Воронцов. — Ты мне этот спектакль брось. Я тебя как бы уже полвека знаю. Так что на меня эти твои дурацкие шуточки не работают.

— Серёженька, побойся богов, — театрально возмутился Гудков, с полным удовлетворением от жизни делая небольшой глоток чая. — У меня и мыслей таких не было.

— Так. Ладно. Хрен с тобой, — явно понимая, что достучаться до мастера не выйдет, обреченно выдохнул Воронцов. — Что там насчет Корнеева? Почему он после твоей тренировки явился в больничное крыло с переломами? Я же тебе говорил. У него завтра практика в СБР! Какого хрена⁈ Ты что там, собрался саботировать его практику?

— С чего это вдруг? — почти натурально удивился Гудков, при этом его губы расползлись в довольной улыбке. — Разве у тебя закончились медики? Думаю, его моментально на ноги поставят.

— На ноги его конечно поставят, но Пуговкин после таких травм его с собой в аномалию не возьмет, и ты об это прекрасно знаешь, — обвинительно высказался Воронцов. — Или по-твоему, мне его лучше направить с практикой в другой отдел СБР? А я ведь могу. И причем так и сделаю. Парень пройдет «прогон» вне зависимости от твоего желания. Так что ты либо помогаешь, либо я сделаю все сам.

— Эх, Сережа, Сережа, — укоризненно покачал головой Гудков. — Вечно ты торопишься и горячишься. Я позвоню Коле и сообщу ему, что парень в полном порядке. Так что можешь не переживать. Если завтра будет аномалия, он на нее попадет.

— Хм. Хорошо. Но учти. Если захочешь опять вытащить паренька из «прогона», то я звонить уже не буду, — с легкой угрозой в голосе произнес Воронцов.

— Хорошо-хорошо, — спокойно и снисходительно произнес Гудков. — Как скажешь, Сереженька, как скажешь.

— Петрович, — жестко произнес Воронцов, — ты забыл? Я тебя слишком хорошо знаю. Не думай, что если в следующий раз уложишь его в больницу, я не найду способ решить вопрос. В конце концов, я готов отменить обучение у тебя и перевести его к другому.

— А вот это вот уже дудки, — довольно ухмыляясь, произнес Гудков. — Корнеев официально вошел в состав одной из тренировочных групп СБР. Так что поменять его у тебя не выйдет.

— Ты что это, старый хрыч, ему уже и команду нашел? — словно рассерженная змея, зашипел в трубку Воронцов. — Когда успел? Он же у тебя лишь первое занятие провел.

— Так вот сегодня и успел, — довольно делая еще один глоток чая, произнес Гудков. — У меня как раз четверо девок после академии без пятого шлялись, а тут такой замечательный вариант нарисовался. Причем он идеально им подходит. Представляешь, какое совпадение?

— Вот же старый пердун! — выругался Воронцов. — Ну да ничего. Значит, изменим график так, что ты хер что сможешь изменить.

— Не надо ничего менять, Сережа, — хмыкнул в ответ Гудков. — Не собираюсь я его отправлять в больницу, но и уровень тренировок менять тоже не буду. С Колей я переговорю, и мы закроем вопрос с его пунктиком насчет травм. Ты, главное, медика прикрепи к парню получше.

— Это точно? — хмуро раздалось в ответ.

— Точнее некуда.

— Хорошо. Пусть будет так. Одно меня волнует. Что такого ты увидел в парне? Почему решил его включить в группу? Ему же всего четырнадцать.

— Учитывая тот факт, что ты явно нацелился сделать из него ученика Гурзеева, то я решил максимально подготовить парня к данному событию. Не хочу, чтобы с ним произошло то же самое, что и с Киржаковым.

— Мы же вроде уже закрыли эту тему? — ворчливо произнес Воронцов. — С Киржаковым произошел несчастный случай. Просто глупое стечение обстоятельств.

— Сереженька, ты можешь верить во что хочешь, но не ты его тренировал. Володя не мог вот так глупо погибнуть. Ему явно кто-то помог, — упрямо сжав губы, процедил Гудков.

— Там некому было помогать, — тяжело вздохнул Воронцов. — Ты же не думаешь, что сам Гурзеев подстроил его смерть?

— Там и других личностей хватало.

— Ладно. Это все равно бесполезный разговор. Я уже не раз тебе все пояснял, но ты уперся рогом. Хрен с ним. Что с Корнеевым, лучше скажи? Он что, по показателям такой же как Киржаков?

