Станислав недовольно поморщился, вытащил паспорт и бросил его на стол.

– Пожалуйста. С чем связана проверка? Я что-то нарушил или нахожусь в федеральном розыске?

– Боюсь, вам придется проехать с нами, – даже не взглянув в документ, сунул его в карман старший.

Один из его подчиненных тем временем что-то искал. Закончив осмотр прилегающей к столику территории, он спросил:

– А где ваш кейс?

– Какой еще кейс?

– Кажется, черный.

– Я пришел сюда без ручной клади, – кисло улыбнулся Кармазин, пытаясь рассмотреть, вернулась ли за столик Александра.

Дела были плохи. Его профессионально обыскали, изъяв бумажник, мобильный телефон, ключи от машины и квартиры.

– Пройдемте с нами на выход, – любезно попросил старший, достав из бумажника арестованного тысячную купюру и положив ее на стол. – И лучше по-хорошему – не привлекая внимания посетителей.

– Я могу позвонить? – кивнул он на свой сотовый телефон.

– Позже позвоните, – сухо ответил тот. – А сейчас – на выход.

Менять обстановку в планы Станислава не входило. Он не мог допустить того, чтобы его увели отсюда под белы рученьки, а дочь подполковника Броневича осталась одна без охраны. Тем более что происходящее определенно ему не нравилось. «Неспроста все это», – лихорадочно размышляя, он искал единственно верное решение.

Все, что случилось дальше, лично он списал на несвежий апельсиновый сок, вероятно, закупаемый ресторанным начальством для подозрительных клиентов вроде него. Хотя, может быть, это и не так. Возможно, просто накипело.

План действий созрел сам по себе, при минимальном участии сознания. «Раскидать фээсбэшников, схватить Александру и через служебный выход рвануть на улицу. Там дворами оторваться от погони, поймать такси и уехать в ее поселок», – решил он.

Парни в штатском явно не догадывались, с кем имеют дело, и схватка длилась всего несколько секунд.

Тушей одного Кармазин переломил свой столик. Головой второго разбил панорамное окно, сквозь которое некоторое время назад наслаждался видом тихой улочки. Увернувшись от крюка третьего, эффектной подсечкой опрокинул его на пол и добил ударом кулака-кувалды.

Испуганные дракой посетители ринулись к выходу; в кафе все перемешалось: крики, визг, стоны, шум двигающихся столов и падающих стульев…

Такого громкого дебоша с битьем стекол и мебели, с матом и криками Новорубинск не видел со времен мятежа левых эсеров.

Но, к великому сожалению, план не сработал.

Раскидав фээсбэшников, Станислав замешкался в поисках Александры и упустил тот момент, когда в кафе ворвались бойцы группы быстрого реагирования. Получив сильный удар тупым предметом в затылок, он упал на колени. В глазах потемнело, стало трудно дышать.

Дальнейшие события воспринимались с трудом; часть из них вообще не отпечаталась в памяти.

Кажется, на запястьях защелкнулись наручники. Его подхватили под руки и поволокли на улицу, где запихали в припаркованную рядом с «Наутилусом» машину.

Слева и справа от него уселись крепкие ребята, взревел двигатель, и машина понеслась куда-то по узким улочкам Новорубинска…

* * *

Соболев со своими бойцами вошел в кафе ровно через пять минут после сотрудников ФСБ. Костин уже был там и успел переговорить с Робкиным, который скучал в одиночестве за столиком.

– Она в туалетной комнате, – негромко сообщил Соболеву Валерий Григорьевич. – Как только телохранителя уведут – действуйте. Только постарайтесь обойтись без шума.

– Понял.

Напрасно Костин переживал по этому поводу. То, что произошло через несколько секунд, лишь помогло изящно воплотить в жизнь его идею.

То ли у телохранителя дочери Броневича сдали нервы, то ли он отчаялся найти другое решение, но у его столика внезапно началась жуткая свара.

– Бери людей и быстро в туалетную комнату! – скомандовал Костин, пока посетители кафе изумленно взирали на то, как в дальнем углу летали тела и предметы интерьера.

Четверо мужчин во главе с Соболевым ринулись к короткому коридорчику, а Валерий Георгиевич вновь подошел к Робкину.

– Вот ключи от моей машины; она стоит за ближайшим углом. Сядь на заднее сиденье и жди, понял?

– Да…

Племянник смешался с толпой и исчез. В это время из короткого коридорчика вышли боевики Соболева, тащившие Александру. Двое держали ее под руки, третий зажимал рот, чтоб не пищала. Сам же Соболев прикрывал собой эту не совсем обычную сцену.

У выхода они посторонились, пропуская ворвавшихся с улицы вооруженных сотрудников из группы быстрого реагирования.

– Быстро по машинам! – негромко скомандовал Костин.

– Куда едем? – поинтересовался Соболев.

– Поезжайте за мной, – бросил он, усаживаясь в автомобиль.

* * *

Операция по захвату дочери Броневича прошла без сучка и задоринки – как по маслу.

– Я всегда говорил, что подобные вещи следует делать экспромтом, – довольно улыбаясь, управлял машиной Костин. – Если будешь долго готовиться, детально прорабатывая план, то наверняка что-нибудь упустишь и потерпишь фиаско.

– Что? – послышался голос сидевшего сзади племянника.

Вспомнив о нем, дядя скривил губы в ухмылке: Робкин неплохо исполнил роль приманки и теперь походил на ненужную, отработавшую свой ресурс деталь.

– Я говорю: сейчас осядешь в одном укромном местечке и на некоторое время забудешь о внешнем мире.

– Это как?

– Позвонишь на работу и договоришься об отпуске за свой счет, потом отключишь мобильный телефон и будешь сидеть тихо до тех пор, пока я не доведу до конца нашу задумку.

– Понятно. А куда мы едем?

– Сейчас увидишь.

Эдуард затих и только глядел по сторонам, пытаясь определить направление поездки…

Следом за машиной Костина ехали два автомобиля с группой Соболева. В одном из них везли захваченную Александру. Небо к этому часу потемнело. За окнами мелькали желтые уличные фонари и светящиеся окна домов частного сектора – кортеж следовал по пригороду Новорубинска.

Вскоре по одному из промелькнувших дорожных указателей Робкин понял, куда направляется дядя. Он не раз бывал в его новом доме, купленном в селе Приволжское, что раскинулся на живописном правом берегу Волги. Однако все посещения происходили днем – ночью он ехал этой дорогой впервые.

«Как это рискованно и глупо – везти дочь Броневича в свой дом!» – подумал он, но озвучивать свои опасения поостерегся. Переубедить в чем-либо упрямца Костина было невозможно.

Несколько километров, разделяющих город и село Приволжское, три машины преодолели быстро. И вот тут Эдуард понял, что целью их поездки является отнюдь не дядин дом, а нечто другое.