— Его зовут Ларри. Меня вовсе не удивит, если он женат.

— Был. Но теперь он мертв.

Мисс Лоутон уставилась на нее.

— В самом деле?

— Вы ничего не слышали о трупе, найденном в Рейнорс-вуд?

— Нет. Меня все выходные не было в городе. Что случилось?

— Именно это мы и пытаемся выяснить, — вступил в разговор Рейдел. — Кое-кто из «Мэйфлауэра» утверждает, что вы разговаривали с ним в среду вечером.

— Здешний народ и впрямь проявляет живой интерес к чужим делам, верно? Да, правда, мы немного поговорили. Он подошел и сел рядом со мной.

— Вы ушли вместе?

— Нет.

— Из-за, так сказать… несовместимости?

Мисс Лоутон вздохнула.

— Я работаю в женском приюте в Драйфорде, детектив, лишь потому, что женщины порой нуждаются в убежище. Я не местная, и я ношу короткую стрижку, потому что терпеть не могу, когда волосы падают на глаза, — а еще потому, что мне это просто нравится. Возможно, я и делаю что-то не так, но я вовсе не лесбиянка. Вас это устраивает?

— Это никоим образом нас не касается, — сказала Нина, яростно глядя на Рейдела, — и лично я не стала бы вас ни в чем винить, даже если бы было иначе.

— Я не ушла из бара вместе с ним, потому что не в моем обычае знакомства на одну ночь. Будь по-другому, я бы не раз выходила оттуда под руку с мужчинами и люди прекрасно бы знали, в чем заключаются мои интересы. А ко всему прочему, он оказался порядочной сволочью.

— В каком смысле?

— Он подошел ко мне, купил мне выпить, а потом все остальное время смотрел через мое плечо на кого-то другого. Наконец он сказал, что приятно провел время, все так же не глядя на меня, а потом просто встал и пошел к ней. Представляете? Довольно грустная история, вам не кажется? Мужчина заговаривает с женщиной, а потом считает ее полной тупицей и запросто меняет на другую?

— Это была бы грустная история, — сказал я, — если бы на самом деле все это не означало совсем иное. Женатые мужчины, таскающиеся по барам, не ищут общества приятных собеседниц. Он просто заметил более легкую цель, вот и все. Так или иначе, закончилось это для него весьма печально, так что, можно считать, вы выиграли.

Она моргнула, глядя на меня.

— Как выглядела та другая женщина? — спросила Нина.

— У нее были длинные волосы, — пробормотала Лоутон, словно это могло объяснить все мерзости этого мира. — Стройная, красивая, с длинными волосами, ярко-рыжая. Настоящий огненный шар.

Рейдел оторвался от блокнота.

— Прошу прощения?

— К тому же еще и пьяная, — добавила Лоутон, не пытаясь скрыть неприязнь. — Так что, возможно, вы правы. Подозреваю, что с ней ему было бы намного проще. Как два пальца.

— Мэм, — решительно вмешался Рейдел, — вы сказали, что у нее были рыжие волосы, так?

— Да, так.

— Вы не знаете, как ее зовут?

— Нет. Но я уже видела ее там раньше. Несколько раз. Обычно она сидит где-нибудь сзади и напивается весь вечер.

— Возраст?

Женщина пожала плечами.

— Не знаю. Лет двадцать пять?

— Вы видели, как она уходила в среду вечером?

— Да, конечно, — ответила Лоутон, словно считая нас всех невероятными тупицами. — Она ушла вместе с очередным любовником. Полагаю, именно это вы имели в виду?

На мгновение воцарилась тишина, а затем Рейдел быстро вышел из дома.

Нина наскоро попрощалась и поспешила за ним. Я — следом. Рейдел уже стоял возле машины, разговаривая по телефону.

— Что такое? — спросил я.

Вид у Нины был очень сосредоточенный.

— Будь так добр, — попросила она. — Вернись в бар и узнай, не помнит ли та официантка кого-то похожего на эту женщину, в тот вечер или в любой другой. Как только выяснишь — позвони мне.

— Рейдел о чем-то догадывается?

— Нет, — ответила она. — По крайней мере, надеюсь, что нет. Но если я быстро не решу этот вопрос, то пойдут слухи и чья-то жизнь может превратиться в кошмар.

Рейдел закрыл свой телефон.

— Я звонил Монро, — сказал он. — Он нас там встретит.

Потом они сели в машину Рейдела и укатили.

Я поехал назад в бар и вошел в его холодное и темное нутро, украшенное сетками, вероятно исходя из предположения, что «Мэйфлауэр» играл ключевую роль в американской рыболовной промышленности. Зал был длинным и узким, что очень удобно для тех, кто хочет выпить, не привлекая внимания общественности.

Хейзел бесцельно убирала бар или, по крайней мере, размазывала грязь по полу.

— Здравствуйте еще раз, — сказала она. — Если вы ищете Ллойда, то он разговаривает по телефону в задней комнате. Надо полагать, по вопросам национальной безопасности.

— Собственно, я хотел кое о чем спросить вас.

— Спрашивайте.

— Если я скажу: «Стройная, красивая, рыжая» — это вызовет у вас какие-то ассоциации?

Она кивнула.

— Конечно. У нас бывает одна такая.

— Приятная личность?

— Не очень. Скорее из тех, кто никого не замечает вокруг.

— Она была здесь в прошлую среду?

Хейзел на мгновение задумалась.

— Возможно. Да, кажется, была. Хотя уже ближе к закрытию. Я тогда еще задержалась. Впрочем, на сто процентов уверена быть не могу.

— Вы, случайно, не знаете, как ее зовут?

— Боюсь, что нет. Иногда можно подслушать, как люди называют друг друга по имени, типа «привет, меня зовут Билл», и все такое, словно это как-то меняет тот факт, что они пьют в одиночку, но тем, кто действительно хочет общения, лучше пойти в какой-нибудь бар в городе.

— А этот ваш придурок может знать?

Она улыбнулась.

— Может. Порой он не прочь приударить за кем-нибудь, особенно если она симпатичная. И они отвечают ему взаимностью. Так что пойдите спросите.

Пройдя по коридору, я нашел открытую дверь, за которой располагался небольшой кабинет. Управляющий сидел в кресле, закинув ноги на стол, и разговаривал с кем-то по телефону, то и дело неприятно ухмыляясь. Увидев меня, он нахмурился и прикрыл трубку рукой.

— Что вам еще нужно?

— Ваша клиентка. Рыжая, симпатичная. Имя?

Он назвал мне пару вариантов, выразив сомнение в ее сексуальных предпочтениях, а потом заявил, что он занят, и что бар еще закрыт, и вообще было бы неплохо, если бы я оставил его в покое.

— С удовольствием, — ответил я. — Кстати, женщинам вовсе не обязательно быть лесбиянками, чтобы сказать вам «нет». А если даже и так, то они заслуживают вашего уважения.