Внутри лежали права и полис социального страхования на имя Марвина Джона Химейера, его солдатский жетон, и небольшая записка.

«Парень, теперь ты сам по себе. Надеюсь, ты простишь меня.

Говорят, в Малайзии есть такая болезнь — амок. Когда человек внезапно бежит и рушит всё на своём пути. Почему это происходит — до сих пор неясно. Некоторые думают, что это происходит из-за стыда, который человек не может терпеть. Мне очень стыдно, что я ничего не смог сделать и ничего не смог доказать этим людям.

Права и полис теперь твои. Надеюсь, ты достаточно умён, чтобы тебя не поймали.

Твой друг М.»

И всё, весь листок.

В этот момент Джорджа вновь накрыло. Он сидел за столом и в цементной пыли рисовал и рисовал треклятую схему, пытаясь докопаться, какую систему должна была предохранять эта странная цепь.

За этим занятием и застал его Дочеф.

— Что ты здесь делаешь? — спросил Майк.

— Я… — Джорджу мешал говорить комок в горле. — Я привёз договоры.

— Можешь ими подтереться. Видишь, что ты натворил?

— Я?

— А кто — я? Если бы не ты, этот старый идиот давно бы уже сдался, и убрался отсюда в ад, откуда он и пришёл.

— При чём здесь я?

— Убирайся! Убирайся отсюда, иначе нагрянут федералы, и у меня с тобой будет ещё больше проблем.

От жалости к Марвину и недоумения перед несправедливыми обвинениями Майка у Джорджа в горле образовался ком, ни проглотить, ни выплюнуть. Не говоря более ни слова, с конвертом в руке, Егор обошёл Дочефа и, не оборачиваясь, пошёл к своей машине. Ему казалось, что надо пройти с прямой спиной и не спотыкаться под ненавидящим взглядом бывшего босса. Но глаза застилали слёзы, и он пару раз чуть не упал, запнувшись о размотавшийся из тельфера трос.

— Стой, — окликнул Майк Джорджа, когда тот готов уже был сесть в машину.

Дочеф выбрался из руин и подошёл к «форду».

— Ты думаешь: вот, такой плохой хозяин, испортил жизнь рубахе-парню, да? Ведь он тебе именно так всё рассказал, верно? По глазам вижу, что да.

— Но ведь земля… она его.

— Его земля была там, за забором. Он продал её полгода назад, перед тем, как ты здесь появился. Мы расширили производство на своей же территории, потому что Марвин всё время задирал цену вверх, ему казалось, что его обманывают. Поэтому мы и отказались от его земли: сам видишь, как тут тесно… — Майк обвёл рукой пространство завода и осёкся. — Как тут было тесно. А Марвин продал землю за четверть миллиона, и на эти деньги, видимо, приобрёл железо, оружие, шпионские примочки, и варил этот панцирь. Ты понимаешь? Вместо того чтобы признать, что ему здесь не рады, он потратил двести тысяч долларов на то, чтобы поквитаться за старые обиды. И ты хотел уехать отсюда с этим человеком?

Майк плюнул и побрёл прочь.

Джордж не стал его догонять. В любом случае, как раньше уже не будет. В машине он вытер слёзы рукавом, завёл мотор и навсегда покинул Грэнби, уносясь по сороковому шоссе на запад.

«Мустанг», стоявший на обочине, уже остыл, но пар от радиатора всё ещё шёл.

Высокая брюнетка в чёрных очках стояла рядом и голосовала, но в этот ранний час движение по шоссе было редким. Егор увидел терпящую бедствие машину мили за две, и решил, что остановится. Всё равно спешить некуда.

— Загнали жеребца, мэм? — спросил он, выйдя из машины.

Мэм обрадованно всплеснула руками.

— Какое счастье! Я думала — всё, пропала.

Видимо, что-то в ней было азиатское — явно монголоидный тип лица с широкими скулами. Но она едва ли не на голову была выше Егора. «Мда, везёт же кому-то», подумал Егор. Девушка была такой красивой, какими бывают только метисы. Наверняка актриса, которая спешит в Голливуд, на съёмки.

— Я готов помочь. У меня есть канистра с водой, углекислотный огнетушитель, можно попробовать охладить ваш радиатор.

— Да чёрт с ним, с радиатором! Я на съёмки опаздываю!

Ничего себе — попал с первого раза.

— Вы актриса?!

Девушка рассмеялась:

— Если бы! Я оператор. Вы ведь в Лос-Анджелес, правда?

— Поверьте, даже если бы я ехал в другую сторону, ради вас всё равно вернулся бы.

Девушка с подозрением посмотрела на Егора:

— Учтите, я прекрасно владею каратэ.

— Знаете, я был уверен, что встречу сегодня мастера восточных единоборств, поэтому с утра надел стальные трусы. Всем удобные, но всё время приходится носить с собой разводной ключ в кармане, иначе никак не сходишь в туалет.

Девушка рассмеялась. Егор тоже улыбнулся.

— Я правильно понимаю, что вы уже вызвали аварийную машину?

— Да, — кивнула девушка. — Но они могут приехать только через час.

— Они всем так говорят, поверьте. Так что, поедем?

— Поедем.

Через милю пути она представилась:

— Меня зовут Сузуме. А вас?

Тут Егор слегка смутился. По документам он уже не Егор, надо привыкать. Но как представиться?

— Джон, — сказал он. — Марвин Джон Химейер.

Сузуме округлила глаза.

— Так и знал, что вы так отреагируете. Что поделать — я сам был шокирован, когда узнал об этой истории. Вы не поверите — даже несколько дней назад проезжал мимо этого городка.

— Боже, это ужасно! Вы представляете — погубил весь город!

Егор тяжело вздохнул.

— И не говорите, мэм.

— Сузуме.

— Да, Сузуме. Я сам всю дорогу об этом думаю. Что должно случиться в моей жизни, чтобы я пошёл на такой отчаянный шаг?

Они немного помолчали.

— Зачем едешь в Лос-Анджелес, Джон? — спросила Сузуме, наконец.

— Да вот, думаю прикупить бульдозер, обшить бронёй и покататься по Голливуду, авось, согласятся дать мне какую-нибудь работу.

— Фу!

— Прошу прощенья, мэм. Вообще-то я хотел поступить в Стенфорд…

— Это очень престижный университет.

— Мне так и сказали, мэм. Они сказали: парень, у нас очень престижный университет, на таких тачках, как у тебя, здесь только бомжи катаются.

Сузуме рассмеялась.

— А ты ничего, смешной. А что ты умеешь?

— Думаю, что всё, мэм.

— А если серьёзно?

— Если серьёзно, то не знаю. Я на самом деле много умею: неплохо разбираюсь в механике, кое-что знаю в химии, физике, менеджменте.

— Компьютерная графика?