– Скажи, а откуда ты так хорошо знаешь эту семью?

– Я в детстве дружил с Иоахимом, он хороший парень, душевный, правда, для него всегда на первом плане была учеба… Хотя однажды он пережил настоящую драму… Так случилось, что он влюбился в одну девушку, но, как оказалось, безнадежно… Она совершено не обращала на него внимания… Однако, как ни странно, это положительно повлияло на его карьерный рост… Словом, он полностью погрузился в науку, достиг там больших высот… Кажется, его приглашали работать в Германию и Америку, но он занимается какими-то важными исследованиями в Москве… А вот его сестра, та, напротив, быстро вышла замуж, устроила свою личную жизнь и теперь проживает со своим мужем, небедным человеком, кажется, каким-то промышленником, в Австрии, точно не знаю…

– А как же… Эрвин?

– Какой еще Эрвин?

– Соня сказала мне, что Клементина – мать ее мужа, Эрвина, того самого, с которым у нее не сложились отношения и который сейчас проживает в Берлине…

– Но я не знаю никакого Эрвина. К тому же у Клементины, говорю тебе, не было своих детей, был племянник Иоахим… Может, мы говорим о разных людях?..

– Может, Эрвин – ее второй муж?

– Не знаю, что тебе и сказать… С твоей Софи не соскучишься…

Зазвучал телефон Германа, он ответил на немецком и тотчас передал трубку мне:

– Где ты, Ната? Ты мне очень нужна… – Голос у Сони был какой-то придушенный, неестественный. – Пожалуйста, вернись…

– Я вернусь, если ты мне все расскажешь… – сказала я, собравшись с духом и чувствуя себя защищенной в доме Германа. – Ведь ты же отлично знаешь, что мы с тобой никогда не были подругами… Что я – это не та девушка, которая тебе была нужна…

– Да, вы с ней однофамилицы, это правда, и я поняла это сразу же, как только увидела тебя на дороге… Но мне было так плохо, так одиноко, что я подумала – пусть будет эта Наташа Вьюгина… К тому же ты мне сразу понравилась…

– А что с макетом? Это ты все придумала?

– Да…

– Но зачем?

– Чтобы ты пожила со мной в этом доме… Мне было так плохо здесь… так плохо… иногда мне казалось, что от одиночества я просто схожу с ума…

– Так тебе нужна была всего-навсего компаньонка?

– Подруга, я бы так сказала…

– А как же… – Но тут я осеклась, понимая, что про садовника спрашивать – себе дороже. – Ладно, я сейчас приду. Как там Роза?

– Она ушла…

– Конечно, ушла. Мы с ней договорились, что она возьмет отпуск на неделю…

– Зачем ты придумала это чучело и повесила в ее комнате? Думаешь, я не испугалась?

– Не надо было морочить мне голову с самого начала. И пугать меня… и Розу… Она не так молода, и разные эксперименты с макетом могли бы отразиться на ее здоровье… К тому же уверена, что это ты отравила ее какими-то таблетками, отчего она слегла…

– Ладно-ладно… – перебила меня Соня. – Главное, что Роза жива и что в ее комнате висело чучело, набитое тряпками, а не труп…

– Я сейчас приду, но ненадолго. Ты пойми, мы совершенно разные и чужие люди, у нас нет ничего общего… Быть твоей компаньонкой я не смогу, потому что у меня свои планы… Что же касается тех денег, что ты мне дала, думаю, я их отработала сполна, живя с тобой, сумасшедшей, под одной крышей…

– Наташа! Зачем же так?! Ты не знаешь, я ведь начала действовать, и сегодня утром почтальон принес конверт из министерства юстиции…

– Откуда?

– Из министерства юстиции… Это касается тебя. Мэрия города Мюнхена готова оказать тебе помощь и поддержку, а главное – дать разрешение на проживание в Германии целый год. А за целый год много воды утечет… Возможно, мне удастся найти для тебя хорошую работу… Ты можешь жить со мной, а можешь снять квартиру… Но ты могла бы мне обещать хотя бы изредка навещать меня?

– А если ты вздумаешь поджечь дом? Или отравить меня? Разве ты еще не понимаешь, что ты не совсем здорова… Думаю, твой муж ушел от тебя по этой же причине…

– Скажи, вот ты сейчас разговариваешь… Тебя кто-нибудь слышит?

– Нет, я одна в комнате, – солгала я.

– Так ты придешь?

– Приду… Через полчаса. – Я отключила телефон и посмотрела на Германа.

Он улыбался и качал головой.

– Видишь, как все просто… – сказала я. – Оказывается, существует все-таки другая Наташа Вьюгина… И Соня оставила меня при себе, отлично понимая, однако, что совершила ошибку, что вызвала другую лишь потому, что у нее проблемы психического свойства… Так-то вот.

– Да, я понял кое-что из разговора… Ты все-таки хочешь вернуться? А вдруг она выкинет еще что-нибудь?

– Я должна вернуться, чтобы взять свои вещи, чтобы объясниться с ней, попрощаться… Как ты думаешь, я еще должна ей денег?

– Думаю, нет. Это она должна тебе, поскольку нанесла моральный ущерб… Это я тебе как юрист говорю…

– Ты юрист?

– Да, я адвокат.

– Тогда сделаем так. Мы отвезешь меня к ней, я возьму вещи и вернусь с тобой сюда… А в самое ближайшее время я свяжусь с водителем фуры, которая привезла меня сюда, чтобы вернуться обратно, в Болгарию…

– Может, не стоит так спешить, и я попытаюсь тебе помочь с документами? Поверь, твоя ситуация не настолько критическая, чтобы из нее не было выхода… Ты же не преступница какая… Ты, скорее, жертва… К тому же если наша полиция сделает запрос в российское консульство в Варне, где тебя хорошо знают по твоей истории с Тони, то у тебя появится шанс выправить документы и с моей помощью получить разрешение на проживание в Германии… Пусть это будет сначала туристическая виза, а потом я придумаю что-нибудь, попытаюсь найти тебе работу, контракт… И тогда ты получишь разрешение на более длительное пребывание… Все будет законно, и ты заживешь другой жизнью… Не думаю, что тебе стоит торопиться возвращаться в Болгарию. Ты же понимаешь, что твоя Страхилица – временное прибежище…

Так приятно было его слушать… К тому же его обещания звучали куда убедительнее Сониных…

Мюнхен, октябрь 2008 г.

Роза шла в полицейский участок. Не дойдя нескольких метров, свернула на соседнюю улицу, вошла в кафе и позвонила Катлин.

– Мне надо с тобой посоветоваться… Это срочно… Записывай адрес…

* * *

То, что произошло с ней в это утро, заставило по-новому взглянуть практически на все, что стало происходить в их доме после смерти фрау Клементины, ее любимой хозяйки…

Сначала утренний визит Наташи, которая как могла объяснила ей, что все то, что устраивалось на чердаке – все эти кукольные спектакли на хрупких этажах макета, – дело рук безумной Сони. Наташа плакала, объясняя, что ей страшно оставаться в этом доме, где происходят такие странные вещи. Потом попросила Розу, которая и без того была напугана этим внезапным визитом, чтобы та хотя бы на неделю покинула дом. Это опасно, твердила она, это очень опасно, что Соня – психически больная женщина и что это она отравила Розу, чтобы оправдать появление в макете куклы, и что все то, что происходило потом в доме, – срежиссировано хозяйкой… Роза слушала русскую, молча соглашаясь с ней: получалось, что все ее худшие опасения подтверждались – Софи не в себе…