ты брал информацию из «Темной Сети», что я сказала лишнего… — смутилась она. — Ты умный парень, ты не зазнавшийся гений или бездарь, а просто трудолюбивый мальчик. Потом я поняла как жестоко к тебе обращалась. Тебя уже отверг один преподаватель и ты не хотел ещё одного предательства.

Какое предательство? Разве может быть предательство, когда тебя лишь использовали ради выгоды? Нет, это моя собственная глупость ребёнка. Мне уже не шестнадцать, мне уже не шестнадцать.

— Твои глаза полны боли, — она поцеловала свою ладонь, удерживающую мой рот. — Я провалилась, когда взвалила на тебя слишком много и при этом задела твои раны, не думая о твоих чувствах. Поэтому я пришла извиниться, поэтому прикрыла перед Азазелло.

Мария опустила голову, и мы столкнулись лбами. Мои глаза смотрели в её глаза, а её на мои. Наше дыхание разделяла лишь её рука.

Не так я себе это представлял…

— Но всё случилось не как я ожидала. Каким-то образом ты понял мою природу. Твой взгляд изменился и моё сердце впало в омут страха. Неужели, он разочаруется, когда поймёт мою сущность? Неужели, расскажет другим, и я перестану следовать своей мечте быть преподавателем?

Мария восторженно поднялась, обращая взор к ночному небу полному звёзд.

— Ты принял меня, ты даже простил меня, ведь понял, что я вампир. Сначала я не поняла почему? Почему ты простил меня за мою порочную сущность? Потом я поняла, что ты просто полон сочувствия. То почему ты дружишь с Апрель, то, что помогаешь ей, понимая её бедственное положение. То, как ты согласился юному, глупому преподавателю вроде меня помочь. Как я не могла не полюбить тебя? Я не могу унять страсть, желание возлежать с тобой… — она опустилась ко мне, вновь захватывая мой взгляд. — Я даже проследила за тобой и спасла от того демона.

Она отпустила мою руку, но у меня уже не было слов.

— Молчание, есть согласие…

Её волосы опустились на мои, её глаза были так близки ко мне, что я больше не видел ничего другого, а губы уже давно перестали принадлежать мне, отдавшись её власти.

— Ты всё ещё презираешь меня за мою неопытность? — отцепилась она от меня на миг.

Мне ли двадцатипятилетнему болвану, хранящему целомудрие презирать такую целеустремлённую девушку, как Мария? Мне ли трусу, что сбежал от страха?

— Нет, но я не хочу терять такого замечательного преподавателя, что вернул мне веру в образование. Вы ведь понимаете, что будет? Вы умрёте, а ваше тело заберёт Люксурия. Она убьёт меня и использует ваше тело для ужасных зверств.

— Дурак, — она обречённо улыбнулась. — Тебе нужно было стать хуже, но теперь я не смогу сдержать себя. Мне хочется, чтобы это был именно ты…

Она вновь закрыла мой рот своим, одаривая ароматом её шикарных волосы.

Если бы не серьёзность ситуации, то я бы отдался этой страсти, но признать её значит умереть.

Однако, моя физиология против, она хочет отдаться страсти, так работает инстинкт размножения…

Мария, не отрываясь от моих губ стала срывать с меня форму и спускаться всё ниже.

Мне всё меньше хотелось сопротивляться. Её тепло, запах и вкус было не тем, от чего меня теперь можно было оторвать.

Мне хотелось пить это, понимать и нюхать. И плевать, что я захлебнусь, что отупею и задохнусь, если моя жизнь будет полна такими красками в этот последний миг.

Разве это плохая смерть? Умереть обуреваемым страстью к той единственной, что любит тебя?

— Ты ведь тоже этого хочешь милый? — её слова кольнули моё сердце, когда она оторвалась от моих губ и взглянула на меня с любовью.

А титул мага был так близко…

— С тобой этот миг будет ценнее всей моей жизни, что была пустой до твоего появления. В этот день умрём мы оба, в экстазе, в радости, в счастье и в любви… — говорил я в романтическом бреде.

— Милый Аластор…

Она хотела опуститься вновь ко мне.

— Мария, а я не знал, что он тебе нравится «настолько»! — ехидный голос прозвучал средь тьмы.

Я узнаю этот голос из тысячи.

Мария не успела среагировать, как чья-то нога ударила её с такой силой, что она отлетела на пару метров. Её голову от отделения с туловищем спасли только крепкие вампирские кости.

Перевернувшись пару раз в воздухе Мария схватилась за землю и остановила полёт, вставая на четвереньки. Она быстрым порезом создала себе ледяной меч из крови.

Её рана на лбу выглядела как моя.

Азазелло встал рядом со мной иронично, усмехаясь. В левой руке у него был длинный кинжал, а в правой револьвер. Два именных артефакта его личного пользования.

— Парень, это ты настолько вскружил её голову? Или… — он поглядел на её бешеные глаза.

— Отойти от него, Азазелло! Ты и так слишком много боли ему причинил!

Мария будто, стараясь спасти меня ринулась вперёд.

— Да, она с ума от тебя сходит… — засмеялся Азазелло.

Он выстрелил все пять патронов в воздух и встретил её меч своим кинжалом.

Отразив пару ударов, он пропустил порез левой щеки, из которой густо хлынула кровь.

— Попался! — улыбнулась счастливо она.

Её свободная рука направилась на рану Азазелло. Кровь из щеки стала тянуться к ней и образовала канат, за который Мария уцепилась, потянув к себе.

Она взмахнула мечом, Азазелло отразил удар кинжалом, но из-за тянущей его линии крови от щеки не мог правильно стоять.

Мария склонила его в левую сторону, а сама ринулась замахиваться справа. Кинжал Азазелло был слишком далёко и меч летел по направлению к его шее.

— Если бы твои чувства не были захламлены страстью, ты бы распознала мой любимый приём, — улыбнулся Азазелло.

С неба на Марию упало пять чёрных звёзд, что пробили ей по одной конечности, лишь правой руке, которая держала меч досталось две пули вместо одной.

Он точно прострелил ей все сухожилия, так как пули несли за собой след тёмной магии, что расширяла радиус поражения, который был больше самой пули. Кровь рекой хлынула из её ран, у всех вампиров во время битвы невероятно высокое давление, которое они регулируют для манипуляции магией крови.

Это был мастер стрелок, мне такого никогда не достичь.

Мария упала, неспособная двигаться.

— Как её привести обратно в чувства?

— Пригрозить смертью, — сказал я.

— Но какой смысл? Милый… — говорила лежачая