Был он на чужбине пять годков… Сделал несколько кампаний, воевал с французами, был ранен в голову, ходил к Северной Америке и в Ост-Индию, огибал южную оконечность Африки — мыс Доброй Надежды, некоторое время жил в Филадельфии.

И полностью сохранил при этом душу русскую, а характер — счастливый.

Если не ко времени визита Лисянского в 1804 году, то позднее Камеамеа, как я могу предполагать, понял, что против белых ему не выстоять. Логичное решение — войти с какими-то белыми в прочный политический союз.

Но с какими? Чью руку выбрать?

Руку Англии Кука, нарвавшегося на копья островитян, и английских прощелыг-авантюристов, услугами которых он пользовался?

Лапу Штатов бесцеремонного Грея, норовившего урвать побольше выгоды, и еще более бесцеремонных китобоев? Или десницу России Лисянского — доброго и уважительного, исполненного непоказного благородства, с курчавинкой в волосах, с немного вывернутыми губами, делающими его чуть похожим на островитянина? Король, как я уже говорил, глупцом не был. Но и влияние янки усиливалось.

Поэтому, хотя Камеамеа и попытался не раз заручиться покровительством русских, о непосредственном переходе в подданные русского императора не заикался. Впрочем, надо полагать, что при нашем умном к этому делу подходе все могло быть и иначе.

Зато о русском подданстве подумывал король Тамари-Каумуамия…

В КОНЦЕ 1808 года Баранов отправляет на Гавайи 14-пушечный шлюп «Нева» под командой лейтенанта Леонтия Гагемейстера (с этим морским офицером мы еще познакомимся ближе) — на зимовку. Одновременно Гагемейстер должен был проводить обычные исследования.

Уйдя из Ново-Архангельска 10 ноября 1808 года, «Нева» пришла на Сандвичи-Гавайи в начале января 1809 года, и там Гагемейстеру удалось установить с Камеамеа неплохие отношения. Камеамеа и принял его радушно, и пообещал выделить землю под русское поселение.

Удивительного и неожиданного тут ничего не было. Еще Резанов в письме Румянцеву от 17 (29) июня 1806 года сообщал:

«Король Сандвичевых островов Тооме-Оме-о предложил г. Баранову дружбу свою… Купил до 15 одномачтовых судов… а ныне купил у американцев трехмачтовое судно… Тооме-Оме-о хочет быть в Ново-Архангельске. Положив основание торгу, он обещает возить сюда произведения свои в плодах хлебного дерева, кокосах, таре, древесных веревках, свиньях и хлебе… а получать отсюда тики, холсты, железо и лес для кораблестроения…»

Вот так!

Очевидно, Резанов имел в виду то первое торговое соглашение РАК с Камеамеа, которое заключил с ним в 1806 году мореход РАК Сисой Слободчиков, пришедший на остров Оаху на шхуне «Николай»…

А 18 июня 1809 года Гагемейстер уже с Камчатки отправил министру коммерции Румянцеву рапорт с планом организации на Гавайях сельскохозяйственной колонии для снабжения продовольствием Русской Америки. Он считал, что на первое время хватит одной крепостной башни-блокгауза, двух десятков русских и одной пушки… Интересно, что через десять лет РАК в своей «гавайской» инструкции от 12 (24) августа 1819 года тому же Гагемейстеру высказывала ту же идею: «Всего лучше для первого случая… построить в выгодном месте здание в виде обширной башни, которую, чтоб островитяне и другие имели в должном уважении, снабдить несколькими пушками…»

5 ноября 1809 года Главное правление РАК обратилось с таким предложением к самому царю, но основание русской колонии на Гавайях сочли авантюрой. И хотя, напротив, отказ от идеи был геополитическим идиотизмом, столичные англосаксонские и масонские «кроты» явно убеждали Александра в обратном, и — как видим — убедили.

Тем не менее Камеамеа к русским относился в целом лояльно (хотя противодействие этому со стороны его «министров»-янки и просто янки было огромное!). Достаточно сказать, что он подарил Баранову земельные владения, и состарившийся Баранов, готовясь отойти от дел в 1818 году, не исключал мысли поселиться на Гавайях.

Итак, русские на островах постоянной базы не имели и появлялись там периодически. Янки были у Камеамеа под боком — в советниках. А американские капитаны и торговцы-«бостонцы» толклись на Гавайях постоянно.

Островные же короли были людьми достаточно капризными. К тому же их постоянно и целенаправленно подзуживали против русских. Так, во время англо-американской войны, в 1813 году, капитан корабля Американской меховой компании Астора (и о ней в свое время будет сказано) — янки Уильям Хант отплатил Баранову за укрытие от англичан в Ново-Архангельске тем, что, объявившись потом на Сандвичах, оклеветал русских перед Камеамеа. И тот перестал доверять им и Баранову лично…

Не был последователен и Тамари (в 1821 году в одном из документов РАК говорилось об «известном его диком непостоянстве»).

Поэтому «гавайская» русская политика должна была проводиться очень аккуратно и кропотливо — при постоянном наращивании нашего присутствия там. И, конечно же, раз какие-то виды уже обозначились, эту политику надо было проводить по-державному, то есть силами державы.

А проводилась она, по сути, лишь силами РАК…

И вдруг ситуация приобрела обвальный характер… В 1815 году Баранов отправляет на Сандвичевы острова экспедицию во главе с агентом-комиссионером РАК доктором Егором Николаевичем Шеффером.

В то время Сандвичи были уже достаточно централизованы. Да и — сильны. Уже Кук число островитян оценивал в 200 тысяч человек, и при всей своей приблизительности эта цифра уважение внушает.

Бывший судовой врач, родом из Баварии, Георг Антон (Егор

Николаевич) Шеффер родился в 1779 году и был на русской службе с 1809 года, а на службе в РАК — с 1813 года.

Ближайшей его задачей определялось улаживание конфликта с погибшим у берегов Отувая (Кауаи) компанейского корабля «Беринг». Груз на сумму в 20 тысяч пиастров был «спасен» подданными короля Тамари. История эта темная — скорее всего капитан корабля Беннет (янки на службе РАК) намеренно посадил «Беринг» на камни в расчете именно на «спасение»-разграбление и свою долю после этого.

В донесении Шеффера от августа 1816 года и в записке РАК на имя министра иностранных дел Нессельроде от января 1818 года (составленной по донесениям того же Шеффера) суть событий излагается несколько разно, но в целом получается вот что…

Шеффер вначале пристал к главному острову короля Камеамеа-Томи-Оми — Гавайи (Овиги, Овеиги)…

Баранов послал Камеамеа с Шеффером большую серебряную медаль на «владимирской» ленте из числа тех, которые ему привез еще Резанов. Но король принял посланца Баранова так, что тот «находился даже в опасности потерять жизнь»… Причина была все в том же — в «подущении (науськивании. — С.К.) живущих при нем иностранцев»…

Помог случай — король серьезно заболел «грудной болезнью», и Шеффер вылечил его, а заодно еще и его любимую жену Качуману.

Все сразу же изменилось: король обещал помочь уладить проблемы с грузом «Беринга», воздействуя на Тамари, подарил Шефферу «на своем острове людей и землю для оседлости в вечное владение» и построил для него три дома.