дождь, за каждую секунду объятий Тани, за каждое услышанное и сказанное слово, за каждый вздох, за первый и за последний, за моё рождение и смерть…

Эпилог

Мария Фёдоровна стояла у плиты на кухне, когда ещё перед рассветом спустилась Таня в ночной рубашке, потёрла глаза и заявила:

– Хочу завтрак.

Женщина едва не выронила чайник, поражённо глядя на дочь. На впалых щеках появился заметный румянец, ещё вчера потухшие глаза сверкали.

– Хочу банан, а где банка с ананасами? – говорила Таня, шаря по холодильнику. – Вчера была гроза? Да? Ночью? Дом ходуном ходил. И в саду всё полегло, ни одного стоячего цветка. Как стадо слонов прошло!

– Дочь, ты как себя чувствуешь? – держась за сердце, прошептала Мария Фёдоровна.

– Прекрасно.

– А вчера?..

– Вчера прошло, – улыбнулась Таня, – и никогда не вернётся.

После обеда она собрала фотографии и вещи Виктора, сложила всё в большую коробку, заклеила её скотчем, прилепила бумагу со словами «до встречи» и унесла в чулан.

Дорф и Дени целый день ходили, как во сне, тыкались носами в углы, а потом вообще завалились спать в саду.

– Полный упадок сил, – с пониманием смеялась над ними Таня. – Конечно, так отрываться на пляже…

Только вечером, щурясь от уходящего за горизонт солнца, Дорф наконец потянулся и встал осмотреться. В саду царили тишина и покой. В кое-то веки!

Ветер закружился в яблонях, насмешливо бросил в собаку ворох сорванных листьев. Дорф приветственно махнул хвостом, зевнул и снова разлёгся на садовой дорожке, безмятежно отправляясь в сон.