влияния. Совсем другое, когда речь идёт об экспате, за чьей спиной никто не стоит.

Помолчавшая женщина добавляет.

— Как ты в целом себе это представляешь? Нашу совместную работу?

Хороший вопрос. Мгновение размышляю, что именно может её привлечь? Деньги? Власть? Возможно, но не слишком вероятно. В данном случае, речь скорее идёт о свободе. Возможности действовать без ограничений, установленных структурами ФАС.

— Ты получишь необходимые знания и откроешь новые горизонты развития. А ещё я могу связать тебя с семьёй Ли-Корнелиев. Не прямо сейчас, а позже, когда это будет выглядеть не так подозрительно. Древний римский род, у которого есть деньги, это уже определённая независимость.

С лёгким подозрением рассматривает меня.

— Как именно связать? Ты же там один. Надеюсь речь не о свадьбе?

Подавившись дымом, смеюсь. Одна из первых искренних эмоций, за всё время пребывания в этом мир.

— Нет. Найдём другой способ.

На самом деле, стоит озаботиться этим вопросом. Договор полного патронажа тут точно не подойдёт. Айла упоминала, что есть другие варианты, когда мы говорили о Фабии. Но вчера я был слишком уставший и всё обсуждение будущего Диксит свелось к нескольким фразам. Когда вернусь домой, нужно будет выяснить всё более детально.

Пока в голове проносятся мысли, Салвец задаёт ещё один вопрос.

— Чего именно ты от меня ждёшь? Какой помощи?

Вот на это я могу ответить сразу.

— Во-первых, у тебя есть связи и данные о мире, которые могут мне помочь. Во-вторых, понимание того, на что способны ваши менталисты. В-третьих, ты Квартус и сейчас превосходишь меня по возможностям. Если дело дойдёт до прямого противостояния, это пригодится.

На момент прервавшись, добавляю.

— А ещё ты пригодишься, чтобы понять, как здесь действует Тварь. Тот самый монстр, против которого мы сражались в моём мире.

Брови Салвец слегка поднимаются вверх.

— Если бы он существовал у нас, я бы знала.

Иронично хмыкнув, детализирую.

— Он точно существует. Я своими глазами видел адепта. Прямо здесь, в университете. Правда, с ним имеется маленькая загвоздка. Вчера он сдох у меня на глазах, а сегодня как ни в чём ни бывало, ходит по коридорам.

В глазах преподавательницы просыпается интерес.

— И ты не почувствовал переноса сознания?

Качнув головой, объясняю.

— Возможно это был другой уровень применения силы. Пока я всё ещё слаб.

Та усмехается.

— Одна возможность длительного ментального контроля делает тебя сильнее всех одарённых такого же профиля из нашего мира. Если у этой техники нет ограничений, открываются колоссальные перспективы.

С лёгким недоверием, уточняю.

— У вас нет механики постоянного контроля сознания?

Салвец тушит сигарету в круглой чёрной пепельнице, которую достаёт из под стола.

— Техники есть. Но все они из категории бриллиантовых. Доступны тем, кто родился в правильной семье, либо оказался на очень высокой позиции. Да и для их применения, нужно достичь хотя бы третьей категории силы.

Недолго помолчав, добавляет.

— С кратковременным контролем всё проще, его могу использовать даже я. Но вот постоянный применяется не так часто.

Это отчасти объясняет, почему меня не раскусили изначально. В теории, можно предположить, что у студента первого курса внезапно прорезались способности менталиста и он даже смог кое-то освоить самостоятельно. Но представить, что он завладел бриллиантовой техникой, это из разряда фантастики.

Встав, подхожу к столу, тоже туша сигарету.

— Мы используем разные варианты применения силы. У вас техники, которые разбиты по категориям и доступны для одарённых. А у нас, Путь по которому идёт каждый из учеников. Я был Мастером Разума и Иллюзий, вне категорий. Высшая ступень развития одарённого

В глазах Салвец появляется толика уважения. Думаю, она хорошо представляет, насколько непросто добраться до такой позиции в табели о рангах.

Когда возвращаюсь в кресло, женщина уточняет.

— Ты говорил про адепта и монстра, который есть в нашем мире. Как ты смог его идентифицировать?

На момент задумываюсь. А что, если меня всё-таки обработали? Могла Салвец незаметно для меня использовать силу? Повлиять на разум, сделав меня максимально откровенным? Возможно она сама работает в связке с тем доктором?

Прикрыв глаза, проваливаюсь в свой разум. Проверяю ментальную защиту. На первый взгляд всё в порядке, ничего не указывает на попытку прорыва или тонкое воздействие. Ни проколов, ни пробоин, ни каких-то иных повреждений.

Вернувшись в реальный мир, поднимаю веки. Выдаю лёгкую улыбку ждущей Анне.

— Тварь. Так зовут это чудовище, что живёт где-то за Гранью. Рискну предположить, что там существует своя цепочка миров, прилегающих к Земле. В каждом из них есть свой вариант Твари, а момент проявления возможностей одарённых отличается.

Прерываюсь, потому что мне в голову приходит неожиданная идея. У нас монстр широко развернулся спустя относительно короткий промежуток после появления первых одарённых. Здесь, по сути, произошло то же самое. Вот первые отряды римлян, наделённых силой, крушат орды варваров, а потом их элита даёт бой Твари, практически полностью погибнув в процессе.

Очевидный вывод, который напрашивается сам собой — оба явления связаны. Как только чудовище из-за Грани дотягивается до мира Земли, на планете появляются первые одарённые.

— Но как ты понял, что он адепт?

Отвлекаюсь от мыслей, подняв взгляд на женщину.

— Я застал его в момент пожирания источника силы одарённого. Адепты наращивают свою мощь, уничтожая энергетические структуры людей, наделённых силой. Чем мощнее фигура, до которой у них вышло добраться, тем выше уровень прогресса.

Та недоверчиво хмурится.

— Такое я бы почувствовала. Как и все остальные преподаватели, связанные с ментальными техниками.

Демонстрирую ей слабую улыбку.

— Больничное крыло. Изолированное от всех менталистов.

На её лице появляется задумчивое выражение.

— Это врач?

После короткого размышления, решаю, что скрывать личность объекта не имеет никакого смысла. К тому же Салвец знает обо мне столько, что на этом фоне, личные данные врача не кажутся такой уж ценностью.

— Патрик. Глава блока реанимации.

Женщина ненадолго уходит в свои мысли. Потом встряхивает головой.

— Если это правда, стоит поднять записи и посмотреть, какова смертность студентов. А потом установить наблюдение. Либо обратиться к кому-то из руководства.

Занятно, но она вроде бы говорит искренне. Или старательно притворяется. В любом случае, раз я начал эту линию, надо идти до конца.