за запястье, и слегка отклонившись назад, провёл короткий удар коленом в грудь противника, заставив его начать сгибаться от боли. Юноша скрутил тело, не отпуская руку полицейского и прикрылся его телом от его напарника. Палец на курке сжался судорогой и прозвучал еще один выстрел в никуда. Водитель обернулся, навел оружие на юношу, однако тот прикрывался телом убийцы.

— Отойди! — Прокричал тот, прежде чем послышался хруст, после чего отчаянный визг боли.

Ник метким ударом сжатой пятерни, садану по внешней стороне локтя, и сквозь кожу показалась окровавленная белая труба.

От боли, первый стрелок, просел под своим же весом, и это позволило парню, схватить размякшее тело, и бросить навстречу водителю. Тот, стоило сказать, среагировал намного лучше, чем его коллега, и перехватив пистолет двумя руками, отошел в сторону, и произвёл три быстрых выстрела.

Они просвистели где – то за спиной, однако Ник не ощутил ничего, кроме дико бьющегося сердца, что было готово вырваться из груди. Тело действовало само по себе. Нет. Точней сказать им кто – то очень ловко, очень умело управлял, контролируя каждую мышцу тела носителя.

Первый стрелок, на удивление быстро отошел от повреждения, видимо причиной того был наркотик, что прекрасно затуплял истинную боль. Он замахнулся здоровой рукой, и ударил в то же самое место по ребрам, как и в машине.

Ник всё чувствовал, всё слышал, видел. Более того, ощущения были взвинчены минимум на сто пятьдесят процентов, однако он не был хозяином своей воли. Он стал узником собственного тела, что двигалось без его согласия.

Удар пришелся в самую точку, однако юноша даже не колыхнулся, а вместо проникающей боли, почувствовал легкое давление, будто его слегка хлопнули, через пышную перьевую подушку. Однако вот что было странно. Мышцы, в месте удара, если так можно было сказать, сгруппировались. Нечто похожее на внезапный спазм, когда волокна напрягаются, только в этот раз, сработала целая группа мышц, словно естественная, природная броня.

Нападавший заметил, что удар не произвёл никакого эффекта, и замахнулся для еще одного, но было уже поздно. Ник поднырнул, под его несущийся кулак, увернулся от очередного выстрела, распрямился и ударил кулаком в ответ, прямиком в челюсть.

Человек обмяк, и упал на смрадный асфальт. Живой щит прекратил своё существование. Тело Ника бросило свой взор на водителя, и послышался хлопок. Юноша слегка покачнулся, и ощутил дикий всплеск адреналина, что со скоростью истребителя, ударил ему в мозг, вызывая дикий приступ ярости.

Он оскалился, и бросился на человека, который в панике пытался вставить новую обойму. Расстояние оказалось слишком коротким, и уже через мгновение, Ник, одной рукой держал его за горло, а второй буквально впечатывал голову владельца в асфальт. Короткие, быстрые удары, после которых, раз за разом, в лицо брызгала кровавая юшка.

Ник ощутил, как теряет контроль не только над своим телом, но и над своим разумом. Алая пелена окутала его взор, а разум бесповоротно потерялся в густом и плотном тумане. Тело Ника издавало животные звуки, и продолжало бить до тех пор, пока юноша пытался, окровавленными когтями, пробраться через мглу.

«Стоп! Хватит!»

Прокричал он беззвучно, однако ответа не последовало. Ник запаниковал, что вот – вот совершит убийство, причем не хладнокровное, а самое животное, какое может быть. Он будто зверь, кричал в собственной клетке, пытаясь прогрызть прутья.

«Отмена команды контроля! Отмена!»

Как вдруг резко замер, словно передумал на половине очередного удара. Ник видел перед собой окровавленное лицо водителя, что харкало на асфальт ярко – красной субстанцией, выплевывая несколько зубов.

Юноша резко выпрямился, чувствуя, как постепенно брал контроль над собственным телом. Ему не надо было смотреть, чтобы понимать, в тот момент, все местные жильцы, приковали свой взгляд к его персоне, сквозь мутные, а порой и выбитые окна.

Ник осмотрел плоды своего решения, и пришел в ужас. Один мужчина лежал без сознания, с торчащей костью из руки. Второй едва дышал, но всё же дышал. Рука инстинктивно потянулась к телефону. Вызвать скорую, но здравый разум решил другое, и открыто прокричал – беги!

Ник сорвался с места, и побежал в обратную сторону. Куда? Куда бежать? Окружение сливалось в одну размазанную картину абстракциониста. Он просто бежал. Бежал туда, где его никто не найдет. Где его не схватят посреди белого дня, не запихнут в машину. Туда, где его не будут пытаться убить, бросив в дерьмо, словно безродного раба. Место, где ему не придётся звериными когтями рвать плоть на куски.

Где же было это место? Мозг, всё еще плавающий в коктейле из адреналина и страха, отказывался работать, и именно в тот момент, на передний план вышло подсознание. Направо. Парень резко повернул, и даже на такой скорости, это не составило ему никакого труда. Дальше?

Впереди его ждала длинная аллея, в которой находилось несколько человек, и судя по внешнему виду, не самых социально ответственных. Налево, сквозь дверь, две комнаты прямо, и дальше через окно. Ник вбежал, и послышались женские голоса, вперемешку с детским плачем. Пахло отвратительно знакомо. Резко. Кисло.

Он не задумываясь, сгруппировался и прорвался сквозь деревянную оконную раму, старых времен, с остатками острого стекла. Куда? Налево. Пёс, подгоняемый целой стаей волков, он бежал настолько быстро, насколько мог. Путь привел его к развилке, и в этот раз подсознание предпочло остаться молчаливым. В какую сторону? Куда? Где правильный поворот, вступив на который, я наконец избавлюсь от этого кошмара.

Ник с неистовой скоростью приближался к собственному выбору. Ну же, подскажи. Говори! Кричи! Думал он про себя, но оставшись без ответа, сам того не понимая, свернул налево, где его встретило уличное граффити с изображением святой Марии.

Прямо. За спиной слышались голоса местных жителей, но к счастью никто не кричал ему в след. Ник был очередным бедолагой, что не щадя ног, убегал от преследователей. Ежедневная картина, сложившаяся в этой части города. Вскоре он упёрся в стену. Слишком высокую, чтобы преодолеть. Юноша забегал глазами по сторонам, и вбежал в дверь, что была по правую руку.

Как только он оказался внутри, Ник почувствовал резкую усталость, и нестерпимую боль в мышцах, будто только что пробежал целый марафон, после трёхчасовой, интенсивной тренировки с железом. Он, заплетаясь в собственных ногах, пробежал через два помещения, и буквально отхаркивая содержимое собственных лёгких, рухнул на пол.

Юноша тяжело дышал, пытаясь вернуть дыхание в норму, повернул голову, и заметил сидящую недалеко женщину. Она, посреди укрытого, словно ковром мусора, пустым взглядом смотрела на человека.