— Лучше, — задумчиво произнес Гудков, рассматривая узоры обоев в кабинете.

— Лучше? — удивленно переспросил Воронцов.

— Вот скажи мне, Сереженька. На какой тренировке ты понял, как именно я применяю магию?

— Эммм… Если правильно помню, то на третьей.

— А на какой попытался ее применить так же как я?

— Кажется на десятой или двенадцатой, точно уж и не помню.

— На пятнадцатой, — насмешливо напомнил Гудков. — Ну а Киржаков заметил на второй тренировке, а применить попытался на пятой.

— Это я и так знаю. Корнеев здесь причем? — недовольно пробурчал Воронцов, которому явно не понравилось уточнение мастера.

— Дмитрий все это сделал на первой, — после многозначительной паузы произнес довольно Гудков. — Заметил и попытался применить. И даже почти смог меня задеть. Собственно, мой удар, что сломал его руку, и был спровоцирован его ускорением. Я просто не мог предположить, что кто-то способен так быстро разобраться с ускорением, укреплением и, главное, еще и усилением конкретных мышц. Вот и не рассчитал удар.

— Однако, м-да, — только и смог ошарашено протянуть Воронцов.

— Уверен, что хочешь такого, не побоюсь этого слова, гениального паренька отдать в руки Гурзеева?

— У меня выбора нет, — тяжело вздохнул Воронцов. — Если в течение пяти лет я не смогу найти ученика Гурзееву, то этим займется совет магов. Ну а там уж точно все провалят. И все бы ничего, но через восемь лет очередь на ученичество переходит Ильгазу. И вот это уже серьезный удар по имиджу Империи. Не дай боги, у них выйдет предоставить ученика архимагу лучше, чем у нас, и все. Это будет позор на весь мир. Кроме того. Если Корнеев сможет выжить и стать полноценным учеником Гурзеева, то ты понимаешь, насколько мощного мага мы получим в будущем? И это нам сейчас нужно как воздух. И так у Империи стремительно падает мировой рейтинг.

— Хочешь его руками потом устранить ученика от Ильгаза? — хмуро прищурился Гудков.

— Не делай из меня монстра, — раздраженно раздалось в ответ. — Я нормально отношусь к жителям Ильгаза и у меня так-то оттуда очень много родни по линии жены. Я не перевариваю их продажное правительство, которое до сих пор никак понять не может, что большинство граждан Ильгаза хотят обратно объединиться с Империей, и стать снова большим и мощным государством. Которое будут уважать во всем мире, как и раньше. Так что вредить кому-то из граждан Ильгаза я не намерен. Даже если это будет успешный маг с промытыми лживой пропагандой мозгами. Ведь всегда можно правдой открыть разум на реальность. Так что я озвученный тобой вариант даже не рассматриваю. Зачем убивать того, кого можно переманить на свою сторону?

— Я понял тебя, — расслабленно покивал головой Гудков. — Постараюсь сделать все что смогу.

Глава 15

Подходя к зданию СБР, я предвкушающе улыбался. Перед глазами уже стояла картина, как я опять вхожу в кабинет к Пуговкину и представлюсь по уставу. То есть максимально громко и четко, так чтобы окна задрожали. Так сказать, маленькая месть за то, что мне пришлось пережить вчера с садистом Гудковым. Ну а что? Должен же кто-нибудь из вояк пострадать за все, что мне пришлось ощутить на собственной шкуре, в буквальном смысле данного выражения. А здесь и цель просто изумительная. Лежит небось у себя в кабинете с закрытыми глазами и расслабляется, а тут я такой весь из себя «правильный». И главное, обвинить меня ни в чем не получится. Я же как бы все по уставу сделаю.

То что Пуговкин не виноват в том, что произошло вчера, меня не остановит. Он один из моих командиров? Да. Военный? Тоже верно. Значит, виноват априори. А любой из командиров в итоге должен страдать! И я буду не я, если не отомщу всем этим садистам, по ошибке названным моими наставниками. Это ведь кажется, что магия лечения способна на все что угодно. А по факту боль от ушибов, ссадин и переломов руки никуда не исчезла. Я пока дошел от тренировочного зала до медкорпуса, чуть волком не выл. Рука, ребра и все тело болело и ломило нестерпимо. А главное, этот урод Гудков выжал из девок, что мне помогали, всю энергию до предела и лишь после этого остановил избиение бедного меня. И то, что затем меня подлатали, и боль ушла, ни капли его не извиняло!

Как только я прошел через турникет поста охраны, то сразу же устремился вперед. Меня ждала маленькая