– На его автоответчике тем вечером не было никаких посланий.

– Верно. И велика вероятность, что в девять сорок шесть Готт уже был мертв. Поскольку его соседка сказала, что свет у него погас между девятью и половиной одиннадцатого.

– Так кто же стер это послание? Фрост, это странно.

– Тут есть кое-что более странное. Я два раза звонил на телефон Джоди Андервуд, и меня сразу отправляли в голосовую почту. И тут я понял, что это знакомая фамилия. Ты не помнишь?

– Подскажи, будь добр.

– Новость прошлой недели. Бруклин.

Сердце Джейн внезапно заскакало галопом.

– Там было убийство…

– Джоди Андервуд была убита в своем доме в воскресенье вечером. В тот же вечер, что и Леон Готт.

– Я просмотрел ее страницу в «Фейсбуке», – сказал Фрост, когда они ехали на машине в Бруклин. – Проверил ее профиль.

За рулем на сей раз сидел он, а Джейн шла по его следам в айпэде, просматривая страницы, на которых побывал Фрост. Она вышла на страницу в «Фейсбуке» и увидела фото хорошенькой рыжеволосой девицы. Судя по ее профилю, эта тридцатисемилетняя женщина не была замужем и работала библиотекарем в школе. У нее имелась сестра по имени Сара, а сама Джоди была вегетарианкой, активно интересовалась борьбой за права животных и холистическим здоровьем.

– Я бы не сказала, что это женщина мечты Леона Готта, – произнесла Джейн. – Зачем женщина, презиравшая, вероятно, все, что ему было дорого, стала бы разговаривать с ним по телефону?

– Не знаю. Я просмотрел его телефонные разговоры за четыре недели – больше никаких контактов с ней не было. Только два этих в воскресенье. Он позвонил ей в половине третьего, она отзвонилась в девять сорок шесть. Когда он, вероятно, был уже мертв.

Джейн попыталась воспроизвести события того вечера. Убийца все еще находится в доме Готта, мертвое тело висит в гараже, возможно, в этот момент его уже потрошат. Звонит телефон, включается автоответчик, и Джоди Андервуд наговаривает сообщение. Что такого было в этом сообщении, что заставило убийцу стереть его, оставив кровавый след на автоответчике? Что могло заставить его немедленно отправиться в Бруклин и тем же вечером совершить еще одно убийство?

Джейн посмотрела на Фроста:

– В его доме мы так и не нашли записной книжки.

– Да. Хотя весь дом перевернули, потому что нужны были его контакты. Никаких записных книжек.

Она подумала об убийце, который стоит над телефоном и видит на экране номер Джоди, тот номер, по которому немного раньше звонил Готт. Номер, который, вероятно, был занесен Готтом в его телефонную книгу вместе с почтовым адресом Джоди.

Джейн прокрутила страничку Джоди в «Фейсбуке», прочитала записи. Женщина довольно регулярно оставляла посты, не реже одного раза в несколько дней. Последняя запись была сделана в воскресенье – в день, когда ее убили:

«Попробуйте рецепт этого вегетарианского салата по-тайски. Прошлым вечером я готовила его для моей сестры и ее мужа, и они даже не заметили отсутствия мяса. Это здоровая, вкусная пища. К тому же полезная для планеты!»

Думала ли Джоди тем вечером, когда ела на обед рисовую лапшу и соевый творог, что это будет чуть ли не последняя еда в ее жизни? Что все ее попытки питаться здоровой пищей вскоре окажутся неуместными?

Джейн просмотрела более ранние посты Джоди – о прочитанных книгах, о свадьбах друзей, о днях рождения, о пасмурном октябрьском дне, когда она задумалась о смысле жизни. А еще за несколько недель до этого – сентябрь, более веселая запись о начале учебного года:

«Как хорошо снова видеть в библиотеке знакомые лица».

Потом, в начале сентября, она вывесила фотографию улыбающегося молодого темноволосого человека и сделала к ней печальную подпись:

«Шесть лет назад я потеряла любовь всей моей жизни. Я всегда буду тосковать по тебе, Эллиот».

Эллиот.

– Его сын, – тихо сказала Джейн.

– Что?

– Запись в «Фейсбуке» Джоди посвящена человеку по имени Эллиот. Она пишет: «Шесть лет назад я потеряла любовь всей моей жизни».

– Шесть лет назад? – Фрост испуганно посмотрел на нее. – В это время исчез Эллиот Готт.

В ноябре, после перевода стрелок на зимнее время, солнце в Новой Англии садится рано и в половине пятого в пасмурную погоду уже опускаются сумерки. Небо целый день грозило пролиться дождем, и к моменту приезда Джейн и Фроста к дому Джоди Андервуд мелкий дождичек заставил их включить дворники. Перед домом был припаркован серый «форд-фьюжн», со стороны водителя виднелись очертания женской головы. Не успела Джейн отстегнуть ремень безопасности, как дверь «форда» открылась и женщина вышла. Она была превосходно сложена, волосы модно мелированы седыми прядями, одежда стильная, но практичная: серые брюки, пиджак, бежевый плащ и прочные удобные туфли без каблуков. Такое одеяние можно было найти и в шкафу Джейн, что неудивительно: эта женщина тоже работала в полиции.

– Детектив Андреа Пирсон, – сказала женщина. – Бруклинская полиция.

– Джейн Риццоли, Барри Фрост, – сказала Джейн. – Спасибо, что встретили.

Они обменялись рукопожатиями, но не стали задерживаться под дождем – Пирсон сразу же провела их по ступеням к входной двери дома. Жилище было скромное, с небольшим передним двором, где доминировали парные кусты форзиции, на ветках которых не осталось осенних листьев. К перильцам крыльца до сих пор была привязана полицейская лента, яркий предупреждающий флажок, сообщавший: дальше – трагедия.

– Не могу не признать, что ваш звонок выбил меня из колеи, – сказала детектив Пирсон, доставая ключ от дома. – Нам до сих пор не удалось получить от оператора детализацию телефонных звонков Джоди Андервуд, а ее сотовый пропал. Поэтому мы понятия не имели, что они с мистером Готтом перезванивались.

– Вы говорите, ее сотовый пропал? – спросила Джейн. – Его украли?

– Вместе с другими вещами. – Детектив Пирсон отперла дверь. – Мотивом убийства признано ограбление. По крайней мере, мы пришли к такому выводу.

Они вошли в дом, и детектив Пирсон включила свет. Джейн увидела дощатые полы, гостиную, обставленную с гламурным шведским минимализмом, но никаких кровавых пятен здесь не было. Единственным свидетельством того, что здесь совершилось преступление, были пятна дактилоскопического порошка.

– Ее тело лежало здесь, около входной двери, – сказала детектив Пирсон. – В понедельник Джоди не пришла на работу, и из школы позвонили ее сестре Саре, которая сразу же приехала. Тело обнаружили около десяти утра. На трупе были пижама и халат. Причина смерти абсолютно очевидна. На шее странгуляционные отметины, и коронер подтвердил, что она умерла от удушения. Еще у трупа был синяк на правом виске, вероятно от первого удара, которым ее оглушили. Свидетельств сексуального насилия не обнаружено. Молниеносное нападение произошло, видимо, как только она открыла дверь.