— Биография?

— Все в папке.

Плайтон, ведя машину одной рукой, другой взяла протянутые Лимбволом бумаги и убрала их в кармашек на водительской двери.

— Здорово. Спасибо. Думаю, что это поможет нам выяснить все подробности по делу Ольсмана. Я о той потайной крыше. Это что-то очень важное.

— Что ж, только будь осторожна. Чтобы получить эти данные, мне пришлось… копнуть поглубже.

— Неавторизованный доступ? Хочешь сказать… ты украл эту информацию?

— Да простит меня Император, давай лучше скажем так: я просто проигнорировал кое-какие смысловые оттенки понятия «легитимность».

Плайтон усмехнулась. Они уже искали место для парковки на Темплум-сквер. Над ними нависала громада великого храма. Тихо шелестел дождь. Перед аркой темплума было припарковано несколько машин Магистратума. Здание по-прежнему было опечатано.

— Жди здесь, — сказала Мауд. — Я быстро. Просто сделаю еще пару снимков для отчета. Я обещала Рикенсу.

Она вышла из «Бергмана» и поспешила спрятаться под портиком. К ней подошли двое офицеров Магистратума.

— Мамзель, вы не можете…

— Расслабьтесь. Особый отдел, — усмехнулась она, показывая значок. — Я веду это расследование.

Плайтон быстро прошла под широким портиком темплума, миновала галерею и вошла в старую ризницу. Она уже проверяла заряд батареи своего пиктера, когда неожиданно поняла, что ей прямо в лицо нацелен служебный пистолет.

— Вы слишком далеко зашли, — произнес мужской голос.

— Что, во имя Трона?… — начала было она.

— А теперь спокойно и медленно передайте мне пиктер.

Плайтон, не опуская рук, подняла взгляд. Перед ней, перегораживая вход, стояли двое мужчин. Оба были облачены в броню Магистратума, но на ней не было ни идентификаторов, ни значков. Визоры опущены. Стволы пистолетов угрожающе смотрели на нее.

— Полегче, — сказала она. — Сейчас я достану удостоверение, хорошо?

Один из них кивнул. Женщина достала свой значок.

— Мауд Плайтон, младший маршал. Я веду это расследование.

Мужчина взял ее удостоверение, изучил его и бросил обратно.

— Уже не ведете, — произнес он.

— Что?

— Это дело внутренних расследований, маршал. Уходите.

— Постойте минутку…

— Уходите. Сейчас же, — сказал второй. — Теперь делом занимается отдел внутренних расследований.

— Но почему?

— Мы не собираемся вам ничего рассказывать, — отрезал первый. — Возвращайтесь в свой департамент.

— Кое-что вам придется сказать мне, — заявила Плайтон.

— Да? Что же?

— Диктат Магистратума номер тысяча семьсот восемьдесят. Положение об установлении личности офицерского состава. Кто вы?

— Я уже говорил вам. Отдел внутренних расследований.

— Имена?

— Маршалы Вигот и Кубер. Удовлетворены? Мы закончили?

— Мы закончили, — произнесла Плайтон, отправляясь обратно к «Бергману».

Она припарковала машину в рокритовом ангаре под центральной башней, оставив пропуск на приборной панели, и вместе с Лимбволом отправилась наверх.

В департаменте расследования особых преступлений стояла зловещая тишина. Им никто не попался по пути, даже мадемуазель Лотилла. Под кремовыми электрическими лампами сиротливо поблескивали пустые столы, и бумаги слегка шелестели в бризе разгоняемого вентиляторами воздуха.

Плайтон и Лимбвол посмотрели друг на друга. В кабинете полномочного представителя Магистратума кто-то разговаривал на повышенных тонах.

Плайтон села за свой стол и ввела в когитатор код доступа и песнь Пробуждения. Высветилась только поверхностная информация, и ничего более. Все ее драгоценные отчеты по делу Ольсмана, включая сделанные в первый день пикты потайного потолка, оказались недоступны. Удалены.

Такого прежде никогда не случалось.

Говоря по правде, не совсем так. Несколько лет назад отдел задержал за уличное убийство женщину, утверждавшую, что она является имперским инквизитором. Гидеон-кто-то-там. Затем Рикенсу нанесли визит двое мужчин, и вскоре все файлы по делу были уничтожены. Мауд тогда усомнилась в правильности такого поступка, но Рикенс сказал ей, чтобы она забыла о происшествии.

— Ничего хорошего из этого не выйдет, — произнес он тогда. — Забудь.

Плайтон пыталась забыть, но это оказалось непросто. Хотя она и не сомневалась, что дело действительно касалось инквизитора. Иначе, зачем бы Рикенс стал стирать информацию? Ей было приятно думать, что тем самым они послужили священным ордосам Бога-Императора.

Но это?

Чем все оправдывается на этот раз?

Люк главного подъемника с шипением открылся, звук показался слишком громким в тишине офиса. Сквозняк заворошил бумаги. В отдел по расследованию особых преступлений вошла бригада когитационных адептов из Техникус, сопровождаемая фалангой маршалов Магистратума.

Адепты, не тратя лишнего времени, приступили к демонтажу когитаторов департамента.

— Что, черт возьми, происходит?! — закричал Лимбвол.

Маршалы прижали его к стене и начали избивать. Плайтон медленно поднялась со своего места. На нее тут же нацелили оружие.

Маршалы носили огненно-рыжие значки отдела внутренних расследований.

— Остановитесь, — сказала Плайтон. — Хватит его бить.

Но маршалы, прячущие лица за опущенными визорами, продолжали избивать Лимбвола, пока тот не осел на пол. Одна из линз секретаря треснула.

— Именем Императора, я требую ответить, по какому праву вы это вытворяете! — крикнула Плайтон.

Дверь офиса Рикенса распахнулась, и оттуда выскочил массивный мужчина Мауд сразу же его узнала. Один из старших чинов Магистратума — Санкельс, глава отдела внутренних расследований, занимавшегося преступлениями, совершенными представителями самого Магистратума.

Санкельс обернулся и заорал в сторону офиса Рикенса:

— Сегодня, слышите меня? Сегодня!

Пройдя мимо Плайтон, Санкельс прожег ее взглядом. И ушел.

— Мауд? — прокричал Рикенс от двери, ведущей в его кабинет.

Плайтон поспешила к нему, и начальник втянул ее внутрь комнаты.

— Что здесь происходит? — спросила она.

Бледный как полотно Рикенс опустился в кресло.

— Кое-что, — сказал он.

— Сэр?

Он посмотрел на нее.

— Мауд, — произнес Рикенс. — Мне самому мерзко задавать этот вопрос, но ты намеренно нарушила процедуру, когда приступила к расследованию смерти Ольсмана?