— Может быть, Ком-Гвардия засела в этом саду? — спросил Фальк, и его голос был таким напряженным, что Диана тотчас представила себе его тощую фигуру, скорчившуюся от мрачных предчувствий за пультом управления. Она знала, что за свою жизнь Фальк накопил первоклассный опыт и никакие страхи не повлияют на его боеспособность, но сама мысль о том, что боевой товарищ паникует, сидя в кресле боевого робота, отнюдь не успокаивала.

— Сканирование показывает только пустой сад, Фальк. Я не думаю, что мы столкнемся в этих кущах с опасностью, разве только ком-гвардейцы не замаскировались под местные груши, рассевшись по ветвям, чтобы ссыпаться на нас.

Позже она вспомнит свой сарказм и будет проклинать себя за то, что не поговорила с Фальком более серьезно.

Когда они достигли сада, Диана перенесла внимание на местность, лежавшую за деревьями.

— Тебе не кажется странным, воин Диана, что мы вот уже целый час находимся на марше и все еще не получили привета от ком-гвардейцев?

Мрачные предчувствия заставили голос Фалька вздрагивать не то что на каждом слове, но даже чуть ли не на каждом слоге.

— Успокойся, Фальк. И, кстати, нам не нужно обращаться официально друг к другу на поле боя. Воин Диана — это очень длинно.

— Ты не заметила? Я всегда использую официальные обращения, воин Диана.

— А почему, во имя всех кланов, ты делаешь это, Фальк?

— Потому что...

Диана никогда не узнала его ответа, потому что мирный сад неожиданно превратился в нечто совершенно иное. Фруктовые деревья упали, словно подкошенные, а на их месте, как из-под земли, выросла группа боевых машин Ком-Гвардии. Они вышли из своего укрытия, открыв огонь.

От командования Эйден получил сообщения о нескольких мелких атаках. Эту информацию собрали корабли-истребители, во всех случаях боевые роботы противника появлялись из-за укрытий, конечно искусственных, но топографически довольно реалистичных конструкций. Помимо соединения, которое вышло из «сада», были и другие, появлявшиеся из-под «силосной башни», из-за небольшого холмика, который оказывался полностью искусственным, и даже из-под груды камней. Пользуясь внезапностью, боевые роботы противника наносили воинам Соколиной Стражи значительные повреждения, а затем очень быстро отступали, исчезая в ночи.

Получив донесение о внезапной, как укус змеи, атаке на звено Джоанны, Эйден связался с ней.

— Какие повреждения?

— Несколько попаданий, — ответила она. — Один боевой робот серьезно поврежден, нужно отправить его в тыл на ремонт. Один водитель подбит.

Фальк получил первый серьезный удар, когда сорок ракет дальнего действия (РДД), выпущенных из корпуса «Бомбардира», оторвали его «Василиску» правую «руку» в тот момент, когда сам Фальк разрядил в противника ракеты ближнего действия (РБД). Ракеты попали в землю, взорвавшись перед «Бомбардиром» и не причинив ему никакого вреда. Вражеский боевой робот продолжал наступать, непрерывным огнем срывая с машины Фалька огромные листы брони.

Диана пыталась отрезать «Бомбардира», но путь ей закрыл Центурион. Похожий на человека, держащего в руке толстую трубу базуки, «Центурион» выстрелил в Диану из этой установки. Большая часть заряда прошла мимо. Повреждения были минимальными. Диана ответила зарядом из ПИИ повышенной дальности, уничтожив при этом торсовый средний лазер «Центуриона».

Джоанна бросила в драку своего «Бешеного Пса», решив лично разделаться с «Центурионом». С расстояния помогали огнем еще два воина ударного подразделения «Альфа»: Хастис и Лима. Когда «Вурдалак» Хастиса накрыл один из вражеских боевых роботов серией РБД, его водитель немедленно перевел машину на реактивные прыжки и убрался.

Тем временем «Бомбардир» продолжал добивать «Василиск» Фалька. Наклонив торс вперед, ком-гвардейский боевой робот шел на «Василиск», перемежая поток ракет дальнего действия еще и залпами РБД. Искалеченный «Василиск», не успевая за передвижениями врага, не мог эффективно отвечать.

Фальк катапультировался, но выбрал неудачный момент. Он попал в случайный лазерный луч, оторвавший часть кресла, а вместе с ней и правую ногу Фалька. Далее сидя в кабинах, воины услышали неожиданный душераздирающий вопль.

Ком-гвардейские боевые роботы, по-видимому удовлетворенные своей вылазкой, прекратили атаку и растворились в темноте. Диана бросилась было в погоню, но Джоанна приказала ей вернуться.

— Это бессмысленно и обернется пустой тратой сил, — объяснила она. — Их боевые роботы быстрее наших, и ни один из них не поврежден. Такие операции они называют «наскок и отход». Трусы! Отвратительные трусливые вольняги.

Диане эпитет вольняга показался пустым звуком: враги плодились, в принципе не зная научно-генетического отбора. К тому же Диана, хотя проводила большую часть времени среди вернорожденных, не переставала возмущаться по поводу того, что они отвергали всех вольнорожденных. Вольняга или нет, но она была хорошим воином. Кстати, многие вернорожденные в новой Соколиной Страже как-то не выделялись в последних боях.

Жеребец рассказал Диане много ужасных историй из своей жизни вольнорожденного, и она поняла, насколько ей повезло. Наверное, благодаря званию воина с Дианой обращались не хуже, чем с вернорожденной.

Однако она не смогла избавиться от двойственных чувств по отношению к своей необычной роли в подразделении. С одной стороны, Диане хотелось показать, что вольнорожденный равнозначен вернорожденному, но в то же время она пыталась забыть, что является вольнорожденной, и просто хотела хорошо выполнять свою работу. Когда она сказала это Жеребцу, он, поразмыслив несколько мгновений, ответил:

— Кажется, твоя броня обречена на пробоину. В любом случае ты будешь стыдиться того, что являешься вольнорожденной. Вернорожденным быть лучше, потому что кто-то вытащил свои гены и взболтал их в пробирке? Но кто я такой, чтобы говорить об этом? Я сам один из паршивых вольняг, ты же знаешь.

Диана чувствовала горький сарказм в его голосе, но времени продолжить разговор на эту тему им никогда не хватало.

Выбравшись из машины, Диана принялась искать Фалька. Им уже занимались санитары. Лицо воина было искажено гримасой боли — лазер отрезал ему ногу ровно посередине бедра. Для Фалька битва закончилась. Хотя Диана знала, что ему сделают протез, потом будут другие битвы и другие войны. Только не на Токайдо.

Подошла Джоанна.

— Чисто обрезано, — сказала она.

Фальк, увидев грозную фигуру капитана, сумел подавить стон.

— Да, — ответила Диана. — Мне жаль его.

— О? Странная реакция для воина. Разве мы не должны быть безжалостными?

— Наверное, ты должна, капитан Джоанна. Но я вольнорожденная. Мы... особенные.

— Конечно. Но я рада, что ты в моем звене, Диана.

И прежде чем Диана смогла ответить, Джоанна отошла от нее. Она чем-то стала напоминать птицу, подумала Диана, какой-нибудь редкий вид сокола, наверное.