По спине Айрис побежали мурашки. Она со страхом посмотрела на супруга, силясь понять, что может означать его убийственная серьезность. Предстоит объяснение? Ну что ж, рано или поздно этот момент должен был наступить.

Они выехали из Гринвуда и помчались по шоссе среди ярко зеленевших под весенним солнцем полей. Пестрели цветы, нарядной бело-розовой пеной покрылись деревья в садах. Нарядной выглядела и Айрис, одетая в кремовый трикотажный костюм. Но набежали облака, и все тут же стало серым и тусклым.

Мелькнул яхт-клуб на берегу залива Массачусетс. Они миновали рощицу за живой изгородью, пестревшей желтыми звездочками первоцветов, и взору открылось какое-то знакомое строение. На фоне темных облаков и синей водной глади оно выглядело белоснежным пароходом.

«Паккард» свернул с шоссе на боковую дорогу, и у Айрис защемило сердце. Она вопросительно посмотрела на Дэвида, парковавшего машину у загородной гостиницы.

— Зачем ты привез меня сюда? — голос ее дрожал от волнения. Она разглядывала знакомый зеленый дворик и дом, в котором они провели тот первый уик-энд…

Дэвид равнодушно пожал плечами.

— Это место подходит для завтрака не хуже любого другого. — Он бросил на Айрис ничего не выражающий взгляд. — Ты, что, против?

Женщина покачала головой, и рыжие волосы упали на ее бледное лицо. Разве легко признаться, что даже напоминание об этом месте надрывает ей душу?

— Нет, — прошептала она, не желая уступать Дэвиду в хладнокровии. — Почему я должна быть против?

Он ничего не ответил, вышел из машины и повел супругу к входу. Но когда они оказались внутри и пошли по знакомому холлу, устланному ковром, Дэвид сказал так, будто догадывался о ее состоянии:

— Есть только один надежный способ избавиться от призраков: прогнать их.

— Ах, вот оно что! Мы избавляемся от призраков, — усмехнулась Айрис.

Проходя через вращающуюся дверь ресторана, она, как и в прошлый раз, уловила дурманящий аромат мужского лосьона.

Откуда-то вынырнул метрдотель и провел их к столику у окна, изысканно накрытому на двоих. В вазочке пламенел букет гвоздик, подчеркивавший белизну скатерти и блеск столового серебра.

Она благодарно кивнула официанту, отодвинувшему для нее кресло, села и, ничего не видя, уставилась в предупредительно поданное меню. Есть почему-то не хотелось. Они сидели за тем же столиком, что и в прошлый раз. Тогда у нее не было аппетита по понятной причине: ей предстояло лечь в постель с сидевшим напротив обаятельным темноволосым мужчиной.

Она подняла глаза, увидела, как губы Дэвида искривились в насмешливой улыбке, и дрогнувшим голосом спросила:

— Это ты нарочно, да?

Он развел руками.

— Ты имеешь в виду гостиницу или столик? Если хочешь, пересядем, но не вижу в этом смысла. Наше непреодолимое физическое влечение друг к другу не предполагает никаких особенных переживаний, поэтому какая разница? Что один столик, что другой…

Айрис стало трудно дышать. Значит, их отношения — это всего лишь физическое влечение?

Ей хотелось сказать все, что она думает о его бесчувственности, закричать, что для нее все гораздо серьезнее и глубже. Но, не желая выдавать своих чувств, она нарочито небрежно сказала:

— Ты прав, не стоит из-за мелочей пересаживаться!

Холодные настороженные глаза Дэвида внимательно смотрели на нее. Айрис не выдержала его взгляда.

— Ты привез меня сюда, чтобы поговорить о чем-то важном? — как будто она не знала! Сердце щемило все сильнее.

— Давай сначала поедим, — сухо проговорил Дэвид: в его голосе появилась неприятная дребезжащая нотка.

Но есть Айрис так и не смогла. Омлет с ветчиной остался почти нетронутым, а фруктовый салат она лишь слегка поковыряла.

— Нет аппетита? — спросил супруг, переводя взгляд с ее тарелки на замкнутое, напряженное лицо.

— Я не голодна.

— Ты должна поесть. Я знаю, ты хочешь обрести прежнюю фигуру, но таким способом это сделать не удастся.

Господи, о чем он говорит? — тоскливо думала Айрис, глядя в окно. Ветер пригнул траву на лужайке, под его порывами поникли отцветающие тюльпаны.

— Дэвид…

— Я знаю.

Женщина подняла удивленные глаза. Откуда ему известно, что именно она хочет сказать?

— Продолжать жить так, как мы живем в последнее время, невозможно. Ты это хотела сказать?

— Да. — Удивительно, она так легко соглашалась с ним, а сердце разрывалось на кусочки.

— Я должен признать, что ошибся. Ребенку лучше жить с одним родителем, чем с двумя чужими друг другу людьми.

Айрис проглотила комок в горле и спросила:

— К чему ты клонишь? — ответ был ясен заранее.

После короткого молчания он спокойно сказал:

— Ты не должна была выходить за меня замуж.

— Как?! — горькая усмешка исказила лицо женщины. Если бы Дэвид не принудил ее к этому, она не успела бы к нему привязаться. Конечно, расстаться с ним было бы тяжело, но ничего — справилась бы. А сейчас… — Ты же грозил отобрать у меня ребенка. Говорил, что не сможешь скрыть правду о том, почему дитя появилось на свет!

Дэвид неуверенно произнес:

— Ты бы все равно отдала ребенка, если бы Мейбл…

Он не закончил фразу, да этого и не требовалось. Чувствуя, как ее грудь сжимают невидимые тиски, Айрис судорожно вздохнула.

— Я бы не пережила этого…

— Так ты хочешь получить свободу и вместе с тем быть уверенной, что у тебя не отнимут девочку?

Вопрос прозвучал, как удар хлыста. О какой свободе Дэвид говорит? Речь могла идти только о его свободе — он хотел быть с Грейс.

— Никто не отнимет у меня дочь. Запомни это! — дрожащим голосом заявила Айрис. Да, за Хоуп она будет бороться, но вот брак!.. Он превращается в груду обломков, как ни сопротивляйся. Тогда, в самом начале, она всеми силами противилась этому союзу, но теперь, когда ему приходит конец, весь свет не мил.

— Думаю, нам пора, — с какой-то мрачной решимостью произнес Дэвид. Возможно, он заметил ее состояние и хотел избежать сцены на людях. Конечно, ему тоже было из-за чего переживать: и второй его брак заканчивался крахом…

К тому времени, когда они оказались в машине, к Айрис вернулось самообладание. Оно еще понадобится ей, еще много душевных сил придется потратить, пока все не утрясется, пока Стронг не оформит развода, размышляла она на обратном пути. Интересно, как скоро ей придется уйти из его дома?

Она была все еще погружена в свои невеселые мысли, когда «паккард» остановился на обочине. Очевидно, они уже давно свернули в сторону от федерального шоссе и ехали какой-то неизвестной дорогой в Гринвуд. Но заметила это Айрис только сейчас, когда голос Дэвида вывел ее из оцепенения.