Арчер взъерошил свои черные волосы.

– Если бы я мог надеяться, что от этого будет какой-нибудь толк, то взял бы с собой старину Тони на Аляску и скормил его медведям.

– Я вам куплю билеты на самолет.

– А тебе никогда не приходило в голову, что, возможно, мы слишком оберегаем свою младшую сестренку?

– Нет. Тони действительно ничтожество. Сейчас ему кажется, что союз с Фэйт для него как пожизненный билет в рай. Когда он поймет, что от нашей семьи девочка не получит ни цента, не заработанного ею самой, все сразу пойдет прахом.

Арчер не стал с этим спорить.

– Если бы я надеялся, что это поможет, я бы ознакомил ее с нашим досье этого типа. Но она и слушать не станет…

– Лучше ознакомь меня, – перебил Кайл.

Он тоже знал, насколько упрямой может быть Фэйт, особенно если ей покажется, что братья вмешиваются в ее личную жизнь. Что они и делали.

– Тони умеет красиво ухаживать за дамами, но жить с ними не способен. Бывшая жена – она из Бостона – сулится с ним, потому что он не хочет обеспечивать ребенка. Есть еще подружка из Лас-Вегаса, которая сделала пару абортов. И еще одна, из Майами, которая уверена, что Тони обязательно на ней женится, потому что через два месяца она должна родить ему наследника.

Последовало долгое напряженное молчание. Наконец заговорил Кайл:

– Итак, старине Тони не терпится узнать, как живет его вторая половина. Ладно, я ему покажу. Возьму его с собой рыбачить на Камчатку. Бескрайние дикие просторы. И ни души. Как говорят в Австралии, никаких причин для беспокойства, приятель.

Улыбка Арчера сверкнула на мгновение как лезвие ножа.

– Я буду иметь это в виду. Но сначала давай все-таки дадим Фэйт возможность самой разобраться.

– Поздно. Ты же сказал, она явится с кольцом на руке.

– Это пока только обручение. Не свадьба.

– Свадьбе не бывать. Я серьезно, Арчер. Такие женщины, как Онор и Фэйт, очень уязвимы. Великодушные, честные, доверчивые… У Онор теперь есть Джейк. Он может ее защитить. У Фэйт есть только мы.

– Фэйт совсем не глупа. Просто упряма. Гормоны играют, хочется чего-то. Но это продлится недолго. Рано или поздно она его раскусит.

Некоторое время Кайл молчал, глядя, как тени от облаков проносятся по лимонно-желтым стенам кухни.

– Похоже, Тони нравится брюхатить всех своих дам. Что, если Фэйт забеременеет прежде, чем здравый смысл в ней возьмет верх?

– Значит, у нас появится племянник или племянница, которых мы сможем баловать. И у этого счастливчика или счастливицы будет столько отцов, сколько мужчин в семействе Донован.

Кайл с шумом выдохнул. Допил кофе, со стуком поставил чашку на стол.

– Я приду в семь. Вместе с Лайэн.

– Ты заедешь за ней?

Кайл кивнул.

– Дай мне знать, когда будешь выезжать. Я провожу тебя на своей машине.

– Поедешь следом за мной? А что, если кто-нибудь будет преследовать Лайэн?

– Я об этом подумал.

При виде хищного выражения, появившегося в глазах брата, Кайл почувствовал едва ли не жалость к тому, кто решится следить за Лайэн. И еще сожаление от того, что он не сможет вместе с братом допросить преследователя.

– Боюсь, что ты сегодня можешь опоздать на обед.

– Посмотрим, – небрежно ответил Арчер.

– От чего это будет зависеть?

– Если номерной знак машины выведет к Дяде Сэму, я буду вовремя.

– С какой стати правительству следить за Лайэн?

– Чтобы знать, где она бывает.

– Твою мать… Арчер, ты понял, что я имею в виду! Старший брат пожал плечами:

– Может быть, они хотят знать, чиста она или замешана в чем-либо.

Кайл хотел было заявить, что Лайэн ни в чем не замешана. Но промолчал. То, что говорит ему интуиция, никого не убедит. И он сам, кстати, тоже не должен слишком уж полагаться на свое «чутье».

– А если номер автомобиля не выведет на Дядю Сэма?

– Вот это уже будет интересно.

На границе с Канадой Лайэн замедлила ход и проехала пограничную полосу, отметившись лишь приветственным взмахом руки и кивком. Другие машины, на ветровом стекле которых не имелось знака, обозначавшего разрешение на многократное пересечение границы, стояли в очереди на таможенный досмотр, выстроившись в четыре ряда. Их было не меньше двух десятков. Водители отвечали на вопросы таможенников о табаке, спиртных напитках, баллончиках с газом, огнестрельном оружии и прочих запрещенных к ввозу предметах.

Машину Лайэн тряхнуло: она наткнулась на «лежачего полицейского» – возвышение из асфальта, предназначенное для замедления скорости потока автомобилей, отъезжающих от таможни. Лайэн взглянула на часы. Справа на стоянке водители-канадцы стояли около своих грузовиков с распахнутыми дверцами. Вокруг расхаживали канадские таможенники. Наиболее частым нарушением был нелегальный провоз товаров, закупленных в Соединенных Штатах, будь то носки, сигареты или другие бытовые мелочи. Высокие пошлины, взимавшиеся в Канаде, вынуждали обычно законопослушных граждан заниматься контрабандой. Для некоторых это становилось единственно возможным средством к существованию.

Багажник красной «тойоты» Лайэн был доверху заполнен предметами из нефрита, не облагавшимися ни пошлиной, ни налогами. Не требовалось и таможенной декларации. Ни охранников, ни оружия, ничего такого, без чего обычно не обходятся те, кто везет деньги. Ее товар не имел цены, и его не так-то просто было перевести в наличные.

Тем не менее Лайэн зорко смотрела в зеркала. Нервы еще не успокоились после вчерашнего аукциона. Хотя в глубине души ей так и не верилось, что кто-то в самом деле ее преследовал. И сейчас никто не висел у нее на хвосте. Несколько машин сошли с полосы вслед за ее «тойотой», чтобы заправиться, но это еще ничего не значило. В Канаде цены на бензин по меньшей мере вдвое выше, чем в Штатах, так что некоторые умники предпочитали запасаться впрок.

За пограничными зданиями весь транспорт поворачивали на шоссе би-си-1. Ряды новехоньких жилых домов и пансионатов разрастающегося Ванкувера отвоевывали у молочных коров поросшие травой равнинные земли от границы до реки Фрэйзер. Сам город располагался дальше по реке – плотные ряды белых домов, зажатых между темными каменистыми горами и холодным синим морем.

В который уже раз Лайэн поразилась красоте этого города. Сан-Франциско гордится своими великолепными видами, однако в Ванкувере их намного больше, включая мост у входа в глубокую, хорошо защищенную гавань. При виде этого моста просто дыхание перехватывает. Единственное, чем может похвастать Сан-Франциско и чего нет в Ванкувере, – это горная расселина Сан-Андреас. А в общем, жители Ванкувера прекрасно обходятся без стрессов, вызываемых землетрясениями: