боясь отстать и заблудиться в этом огромном оазисе неизвестности и загадочности. На пути возникла еще одна скульптура, я никак не мог сообразить, кого она мне напомнила, в памяти всплыли какие-то образы, потом все рассеялось. Однако внутреннее чутье подсказывало мне, что я уже встречал этот образ ранее. Лестница не заканчивалась, она разветвилась на три части. Лама уплывал по ступенькам с большой скоростью, и мне пришлось ускорить шаг.

Вслед за курткой пришлось снять свитер: стало нестерпимо жарко. Такая погода характерна для Индии в период пассатов, когда дождей нет, но воздух все равно наполнен влагой. Через некоторое время мы оказались в прохладной тени, и только тогда я заметил, что нахожусь в тропическом лесу. Высокие деревья, раскинув далеко в небе широкие кроны, сбрасывали вниз своеобразные канаты, которые, достигнув земли, начинали прорастать, давая жизнь новым стволам, это был баньян, его заросли преобладали в лесу. Множество пальм тонкими стволами рвались в небо, внизу, не высовываясь особо высоко, росли ротанги и пальмы-лианы. Они тянулись метров на триста-четыреста в длину, закрывая проходы в лес. Тут же торчали кустарники диких бананов, тонкие лианы с большим количеством мелких листьев, виляя по стволам и веткам деревьев, создавали зеленую завесу. Мой слух уловил журчание ручья. В лесу было много валунов, покрытых ярким изумрудным мхом, больше похожим на мягкий ковер, бережно уложенный заботливой рукой матери-природы среди деревьев и кустов. Небольшой каменный мост пролегал над оврагом, внизу, среди множества камней, деревьев и кустов, бежала маленькая речушка. Лучи солнца пробивались сюда тонкими струйками, создавая необычайную панораму загадочного, волшебного леса, пронизанного множеством ярких гирлянд в теплых тонах, еще немного – и из-за деревьев появятся феи и другие сказочные персонажи.

Однако долго любоваться времени не было, надо было спешить. Мы спускались по ступенькам все ниже и ниже. Тропический лес бушевал вокруг нас. Мы прошли через несколько каменных мостов, пересекая речки, которые становились все полноводнее. Яркие птицы с фантастически ярким оперением пролетали над головой, все наполнилось шумом живого леса. Ступеньки стали не такими крутыми и постепенно перешли в мощеные дорожки. Через несколько минут лес закончился, открыв нашему взору широкие луга. Поля были сплошь усеяны лавандой, переливающейся красно-сиреневым цветом, который переходил в оранжево-сиреневый и светло-сиреневый оттенок. Луга раскинулись на покатых склонах, а дорожка вела дальше, к невысокой полуразрушенной скале, со всех сторон поросшей небольшими кустарниками, корни которых старались как можно сильнее зацепиться за камни. Никаких строений рядом не было. «А где же ультрасовременные здания, где улицы, транспорт, и вообще, где местные жители?» – невольно подумал я. Вокруг ничего. Обогнув гору, дорожка вывела нас к длинному мосту. Надеясь выйти к людям, я поспешил за ламой. Но ничего не указывало на присутствие здесь человека. Создавалось впечатление, что весь этот мир заброшен много лет назад и застрял здесь навсегда. Осмотревшись, я окончательно убедился, что мы здесь одни.

– А где же город, который мы видели?

Лама стоял на мосту, любуясь течением реки.

– Ты как раз идешь по нему.

– Как?

Я стал озираться по сторонам, но никаких признаков пребывания здесь человека не заметил.

– Посмотри внимательнее, и ты увидишь нечто иное, чем то, что предстало перед твоим взором.

Мне стало немного обидно, монах откровенно насмехался надо мной. Кроме реки, травы, далеких гор, нескольких валунов и каменного моста вокруг ничего не было. Разочарование отразилось на моем лице.

– Это просто оазис, но только в горах, я часто видел их в Сахаре: среди безжизненной, сожженной безжалостным палящим солнцем пустыни в расщелине появлялся зеленый островок жизни. Видимо, мы оказались в таком же оазисе, но только в горах. Но где же город? Или это был мираж? – Все в моей голове перепуталось, мне стало трудно осознавать реальность того, что меня окружало. Высокие воздушные здания, горы, леса, множество прозрачных труб, яркие цветы, птицы – все это смешалось в одну большую мозаику. В голове все крутилось и вертелось: летели самолеты, мчались скоростные поезда, автобусы, машины, компьютеры, линии электропередачи. От головокружения меня пошатывало, боясь упасть, я сел на землю, от нее, к моему удивлению, исходило тепло. Все вокруг ходило ходуном. Мозаика раздваивалась, закручивалась в некую спираль, я практически потерял сознание. В этот момент знакомая теплая рука легла мне на голову. Лама озабоченно смотрел на меня. Позитивная энергия начала мягко проникать в мое сознание, очищая все от сумбура и полной неразберихи. Мозаика постепенно преобразовывалась в новую панораму. Огромные, едва заметные здания и прозрачные трубы исчезали в небе, их силуэты с большим трудом различались на голубом фоне. Содержимое зданий и трубопроводов не было видно, прозрачные стекла впитывали свет, но не отражали его, взгляд проникал вовнутрь, но не различал ничего. На самом верху в подвешенном состоянии находились растения. Осмотревшись, я убедился, что зданий много, но людей в них нет.

Лама снял руку. Видение сразу исчезло, я в недоумении сидел на теплом каменном полу.

– Это была Шамбала? – единственное, что я смог спросить у своего спутника.

И вновь монах развел руками.

– Шамбала не может предстать в том виде, как ты ее себе вообразил. Мир этой страны закрыт надежными вратами таинств. Двести мудрецов – представителей двадцати национальностей охраняют секреты Шамбалы. После гибели Атлантиды лишь немногие из них остались в живых, самых талантливых ученых, великих мудрецов, лучших представителей расы удалось переправить в Тибет. Атлантида ушла под воду, затопив весь мир гигантской волной, и только Гималаи остались нетронутым островком в бушующем океане всемирного потопа. В этой страшной катастрофе шансов на выживание практически не было. Лишь на вершинах гор сохранились некоторые представители животного мира. Долгие годы планета восстанавливалась, начиная новый этап своей жизни. Земля залечивала раны, нанесенные планетарной трагедией, но Атлантиды, передовой высокоразвитой цивилизации, уже не было, как и самого человечества. Шамбала сохранила представителей Лемурии и Атлантиды до настоящего времени.

– Но они не могли сохраниться! Прошли миллионы лет, за это время даже камни превращаются в пыль! – В моем воспаленном сознании никак не укладывалось, что можно что-то сохранить в течение такого продолжительного времени.

– В обычной жизни все действительно ограничено временными рамками, колесо времени стирает все на своем пути, оставляя после себя лишь пустоту. Но что такое время? Это энергия. Она постоянно переходит из одного состояния в другое. Но, как и всем остальным, временем тоже можно управлять при помощи силы пяти элементов. На это способны махатмы, приближенные правителя Шамбалы, они останавливают время для отдельных людей внутри их Вселенной. Особо избранными в истории человечества были Великие Учителя