу мы вышли из коттеджа и направились к большому дому.

Утром, когда мы приехали, двор был расчищен, постарались Анатоль с желтобоким ратраком, а теперь снега насыпало столько, что мы на каждом шагу проваливались по колено. От одного крыльца до другого было метров тридцать, не больше, но мне показалось, что мы шли целый час. И это при том, что большую и тяжелую Ирку, утаптывающую снег не многим хуже того ратрака, я пропустила вперед!

Неожиданно подруга резко остановилась, и я налетела на ее широкую спину.

– Интересно, почему они спят в разных комнатах? – пробормотала она, глядя на два светлых квадрата на втором этаже.

Одно окно светилось розовым, а другое – нежно-зеленым. Повесить в одной комнате такие разномастные шторы мог только дальтоник, поэтому резонно было предположить, что перед нами окна двух разных. Второй этаж целиком отвели молодоженам. Значит, Катерина и Вадим заняли каждый по отдельной комнате. Нетипичное поведение для молодых супругов!

– Она его не любит, – убежденно сказала Ирка. – Ты была права, Катька вышла за Вадима назло Тиму. Вот дурочка!

– Он тоже ее не любит, – вздохнула я, вспомнив, как Тараскин влепил своей молодой жене пощечину.

В этот момент зеленое окно погасло. Ирка отмерла и снова зашагала к крыльцу.

Тихо, стараясь не шуметь, мы поднялись по ступеням, отряхнулись и обмели валенки специальным веничком. Ирка толкнула дверь – она была не заперта. Я подумала, что Анатоль не зря ругал хозяев дачи за беспечность. Что за дурная привычка – оставлять двери открытыми!

– Мало им того, что у них пистолет украли, теперь и клубники лишатся! – пробормотала я, вслед за Иркой заходя в просторный холл.

Там было темно. Не так темно, как в угольной шахте, а как в вагоне поезда, летящего по железнодорожному тоннелю с редкой цепочкой лампочек по стенам. Тонкая линия света имелась по правому борту, она подчеркивала одну из внутрикомнатных дверей.

– Не только у нас бессонница, – подтолкнув меня локтем, шепнула Ирка. – Видишь, еще кто-то не спит!

В следующую секунду свет за закрытой дверью погас, и в холле воцарилась абсолютная темнота.

Поразмыслив на досуге, предприимчивая девушка Дина Калошина решила не отказываться от хрустальной мечты выйти замуж за миллионера только потому, что подвернувшийся ей представитель этого вида оказался психом.

– Стану мадам Семендяевой, сдам супруга в дурдом, и все дела! – постановила Дина.

Однако для начала все-таки следовало вступить с психованным миллионером Семендяевым в плотный телесный контакт. С этой целью, удаляясь перед сном в свою комнату, Дина ответила на вежливое семендяевское пожелание «Спокойной ночи!» слегка переиначенной фразой Ослика Иа:

– Спокойной ночи, Антон! Если она, конечно, будет спокойной, в чем я лично очень сомневаюсь. – И она одарила миллионера томным и многообещающим взглядом опытной гаремной одалиски.

Семендяев вздрогнул, как тюльпан, в чашечку которого влетела крупная деловитая пчела, и покраснел, как тот же цветок. Закрепляя взаимопонимание, Дина послала ему воздушный поцелуй, жаркий и прилипчивый, как свеженький горчичник. Растревоженный Семендяев заерзал на диване в холле, а соблазнительница танцующим шагом баядерки удалилась в свою комнату и медленно-медленно прикрыла за собой дверь.

С минуту она чутко прислушивалась к происходящему в холле. Вольготно скрипнул диван, освобожденный от тяжести семендяевского тела, тихие шаги прошуршали по пушистому ковру, протопали по дощатому полу и затихли в комнате. Потом в соседней ванной зашумела вода. Дина поняла, что миллионер, как положено культурному человеку, перед визитом к даме освежается, и сама быстренько приняла водную процедуру. Сосед еще плескался в душе, а она уже умащивала свое юное тело благовониями, наносила легкую боевую раскраску и с быстротой разбуженного по тревоге солдата-старослужащего облачалась в обольстительный пеньюар с кружевами.

Теплое верблюжье одеяло в свежем пододеяльнике с рюшами Дина решительно откинула в сторону. Раскинувшись на постели в соблазнительной позе, из-под опущенных ресниц девушка нетерпеливо смотрела на дверь. Верхний свет в комнате она погасила, а бра над постелью включать не стала. На прикроватной тумбочке трепетно горела одинокая свеча, это было очень красиво и романтично.

Свечой Дина по случаю разжилась уже тут, на даче. Днем, когда Анатолий иллюминировал фасад большого дома новогодними гирляндами, она углядела в большой коробке с елочными игрушками фигурные восковые свечи. В наборе были Дед Мороз, Снегурочка, пара снеговиков, три оленя и один белый рождественский барашек. Деда Мороза, Снегурочку и барашка Дина присвоила.