Теперь, наконец, Роберт и Рожер могли отправиться на Сицилию. Греки были изгнаны из всей Италии, за исключением города Бари, оттуда их не удавалось выдворить, но где их оказалось легко удерживать; кроме того, Бари находился далеко. Во всех других местах название «Великая Греция», так долго употреблявшееся для обозначения византийской Италии, стало принадлежностью истории. Папа благословил экспедицию. Западная империя не могла вмешаться. Даже обстановка на самой Сицилии казалась относительно благоприятной. Во многих областях население еще оставалось в большинстве христианским, и можно было рассчитывать на то, что в этих местах нормандцев встретят как освободителей и, если потребуется, окажут им необходимую помощь и поддержку. Что до сарацин, они справедливо считались храбрыми воинами, но теперь оказались разобщены и едва ли могли успешно противостоять сплоченной и дисциплинированной нормандской армии. За власть над островом дрались три эмира. Первым был некий Ибн ат-Тимнах, который контролировал большую часть юго-восточной территории и держал большие гарнизоны в Катании и Сиракузах; второй, Абдулла Ибн Хаукаль, правил северо-западной частью из своих дворцов в Трапани и Мацаре. Наконец, между владениями двух соперников втиснулся эмир Ибн аль-Хавас, чья резиденция помещалась в Энне[35]. Все три государя отреклись от своего прежнего господина – калифа Зирида из Кайруана, который сам был изгнан из своей столицы за год-два до этого и теперь боролся за жизнь в огне межплеменных войн в Северной Африке; и все эти группировки враждовали друг с другом. Казалось, завоевание нормандцами Сицилии не займет много времени.

На самом деле оно заняло тридцать один год: немногие нормандцы провели столько лет в Италии, и немногие дожили до окончательной победы. Нормандцы не учли Апулии, где вечные враги Роберта Гвискара упорно отказывались смириться, отвлекая его внимание и – что еще более важно – его ресурсы в то время, когда они отчаянно требовались для сицилийской кампании. Подробности войн Гвискара в Апулии против новой византийской армии и его собственных мятежных подданных не представляют для нас особого интереса; важно только то влияние, которое они оказали на ход событий в Сицилии. Его нельзя счесть полностью отрицательным. Постоянная необходимость сражаться на два фронта привела к тому, что сицилийская военная кампания оказалась куда более длительной и трудной, осуществление ее потребовало больше мужества и средств, чем это было бы в другом случае, – эта мысль в разъяснении не нуждается; нормандские войска хронически испытывали недостаток живой силы и припасов, иногда становившийся катастрофическим. И все же парадоксальным образом, благодаря тому что ситуация в Апулии в этот период требовала присутствия Гвискара, Сицилия смогла стать тем блестящим, прекрасно обустроенным королевством, каким она была позднее. Поскольку Роберт по необходимости проводил все больше и больше времени, сражаясь со своими врагами на континенте, сицилийская армия, формально находившаяся под его командой, фактически перешла в руки Рожера, и в итоге младший брат принял на себя роль предводителя. Это, как мы увидим в дальнейшем, привело к разделу владений Робера и позволило Рожеру, свободному от всех обязательств перед Апулией, посвятить острову столько внимания, сколько он заслуживал.

Рожер наверняка понимал, что по условиям, объявленным в Мельфи, вся Сицилия, когда она будет завоевана, отойдет Роберту; каковы бы ни были его собственные заслуги, он может рассчитывать только на вознаграждение, которое его своенравный брат решит ему предоставить. Однако не исключено, что он в какой-то мере предвидел дальнейшее развитие событий и подозревал, что его шансы могут оказаться большими, чем теперь кажется. Определенно он с самого начала проявлял решимость и воодушевление в той же степени, что и сам герцог Апулии. Через несколько недель после взятия Реджо он совершил пробную вылазку через пролив: высадился как-то ночью с полусотней отборных воинов в окрестностях Мессины и двинулся к городу; но сарацины были начеку и оттеснили налетчиков обратно к их судам. Одновременно начались приготовления к полномасштабному вторжению.

