Более того, даже в конце 1918 — начале 1919 года Абхазия пыталась вести независимую от Грузинского национального совета политику в попытке остаться в сфере влияния Горской республики Северного Кавказа[438]. И это притом, что она уже фактически была включена в состав Грузинской Демократической Республики.

Тем не менее руководство Союза горцев не было склонно согласиться, что Абхазия — часть Грузии. Г. Баммат в своем письме из Берна в феврале 1919 года настаивал, что это — часть Горской республики: «Я честно продолжаю делать общекавказскую политику и в ответ на грузинское сообщение, выпущенное под влиянием Чхенкели в Берне, которое гласит, что Абхазия составляет часть Грузии, а Туапсе грузины уступают Деникину — грузины в сношениях как с русскими социалистами, так и с русскими монархистами, и на худой конец примиряются с Россией. Конечно, в моей брошюре и во всех официальных случаях, и в абхазском вопросе никаких уступок не делала…»[439]

О том, что это были не только мысли одного из деятелей Горского правительства, говорит и речь делегата от Абхазии в Союзном совете (парламенте) Республики горцев Северного Кавказа Туманова, который настаивал на своем участии во всех органах власти горцев: «Я член Правительства родного по крови братского вам абхазского народа приветствую от лица всего абхазского народа членов Союзного Совета, как высшего органа, объединяющего разрушенные и угнетаемые горские народы Северного Кавказа… Наш представитель вместе с вашей делегацией от имени горских народов Кавказа отправился в Париж на всемирную конференцию. Мы это высоко ценим, мы чувствуем и разделяем вашу психологию»[440].

Ситуация с Абхазией ставила в тупик Горское правительство, которое действовало в Тифлисе и существовало на деньги грузинского правительства, просило помощи ее армии и при этом выступало против планов включения Абхазии в состав Грузии.

В своем письме в адрес Горского правительства из Тифлиса П. Коцев в сентябре 1918 года писал, что включение Абхазии в состав Грузии заставило горских политиков жестко говорить с членами грузинского правительства, при этом отмечалось, что все это делалось в устной форме, никаких письменных протестов с их стороны не предпринималось: «По абхазскому вопросу мы до сих пор не находили нужным письменно протестовать, пока не устроим пропуск войск, не создавая трений, да кроме того такие вопросы сейчас разрешаются реальным соотношением сил, а скоро, вероятно, мы будем иметь возможность письменный протест поддержать и реально»[441].

То есть горцы не хотели напряжения с грузинским правительством до того, как турки и немцы не будут на Северном Кавказе. И связь осуществлялась только через Грузию, так как выход к Черному морю и к его портам был только в далекой перспективе. Более того, горцы ждали ответа от Тифлиса по поводу разрешения переброски оружия из Турции на Северный Кавказ через Поти на Владикавказ.

Турция и Германия в свете признания Горской республики в 1918 году

Говоря о ситуации в регионе, стоит отметить, что процессы исторического масштаба происходили здесь с такой скоростью, что это порой затрудняет анализ одного отдельно взятого аспекта[442]. Разные по характеру процессы в течение одного-двух месяцев налагались друг на друга. Взятие в Дагестане определенными силами того или иного города происходило практически каждый месяц, это ошибочно предлагается трактовать как факт установления власти. О степени неконтролируемости ситуации в этой части Северного Кавказа можно судить и по косвенным свидетельствам участников событий. Например, владетельный князь Н.-Б. Тарковский держал свою семью в Чечне, у своих знакомых чеченцев в селе Ножай-Юрт[443]. Власть в городах менялась в зависимости от того, чей (белых, красных, анархистов, монархистов) поезд проезжал вдоль Каспийского побережья.

К числу малоизученных вопросов относится степень турецкого влияния на Горскую республику, в частности оказание Турцией военной помощи на Северном Кавказе.

Сказать, что для Турции и Германии Северо-Кавказский регион был приоритетным, было бы не совсем корректно. Взоры их были обращены на Азербайджан и Грузию, то есть на Закавказье[444]. При этом Грузия нужна была как транзитная территория[445]. Для того чтобы обеспечить беспроблемное сообщение с Баку, нужно было иметь контроль и над Тифлисом[446]. Турция пыталась добиться уступок от Грузии, которая стояла на пути ее продвижения к Каспийскому морю.

Турция и Германия, хоть и выступали союзниками в Первой мировой войне против стран Антанты, но их интересы нередко вступали в противоречие друг с другом[447], в том числе и относительно всего Кавказа[448].

Правительство Германии, признав независимость трех государств в Закавказье — Грузии, Армении и Азербайджана, поручило их правительствам сформировать официальные делегации и направить их в Берлин. Немецкое правительство обещало содействовать созыву конференции в Константинополе, чтобы решить вопрос о границах. Казалось бы, все складывалось лучше, чем можно было ожидать. Однако политика Германии в отношении Закавказья в течение короткого времени кардинально меняется. Неожиданно для всех Берлин отказывается от своих обещаний признать независимость всех трех республик и признает только Грузию, более того, обещает ей и военную помощь. Что касается Армении и Азербайджана, то Германия, основываясь на новых договорах с Советской Россией, отрицает не только их независимость, но и признает в качестве российской территории[449]. Францией и Англией это было расценено как попытка ослабить возможное влияние этих стран, заставляя их иметь дело непосредственно с Россией. Хотя здесь стоит иметь в виду и возможные договоренности с Османской империей, направленные на то, чтобы застолбить эти территории как зону интересов Блистательной Порты.

Горским политикам, получившим поддержку курса на независимость от Турции, было необходимо иметь и заверения от немцев. Именно с этим связаны все контакты А.-М. Чермоева с немецкими официальными лицами в Тифлисе. В ход шло все. К примеру, А.-М. Чермоев во время встречи с немецким представителем Ф. Крейсом обратил внимание на то, что, несмотря на тяжелое положение в стране горцев Северного Кавказа и постоянные нападения на русское население и на казаков, ни одна из немецких колоний ни разу не пострадала, так как, мол, горцами они рассматриваются союзниками Турции, а значит, и мусульман Северного Кавказа[450]. Конечно, все было далеко не так просто, но сам факт, что в ход были пущены и