— Но мы, Сом, мы разведчики-спецназовцы, которые умеют делать на войне такие вещи, которые не под силу обычным солдатам!.. — теперь уже говорил Мулла. — Мы очень мощная сила! И если нам не поставили задачу прямо по прибытии в бригаду, то…

И опять заговорил Бай:

— Тут нам хотят поручить не военную операцию, ну, или если военную, то не так, как мы привыкли это понимать!..

Сомин очень внимательно выслушал братьев:

— Вы хотите сказать, что здесь попытаются использовать наши силы, опыт и умение в какой-то грязной игре?.. — Капитан замолчал на несколько секунд. — Но… Есть одно большое «но», мужики… На эту операцию меня отправлял лично маршал Ахромеев!.. Как быть с этим?

— Мне кажется, командир… В общем, самым верным будет дождаться утра… Нас «задобрили», теперь будут говорить о деле… — проговорил Абдулло. — Не знаю, что это будет за задание, но уверен, что оно будет очень не простым… И да хранит нас всех Аллах тогда, когда мы пойдём его выполнять!.. Завтра мы всё узнаем, Сом!.. Нас не зря оставили ночевать на этой вилле…

— Ой, чую, мужики, что говном каким-то вонять начинает… — проговорил капитан в глубоком раздумье. — Не люблю я комитетчиков с их играми… Обязательно какую-то пакость придумают, а нам, военным, потом это говно руками разгребать приходится! И самое противное то, что ты никогда до конца так и не узнаешь, делал ли ты именно то, что тебе сказали, или был пешкой в чьей-то большой игре!.. Ох, как я не люблю воевать втёмную, с «мешком на голове»!..

…Мулла оказался прав — на следующий день гэбэшный полковник Петров очень обтекаемо заговорил о задаче…

Он не ставил ее, как это принято в армии, а говорил, что было бы неплохо, если Сомин бы со своими ребятами-разведчиками помог им решить одну проблемку…

А дело было в следующем…

Главного советника по геологии выкрали «духи» вместе с женой, которую он встречал в аэропорту Джелалабада… Местное руководство Госбезопасности решило провести ответную операцию и похитить одного из лидеров моджахедов для того, чтобы потом обменять его на нашего советника с его женой…

Сомина на эту операцию рекомендовал лично Ахромеев, как большого мастера по специальным задачам, поэтому полковник Петров и его помощники возлагают на Владимира и его людей большие надежды.

Услышав это, Сомин «загрустил» ещё больше, поняв, что нехорошее предчувствие его не обмануло. Но полковник КГБ, несмотря на всё рассказанное, конкретизировать задачу совершенно не торопился. Сказал только, что помогать спецназовцам будет один из отрядов самообороны, общей численностью около ста человек, который сформировал ХАД.

Сомин же со своими людьми должен был за один-два дня научить эту неорганизованную толпу, которая считала себя настоящими военными, садиться в вертолеты и покидать их так, чтобы не попасть под винт и не стать куском фарша до того, пока «духи» не откроют по ним огонь…

Где предстоит работать и что конкретно придется делать, комитетчик пока не говорил, умело уклоняясь от всё более и более настойчивых вопросов командира спецназовцев…

— Вот же гнида комитетская! — разорялся вовсю капитан, когда их троих везли обратно в расположение бригады. — Столько воды налил, а о месте так ни фуя и не сказал, скотина! Как?!! Как готовиться?!! На чем тренироваться?!! Этих, бля, «хадовцев», как и на чём учить?!! Вот же, бля, «дембельский аккорд» мне подсунули — врагу не пожелаешь!..

Но на следующий день к тренировкам всё же приступили…

Утешало только то, что с этим афганским отрядом под командой Амура они уже действовали, и не однажды, и эти «военные» их ещё ни разу не разочаровали… Афганцы были действительно относительно неплохо подготовлены и достаточно преданы существовавшему режиму.

А конец каждого дня был одинаков — вечером заканчивались тренировки на аэродроме, и начинался банкет на вилле.

Так прошло три дня…

Сом все больше нервничал и спрашивал, когда же его ознакомят с планом действий. А комитетчик по-прежнему отмалчивался, сказав, правда, как-то, что в окружении нужного им лидера у него есть свой человечек…

В конце концов, когда капитан настоял, сказав, что для работы он должен заранее знать план местности и замысел операции, чтобы спланировать и скоординировать работу всех подгрупп в налете, и ещё ему нужно подобрать площадку десантирования для посадки вертолетов, которые тоже могут сесть не везде, где вздумается, полковник Петров «сдался» и показал от руки нарисованную схему без привязки к конкретной местности…

На схеме была изображена крепость, в которой, по информации агента, и должен был находиться их объект похищения. А ещё Сом выяснил, что, по замыслу полковника КГБ, захват этого «объекта» планировался на рассвете послезавтра…

… — Он будет темнить до самого последнего момента, командир! — сказал Мулла, который теперь постоянно входил в «Военный совет группы». — А это очень опасно! Мы даже не знаем, где это место и смогут ли там приземлиться «вертушки»! А сколько там охраны?

— Надо что-то придумать, командир! — поддержал брата Бай. — Просто так он ничего не скажет, значит, его надо как-то обмануть! Или мы все здесь останемся, вся группа… Нехорошо! Очень нехорошо!

— А что ты придумаешь? — проговорил капитан. — Он же, сука комитетская, на всех этих тайнах своих сраных не то что собаку — двух слонов съел и не подавился!

Они задумались, погрузившись в свои мысли, и молчание начало затягиваться.

— Слушай, командир, — поднял вдруг голову Мулла. — Но ведь мы же учим этих афганских бачей[20]десантироваться из вертолёта, так?

— И что?

— Скажи ему правду! — улыбнулся Абдулло. — Этот полковник настолько привык лгать и наводить тень на ясный день, что уже просто стал в этом профессором! А к открытой правде он не привык! Он просто уже забыл, что это такое, командир!

— Правильно, Мулла! — поддержал его Авдей. — Рубани этому полкану прямо в лоб! Мол, не зная мест посадки, мы рискуем потерять всю группу ещё на подлёте к объекту! Скажи, что нас могут просто-напросто посбивать на хрен!.. За этой, бля, операцией, я так понимаю, следят прямо из Москвы, поэтому он не станет так рисковать! Покажет! Куда денется?!!

— Ладно… Попробую завтра… Может, из этого что-то и получится… Или я просто возьму и набью ему его жирную морду, придавлю где-нибудь в укромном уголке, он и расколется, до самой жопы, как гнилой орех! — Было видно, что вся эта неопределённость давила на нервы капитана с неимоверной силой…

На утро следующего дня Сом просто подошёл к полковнику и сказал, что необходимо перед операцией пролететь в этом месте для того, чтобы вертолётчики сказали, смогут ли они там сесть или нет…

Для высадки ста человек полковник планировал три площадки, поэтому-то и доводы о том, что «вертушки» могут сесть далеко не везде, сыграли свою роль… Этим же утром Сомин, полковник и его «агент» полетели к месту операции.