которая несколько лет назад гремела по всей округе и держала в страхе жителей. Многие из других кланов, шептались и вели разговоры: для чего вернулся Шут и что ждать от него дальше?

— Георгиевич, слыхал? Шут явился. С Седым сейчас кантуется. У нас тут в управе слушок прошел — будем брать. Че он тут забыл? — Вертелся возле Титова Киряков.

— Че, че? Деньги поди закончились, вот и вернулся. Тебе то чего опять от меня надо? Вот приедут сейчас сюда Седой вместе с Шутовым и отвернут мне голову… и тебе заодно. Вот им будет радости. С меня фирма, а с тебя…на одного легавого в городе меньше станет. Вали давай от сюда, пустозвон! — Ругался Георгиевич. — Одни пиздаболы кругом, блин ё! Этот ваш Дядя Витя, тоже не чешется. Зато пол мульта ему отвалил. Прикинь? Не лопнет он там?

— Такие не лопаются. С собой, на тот свет заберет.

— Постой! Это что же выходит? — Задумался Титов. — Сейчас идет операция, чтобы взять Шутова. Седой с ним в теме. Выходит и его за компанию загребут? Вот разводняк, сука! — Заорал он. — Как он меня обыграл, усатый таракан! И деньги взял и…. Гандон! — Окончательно сорвался Георгиевич.

Киряк не сказал не слова. Прав был Титов. Догадался, как сошлись обстоятельства. Но взад было не вернуть ни деньги ни слова.

А Шутов с Седым проводили время вместе. Нет. Не было как раньше громких посиделок в ресторанах и барах. Не было и шумных компаний. Андрей находился со своей семьёй на съёмной квартире. Седой лишь заглядывал к нему и они до поздней ночи сидели на кухне и обсуждали все свои дела и дальнейшие планы.

— Все мои дела похерены. Начинать что-то пытаться исправить — нет смысла. Деньги я все прожег на острове. Есть немного, чтобы тут прожить, но это пшик. Всех моих друзей и близких по бизнесу — закрыли. Я в розыске. Попадаться вообще никуда нельзя. Что-то новое тоже не наладишь с нуля. — Бормотал Шутов, после двух выпитых бутылок водки.

— Андрюша, ты основатель мощной группировки и организации «Спарта»! Вспомни! Вас все боялись! Если бы не этот Шуба, вы бы были тут главные и взяли этот город. Али был ментовской шавкой, они его и убрали. Ты умнее этих мафиози. У тебя ума телега. — Тараторил Седой, стуча себе по лбу. — Мы с тобой… таких дел наворотим. И Дона Галаева скинем к черту и этих сраных чоповцев мусорских. Задрали! Хозяева жизни блин! Есть у меня один хмырь! Надо его лишь дожать. Фирму на себя перебьём, денег будет хоть завались.

— Ты че себя хлыщешь по башке то? Опомнись, Иван! Какая фирма, какие еще рейдерские захваты? Не девяностые уже! Щас ведь в кого не плюнь, либо мент либо околоплавающие. Заметут мигом! Кстати я так и не понял, а че за охранная фирма эта и чего их все так ненавидят? — Ответил тот. — Ни те ли это чуваки, которые на мое место встали у Короля с Михалычем?

— Эти самые. Душные персонажи. Разведут прохожего, на себя похожего. «Кордон». И твоих людей себе прикрутили. Сашку помнишь? Ну этого, ну колхозник бывший из Мордовии. Сам к ним прибежал за защитой. Хотя поубавилось их не так давно. Приезжали тут лихие люди… казнили. — Уточнил Седой. — А этого козла жирного, я завалю на хрен! Сейчас ходит трясется. Дожмем. Сам все принесет на блюдечке с золотой каёмочкой. Он уже на грани. Жить захочет, все отдаст.

— Да и хрен с ним с Клубинькиным. Захочешь жить и в хуй нарядишься. Это ты про кого? Че за крендель?

— Да мент этот толстый! Начальничек УБОП бывший. Ну знаешь ты его, который «Трансстрой 1» под себя забрали с этим нерусским фраером.

— А. И на какой черт он тебе сдался? Старый, ты это брось. Ты чего, все не навоевался? Мало клопов давил в казенном доме? Не тем ты занимаешься. — Начал Шутов.

— Ты че, братан? Он мне всю жизнь под откос пустил. Я его лично на пику посажу! За брата Олежку, за каждый выбитый зуб, за каждый отсиженный день! Зубами загрызу, легавого! Он мне за все ответит! Кровь за кровь! — Сорвался Седой.

— Остынь, старик! Не стоит он того, чтобы так жилы рвать. Пойми, тогда он просто выполнял свою работу. Да, может где-то не честно, не по закону, но результаты были.

— Не по понятиям! — Мотая пальцем горланил авторитет. — Мы его должны раздавить! По нашему закону!

— Оставь ты его в покое. Не злись. Что было, то было, не воротишь. И мне многие тут на пятки давили, а я уже забыл. Но в конце-концов, мы лучше другого человека обуем. Есть мысли. Есть у меня тут один должничок, на жирном местечке сидит. Ну я хрен его знает, ну для тебя мое слово что-то значит? Тогда послушай меня. — Высказывался Шут.

— Твое слово для меня важно, братишка. — Успокоился Лаптешев и похлопал друга по мощному плечу, на котором была набита армейская татуировка. — Скажешь не трогать козла — не трону! Отойду в сторону. Тебе не предъявлю, что за мента впрягаешься. Ты не блатной, тебе можно. — Шатаясь возле стула, говорил Седой. — Всё! Как скажешь. Договорились.

— Ну вот и славно, Ваня! Оставим все обиды в прошлом. Подумаем о завтрашнем дне. Наливай! — Радостно отвечал Андрей. — Хочу посетить свой бывший офис, глянуть кто там теперь и чем.

А завтра не пришлось им никуда попасть. Когда Седой и Шутов, выходили из квартиры, на них накинулись люди в масках и с оружием. Лаптешева швырнули в сторону так, что он пролетел по лестнице два пролета, а там его уже заковали в наручники.

— Всем лежать! Работает группа захвата! — Проорал командир СОБРа.

Шутова уложили на пол в прихожей и трое крепких бойцов дальше ломанулись проверять квартиру. В соседней комнате, застали в кроватке жену и дочь Шутова. Приказали так же не двигаться. Начался обыск. На ковер полетели вещи, какие-то бумаги и документы. Вошёл главный опер, в компании двух понятых и принялись на камеру описывать улики. Шутов не дернулся. Так и пролежал около двух часов на полу, пока его не утащили в дежурную машину.

— Вас, гражданка Шутова, я тоже попрошу собраться и проследовать с нами. — Обратился к супруге задержанного милиционер.

— У меня ребёнок. — Воскликнула женщина.

— Об этом не беспокойся, с ней побудут наши сотрудники из ПДН. У вас нашли фальшивые документы, нужно будет все оформить в отделении. Пройдёмте.

Седого привезли в изолятор временно содержания, при управлении МВД. Кинули