— Мою комнату? — озадаченно переспросила Пегги. — Но ведь…

Диггори, обернувшись, строго сдвинул брови.

— Делай, что тебе говорят, Пегги!

Он собрал письма и скрылся в конце длинного, тускло освещенного коридора. Где-то хлопнула дверь. Пегги растерянно посмотрела на горничную, наблюдавшую за ней со сдержанным любопытством, и вздохнула. Что ж, похоже, нужно подчиниться.

Перед взором Пегги промелькнуло несколько просторных роскошных покоев. Повсюду чувствовалась атмосфера не то чтобы умиротворенности, но застывшей, статичной тишины, словно никто здесь не жил. Ее даже зазнобило, и она порадовалась, что Диг не забрал теплую куртку.

Женщины поднялись по широкой, украшенной замысловатой резьбой лестнице и попали в пустынный коридор. Толстые ковры скрадывали малейший звук. Наконец горничная остановилась и открыла комнату. Пегги неохотно последовала за ней.

В огромной пышной спальне с кремовыми стенами стояла поистине королевская кровать, застеленная атласным покрывалом бледно-абрикосового цвета. На полу лежал белый пушистый ковер. С балкона открывался чарующий вид на океанский залив. Пегги нерешительно огляделась вокруг, пораженная великолепной обстановкой. Горничная между тем наполняла ванну. Передавая Пегги голубой махровый халат, сказала:

— Переодевайтесь, а мне отдайте свою одежду, я приведу ее в порядок. В восемь вам и мистеру Дарреллу подадут обед на террасе. Отдыхайте!

Обед на террасе… Дрожащей рукой Пегги взяла халат.

Несмотря на легкое беспокойство, она с наслаждением погрузилась в теплую, пахнущую розами воду и отмокала в ванне почти час, выгоняя из тела усталость и напряжение последних дней. Потом вытерлась бежевым махровым полотенцем, высушила феном волосы, наложила на лицо косметику, щедро предоставленную в ее распоряжение. Выйдя из ванной, Пегги увидела свою выстиранную и выглаженную одежду, аккуратно разложенную на кровати. Даже оторвавшийся каблук был на своем месте. Одевшись и взглянув на себя в зеркало, Пегги осталась довольна: жизнь и красота возвращаются. А все оттого, что Диг где-то рядом и вскоре они встретятся!

Без пяти восемь горничная зашла за ней и провела ее на террасу. Диг стоял у перил, задумчиво глядя в море. Затем медленно повернулся и увидел Пегги. Сердце ее учащенно забилось. Никогда еще он не смотрел на нее такими влюбленными глазами!

Но вдруг она засомневалась. А может, он привез ее сюда попрощаться? То, что она угодила в тюрьму, явилось последней каплей, переполнившей чашу его терпения. Значит, обед прощальный. Внимательная горничная, красивая спальня, душистая ванна, кремы и лосьоны приготовлены не для того, чтобы побаловать ее, как показалось, а являются составной частью процедуры увольнения. А ей-то представлялось, что именно она объявит о своем уходе, оставит его с носом. Пегги даже знала, где и как произойдет последняя встреча. Однако Диг опередил ее…

А он тем временем внимательно смотрел на нее, точно видел впервые. Его красивое лицо окружал полумрак, в глазах отражался лунный свет. Белая рубашка резко контрастировала с загорелой почти дочерна кожей. Он не отрываясь глядел на Пегги, которую терзали душевные муки.

С моря дул ветер, взбивал ее волосы, обдувал побледневшие щеки, но она ничего не замечала. Порывом отбросило со лба Диггори угольно-черные пряди, и, поправляя их, он медленно направился к ней, по-прежнему не отводя от нее глаз.

— Тебе не холодно? — спросил он. Голос прозвучал нежным хрипловатым рокотом.

Неужто он и впрямь заботится о ней? Пегги лишь покачала головой. Диггори взял ее за руку и подвел к небольшому круглому столу. Пегги только сейчас заметила, что накрыт он по-праздничному: белоснежная скатерть, столовое серебро, сверкающие хрустальные бокалы, бледно-розовые свечи, пламя которых тихо колыхалось под легким дуновением с моря.

Да, необыкновенный прощальный обед запомнится надолго, подумала Пегги, и сердце ее вмиг сковал холод. Диг выдвинул стул, усадил гостью, сел напротив, достал из ведерка со льдом бутылку шампанского. Интересно, он сразу объявит, что больше не нуждается в ее услугах, или подождет, пока она не насладится деликатесами? Крепко сжимая бокал, Пегги сделала большой глоток, за ним — второй. Дворецкий бесшумно поставил блюдо с авокадо, начиненным креветками, под густым сливочным соусом, и удалился.

— Я решила уйти с работы! — неожиданно выпалила Пегги, осознав, что ни за что не вынесла бы его жестоких слов. — Я больше не вернусь на остров, — отчаянно добавила она. — Пусть Сэм пришлет мне мои вещи.

Спокойно выслушав это заявление, Диг неторопливо подцепил вилкой креветку.

— И ты всерьез полагаешь, что я позволю тебе легко сорваться с крючка? — с наигранной ворчливостью спросил он.

Пегги отпила еще глоток шампанского. Значит, она должна быть наказана за то, что осмелилась влюбиться в него да еще признаться в этом. Он намерен ударить побольней.

— Ч-что ты хочешь этим сказать? — заикаясь выдавила из себя Пегги.

Он в упор посмотрел на нее.

— Ты мне задолжала, Пегги Мейсон, — протянул он.

— Да-да, я знаю! Мне нужно было предупредить тебя хотя бы за неделю, но… но, к сожалению, я не могу! — трагически прошептала она.

— Мы говорим о разных вещах.

Что-то в его тоне заставило Пегги вскинуть голову.

— Что же тогда?

— Ты не расплатилась за свой поступок.

— А что я натворила? — удивилась она. Но тут лицо ее побледнело, и в глазах отразилась боль. — Она… она вернется, вот увидишь.

— Кто? — нахмурился Диг.

— Лайза, — прошептала Пегги.

Он нахмурился еще больше.

— А при чем здесь Лайза?

— Разве ты этого не хочешь?

— Нет, конечно!

Глаза Пегги расширились от удивления.

— Но… ты же ее любишь!

Он расхохотался.

— Да ты шутишь! Вот уж кого мечтал бы любить меньше всего!

Пегги не верила своим ушам.

— Но… но ведь Сэм сказала, что босс ходит мрачнее тучи, потому что… потому что Лайза уезжает…

— Я был расстроен, верно. Но отнюдь не отъездом Лайзы. Ведь я сам ее уволил.

— Как?

— С ней всегда трудно ладить, но в последнее время она стала просто невыносима. Вечно всем недовольна, всегда пытается поставить себя в исключительное положение. Может, Лайза и талантливый архитектор, но работать с людьми не умеет. Я предложил ей уехать, когда она начала возмущаться завтраком, который ты приготовила. — Он поднял бокал и удобно откинулся на стуле. — Итак, вернемся к вопросу о твоей задолженности.

Пегги ничего не понимала. Выходит, он не любит Лайзу… Не любит Лайзу! Из приемника лилась на террасу нежная романтическая музыка. Теперь к ней прибавилась мелодия, звучавшая в ее сердце.