вернулись с водопада и провели некоторое время порознь. Я писала, пока Бо срубал упавшее дерево и рубил его на дрова. Несмотря на то, что было лето, по ночам я разжигала камин, чтобы согреться. Теперь, когда я знала, как разводить огонь, я редко пользовалась электрическими обогревателями для плинтусов. Я допустила ошибку только однажды, задымив аванпост, потому что неправильно установила вентиляционное отверстие. К счастью, Бо здесь не было, когда это произошло, так что моим смущение — и задымленный дом — видел только Бун.

К тому времени, как Бо вернулся домой после колки дров, мое прежнее мрачное настроение испарилось. Я вызвалась приготовить стейки и салат, потом мы поели за нашим импровизированным столиком-холодильником на полу, болтая ни о чем серьезном, прежде чем встать мыть посуду.

— Хочешь поиграть во что-нибудь? — спросил Бо, убирая последнюю тарелку и доставая два бокала.

— Конечно. Криббидж?

— Или джин.

— Криббидж. Ты всегда побеждал меня в джине.

Он усмехнулся, наполняя наши бокалы виски, который принес ранее. Достав пару кубиков льда из пластиковых лотков морозилки, он насыпал их в стаканы и протянул один мне.

Я сделала маленький глоток, поморщившись, когда жжение распространилось по моему горлу и в живот.

— Не фанатка? — спросил Бо.

— Виски — это конек Фелисити, а не мой. Если нет красного вина, я предпочитаю текилу с верхней полки.

— Буду знать. В следующий раз.

Я улыбнулась, надеясь, что следующий раз будет, и что вновь возникшая близость между нами не исчезнет, когда он вернется в город. Я скучала без него на аванпосте последние пару месяцев. Не только потому, что мне было одиноко, но и потому, что я часто ловила себя на том, что хочу ему что-то сказать или задать вопрос.

Без сомнения, я буду очень скучать по Бо, когда вернусь домой в Сиэтл.

Спустя час и два стакана виски я была навеселе, и мне надрали задницу в криббидже.

— Я сдаюсь. — Я бросила свои карты на колоду. Мое слегка нетрезвое состояние делало меня счастливой и любопытной, а также действительно плохой в простой математике. — Давай сыграем в новую игру. Остаток ночи мы можем спрашивать друг друга о чем угодно, и другой человек должен отвечать.

— Разве это не то, что мы всегда делаем? — спросил он. — Ты изводишь меня личными вопросами, пока я, наконец, не сдамся.

Я хихикнула.

— Да, но на этот раз мне не придется изводить тебя.

— Я в игре, но каждый из нас получит пропуск по одному вопросу.

— Согласна.

Бо встал с пола и убрал доску для криббиджа, затем быстро развел огонь, прежде чем пойти на кухню, чтобы снова наполнить свой напиток.

Когда он наклонил бутылку в мою сторону, я покачала головой.

— Я думаю, что перейду на воду.

Я уже достаточно выпила, и, если я продолжу, был реальный шанс, что мой и без того слишком тонкий словесный фильтр рассыплется, как мокрая туалетная бумага. Последнее, что мне было нужно, — это выпалить, как сильно я хочу, чтобы Бо удовлетворил мою трехмесячную тягу к нему.

Бо вернулся в главную комнату и прислонился к стене с противоположной стороны от моего бревенчатого стула, на котором я сейчас сидела. Его длинные ноги сократили короткое расстояние между нами. Когда его босые ноги были направлены в мою сторону, я хорошо рассмотрела, насколько они были большими.

— Какой размер обуви ты носишь? — Он странно посмотрел на меня, но прежде чем он успел как-либо это прокомментировать, я сказала: — Запомни. Мы договорились не изводить.

Он ухмыльнулся.

— Сорок пятый. — Большой. О боже.

Я улыбнулась.

— Видишь, это было не так уж трудно, не так ли? Теперь твоя очередь.

— Самый неловкий момент из тех, что были у тебя в детстве.

— Наверное, когда мы с Джанессой впервые попробовали выпить. Мы накачались коричным шнапсом, и меня вырвало на себя и на парня, в которого я была влюблена. Он больше никогда со мной не разговаривал. Даже спустя столько лет я все еще не могу переварить вкус искусственной корицы.

— И никакой больше «Big Red»15?

Я скорчила кислую мину, и он рассмеялся.

— Моя очередь. — Я поерзала на стуле, когда за пределами аванпоста начал завывать ветер. — Что самое страшное, что когда-либо случалось с тобой?

Бо откинул голову к стене и заговорил, обращаясь к потолку. Измученное выражение его лица заставило меня захотеть взять свой вопрос обратно.

— Пару лет назад, Джесс, один из его помощников, и я были в лесу в поисках притона с метамфетамином. Мы нашли его, но прежде чем мы смогли его проверить, взорвался старый баллон с пропаном. Это была какая-то ловушка. Майло, помощник шерифа, получил ожоги третьей степени. Джесса отбросило на упавшее дерево, и ветка проткнула ему бок. К счастью для меня, я был достаточно далеко, и взрыв просто сбил меня с ног, но они оба чуть не погибли в тот день.

— Боже. Мне так жаль. — Моя рука потянулась к груди. Боль в его голосе была ощутима.

Он оторвал голову от стены.

— Нам повезло. Они оба выжили. Но Джиджи, жена Джесса, была в больнице, когда я их привез. Она медсестра. Самый страшный момент в моей жизни был, когда я сидел с ней, ожидая, когда выйдет врач и скажет нам, будет ли Джесс жить. Я знал, что, если он не выживет, я увижу, как разобьется ее сердце.

Я сидела молчаливая и ошеломленная. Бо избегал встречаться со мной взглядом. Он просто продолжал смотреть в потолок, заново переживая это воспоминание.

Я и мои чертовы вопросы. Я не обдумала этот вопрос до конца. Он только что слетел с моих губ, и вызвала эту ужасную боль, которую он только что пережил заново.

— Я не знаю, что сказать, — прошептала я. — Мне жаль. Я думаю, нам лучше прекратить эту игру.

Он покачал головой и снова посмотрел вниз.

— Не извиняйся, Сабрина. Я расскажу тебе все, что ты захочешь знать. Может быть, просто сделаем следующий вопрос не таким тяжелым?

— Я могу это сделать. Твоя очередь?

— Давай снова ты.

Я улыбнулась, думая о теме, которая наверняка поднимет ему настроение.

— Ладно, у меня есть один. Кого ты любишь больше, брата или сестренку?

— Майкла. — Он ухмыльнулся, но затем предостерегающе ткнул в меня указательным пальцем. — Но, если ты когда-нибудь расскажешь Мейзи, я перекину тебя через колено.

— Я унесу это с собой в могилу. — Я подняла три пальца в скаутском приветствии. — Почему Майкла? Я бы поставил большие деньги на то, что ты скажешь: «Мейзи».

Он пожал плечами.