Они продвигались мучительно медленно. Апулия волновалась, и Роберту в октябре 1060 г. срочно пришлось возвращаться туда. Император Константин X Дукас, который за год до того занял трон в Константинополе, отправил новую армию в Италию в последней попытке спасти то, что осталось от его Лангобардских Фим. Войско было не очень большим, но нападение застало нормандцев врасплох; Гвискар находился в Калабрии, и вначале греки встретили мало сопротивления. Даже когда Роберт и его брат Можер появились с поспешно собранной армией, они не смогли сразу сдержать продвижение греков, и к концу года большая часть восточного берега была отвоевана и сам Мельфи оказался в осаде. К январю 1061 г. положение стало настолько серьезным, что Гвискар призвал на помощь Рожера с оставшимися в Калабрии войсками. Сицилийская операция, казалось, откладывается на неопределенное время…

Но Рожер не был склонен откладывать поход. К середине февраля он вновь появился в Калабрии, как раз вовремя, чтобы использовать новую возможность, которая внезапно и неожиданно представилась. Долгие распри между двумя сицилийскими эмирами, Ибн ат-Тимнахом и Ибн аль-Хавасом, теперь вылились в открытое военное столкновение. Некоторое время назад, в безнадежной попытке уладить ссору, Ибн ат-Тимнах женился на сестре Ибн аль-Хаваса, но последний теперь держал ее в своей горной крепости в Энне и отказывался вернуть ее мужу. Его нежелание легко объяснимо и, несомненно, разделялось самой дамой, поскольку у нее незадолго до того вышел спор с Ибн ат-Тимнахом, в ходе которого он, охваченный гневом, вызвал слуг и приказал им вскрыть ей вены; к счастью, ее сын вовремя вызвал докторов и спас ее жизнь. Вскоре после ее бегства Ибн ат-Тимнах, возможно более стремившийся сохранить самоуважение, нежели брак, пошел на Энну, чтобы вернуть свою законную собственность; но он не смог ничего поделать с самой неприступной крепостью в Сицилии, а вместо этого потерпел бесславное поражение в долине под ее стенами. Вместе с остатками армии он отступил в беспорядке в Катанию, и там его соглядатаи вскоре донесли, что Ибн аль-Хавас готовит карательную экспедицию и открыто поклялся покончить с Ибн ат-Тимнахом раз и навсегда.

Рожер находился в Милето, когда на вторую неделю февраля 1061 г. Ибн ат-Тимнах прибыл собственной персоной просить его помощи и предложил нормандцу – по словам арабского историка Ибн аль-Атхира – в награду за уничтожение своего врага ни более ни менее как владение всей Сицилией. От такого предложения трудно было отказаться. Рожер быстро собрал войско из ста шестидесяти рыцарей и нескольких сот пеших солдат и маленький флот под командованием Годфрида Риделя, одного из самых способных командиров Гвискара, и спустя несколько дней высадился в северо-восточной оконечности острова. Прежний опыт Рожера предостерегал его от того, чтобы беспокоить гарнизон Мессины; его план, одобренный Ибн ат-Тимна– хом, который находился при войске, состоял в том, чтобы проследовать по северному берегу до Милаццо, совершая по возможности вылазки во внутренние области и разоряя как можно больше территорий Ибн Хаваса по пути. Затем, хотя никто из хронистов этого ясно не пишет, в его намерения, по-видимому, входило захватить мыс Милаццо и превратить его в постоянный нормандский плацдарм в Сицилии, который мог быть использован для выгрузки дополнительных припасов, а также для высадки подкреплений и, в конечном итоге, основных частей армии[36]. Вначале все шло хорошо: Милаццо был взят, затем почти без борьбы сдалась Рометта. Нормандцы захватили добычу – она включала, по-видимому, большое количество скота – и для того, чтобы обеспечить ее благополучную доставку в Реджо, вся армия вернулась на мыс Фаро, где стоял на якоре флот. Тем временем в Мессине поднялась тревога. Гарнизон крепости поспешил к берегу и встал лагерем на склоне холма, так что его не было видно с побережья. Более осмотрительные на сей раз, поскольку нынешнее нормандское войско намного превосходило тот отряд, который они без усилий отбросили за год до этого, – сарацины собирались подождать момента, когда погрузка будет в полном разгаре, и напасть на нормандцев, курсирующих небольшими группами между берегом и кораблями. Это хорошая идея могла иметь успех, но, к счастью для нормандцев, противные ветры затрудняли погрузку, и прежде чем работа началась, Рожер узнал о присутствии врага. Его сводный брат Серло – один из четырех Отвилей, которые не стали искать удачи в Италии, – имел сына с тем же именем; юноша недавно присоединился к своему дяде в Калабрии и подавал большие надежды. Рожер отправил его атаковать сарацин с фланга, велев ему прежде всего помешать им отступить по узкой прибрежной полосе назад в Мессину. План сработал, и арабы вместо того, чтобы захватить нормандцев врасплох, неожиданно сами оказались в окружении. Немногие из них уцелели.